Книга Нейросеть - Ник Трой

— У вас у всех одна и та же отговорка. Почему подлость вы называете бизнесом?

Он засмеялся. Резко и без радости.

— Ты все так же радикален, Женька… ты застрял.

— Что?

— Ты застрял здесь, в виртуальности. Твое сознание все это время спало, раздробленное на тысячи осколков, как зашифрованный файл ID-матрицы. А мы там, в настоящем мире, стареем. Мы меняемся. Помнишь, как…

— Я ничего не помню, — оборвал я зло, и от моего голоса вздрогнула земля. — Вы лишили меня этого!

— Прости. — Он опустил голову. Добавил упрямо: — В молодости у нас у всех нет компромиссов. Если мы любим, то до гроба, если ненавидим — насмерть! Есть только шедевры и мусор, злодеи и гении, свет и тьма… но мы взрослеем, Женька. Мы учимся находить компромиссы…

— И ты туда же? Компромиссы… Вы учитесь бежать от проблем!

— Мы учимся не допускать ошибок, — поправил он мягко. — И учимся их исправлять. Особенно тяжело — исправлять…

Я понял, на что он намекает. Понял и почувствовал, как кривая усмешка корежит мои губы.

— То есть твоя попытка убить меня во второй раз — попытка исправить ошибку?

Он опустил глаза и промолчал.

— Хорошо же вы научились исправлять ошибки!

— Женя…

— Что?! Меня не до конца убили в первый раз, значит, нужно убить снова!?

— Не убить.

— Тогда что?! Что?!

— Стереть…

От такой циничной наглости я опешил:

— Что?

Он резко поднял голову и заглянул мне в лицо. Голос у него стал решительным:

— Ты мертв. Тебя нет. А то, что люди называют Сетевым Дьяволом, — аномалия, оцифрованная копия твоего разума, неизвестно как проскользнувшая в Сеть. Тебя не существует.

Под таким напором я отступил, а он продолжал, постепенно заводясь все больше:

— Да, я допустил фатальную ошибку, когда забыл обо всем на свете, кроме денег! Да, я признаю! Я подонок, тварь, мразь! Называй, как хочешь. Я заслуживаю это. Я и сам постоянно вспоминаю и корю себя за то, что совершил. Но это прошлое, его не вернуть и не исправить, понимаешь? Но у нас есть и будущее, Женя. Оно есть у всех людей. И я не могу позволить, чтобы это будущее погибло из-за сетевой аномалии.

Сетевой аномалии? Меня не существует…

— И что ты предлагаешь?

Он поджал губы:

— Ты не оставил нам выбора. Придется на время остановить Сеть.

— Ты хочешь сказать…

— Мы уничтожим всю информацию, все данные, все ID-матрицы. Мы сотрем с лица земли пиратские сервера. Все! Чтобы зараза никак не смогла вернуться, чтобы проказа больше не была препятствием для будущего… эта мера уничтожит и личности тех, кто уже окунулся с головой в Сеть… но мы обязаны это сделать, чтобы в «кибер-сети» не было дьяволов.

Я усмехнулся оттого, как Вуду-Z сделал ударение на тех, кого им придется убить еще.

— Значит, это я виноват?

— Не стоит сразу искать виновных, Женя. — Он покачал головой. — Такова жизнь. Гораздо легче принять ее такой, какая она есть, а не искать виновных, наказывать…

— В точку.

— Что именно?

— В этом и есть весь ты. Все твои слова о взрослении, компромиссах — блеф и лицемерие!

— Женя…

— Молчи! — рявкнул я. — Тот, кто не может признать правду, — бежит от проблем, тот, кто в поисках компромиссов, — трус! Проблемы нужно решать! И вещи следует называть своими именами.

— Я ведь уже признал свою вину…

— Ты убийца, — кивнул я. — Но ты же и трус. Проще всего назвать себя виновным и пожалеть себя. Но ты уходишь от ответственности. Стереть, все забыть. И получить абсолютное влияние?

Петр воскликнул жалко:

— О чем ты?

— «Второй мир», — отчеканил я.

— «Второй мир» — это новый продукт, улучшенная реальность, — пожал плечами он. — Ее появление было закономерно, если бы не мы, то кто-то другой создал бы конструкт реального мира.

Макс зарычал глухо, я придержал его за холку. Добавил, оканчивая за Петра:

— И при этом получил бы власть и деньги, когда не только Москва, но и весь мир погрузится в пучину Сети.

— Не без этого, — проговорил Петр с пренебрежением. — Но раз ты уже все вспомнил, могу предложить кое-что.

— Что же?

— Явление Сетевого Дьявола — уникально, — будто на собрании, заговорил он. — Оно требует изучения. Ведь мы до сих пор не поняли, как разум Евгения Калугина оказался в виртуальности.

— И?

— И мы предлагаем переписать тебя на отдельный сервер. Конечно, без доступа в общую Сеть. Можем даже воссоздать твое здешнее обиталище…

В злобном карканье я с трудом узнал собственный смех. Вуду-Z замолчал на полуслове.

— То есть, — все еще со смехом уточнил я, — ты предлагаешь переселиться в цифровой аквариум, где вы будете ставить опыты?

— Ну-у, я бы не называл это такими словами…

— Да, — кивнул я, — ты любишь подменять понятия.

— Предлагаю согласиться, иначе тебя ждет вайп — тотальное уничтожение. А мы все равно получим хотя бы часть твоего разума.

Глядя в его самодовольную физиономию без тени сожаления и стыда, следующие слова я уронил с настоящим удовольствием:

— У вас ничего не получится.

Он улыбнулся саркастично.

— Прости, что напоминаю, но ты — мертв и помешать нам…

— Я — виртуальность, — отчеканил я. — Я все, что когда-либо происходило здесь. Базы данных, информация по счетам, банки и хранилища Душ — все теперь доступно мне.

— И что ты будешь с этим делать? — засмеялся он. — Неделя понадобится на подготовку и вайп. После этого тебя не будет.

Я покачал головой:

— У вас не будет недели.

— Что?

Я закрыл глаза. Перед мысленным взглядом пронеслась вся стройная и логичная система нарисованного мира. Дома, люди, жизни. Все воплощено в цифровые значения. Все — обман.

— Смотри.

Теперь я наблюдал за миром «Москвы-2» с высоты нескольких тысяч километров. Среди любовно восстановленных улиц ярко-красные линии — границы серверов. Миллионы людей в информационном пространстве, в их головах пылают бирюзовые шары — имплантированные чипы-паспорта. В каждом мгновении любого, даже самого мельчайшего действия жесточайшие рамки программных уравнений и логических связей. Идеализированная система. Наверное, если бы вдруг люди увидели это лицо виртуальности, настоящий ее облик, пользователи бы исчезли. Такая размеренность и закономерность отвращает. Человек идет на компромисс с сознанием, предпочитает не замечать истинного облика Сети.