Книга Душитель - Уильям Лэндей

— Майкл, ты ведь не думаешь, что среди них был твой отец?

— Нет. Не говори глупостей. Папа, возможно, не был суперменом, но он, несомненно, был порядочным человеком, особенно по сравнению с твоим любовником.

— Майкл, только не нужно устраивать здесь заговоров!..

— Никаких заговоров. Я просто говорю о деле. О копах, которые берут на лапу.

— Пара баксов там и сям — это не выходит за рамки.

— Да. И пока это не выходит за рамки, полицейские вроде моего отца смотрят на это сквозь пальцы. Конечно, продажен не весь департамент — лишь половина. Но остальным приходится закрывать на это глаза — или по крайней мере держать рот на замке, — пока продажные копы берут взятки. А если что-то изменилось? Вдруг папа увидел нечто непривычное даже для Бостона и больше не смог терпеть?

— Господи, Майкл, как все это связано с Брэнданом?

— Брэндан способен на такие вещи, которые не стал бы делать папа.

— Майкл, я не знаю, что случилось у вас с Брэнданом, но ты должен понять одну вещь. Что бы ни сделал Брэндан, что бы он ни собирался сделать — твой отец наверняка делал то же самое. Они были не просто напарниками, а друзьями. По-твоему, ангел Джо и дьявол Брэндан. Но это не так. Совсем не так.

— Эми считала по-другому.

Маргарет пожала плечами:

— Она ошибалась. Эми, мир ее праху, была чудесной девушкой, но и у нее имелись свои недостатки. Иногда нужно видеть сердцем, Майкл. Позволь мне кое-что спросить. Как ты думаешь, смог бы отец оплатить твое обучение в Гарварде исключительно на жалованье полицейского?

— Я работал и учился.

— Да, работал, но все-таки семья тебя поддерживала. Как, по-твоему, отец это проделывал? В Гарварде с тобой училось много детей полицейских? Мы не Кеннеди, Майкл.

— Это уж точно.

— У твоего отца было трое детей. Иногда он делал то, что приходилось. Не он изобрел эту систему.

— Я охотно верю. За исключением лишь одного: когда папа погиб, в переулке, кроме него, был лишь Брэндан Конрой. Если папа решил, что он больше не может терпеть, если Брэндан зашел слишком далеко и отец решил его остановить… Я вполне понимаю, какие причины были у Брэндана встать там с пистолетом. А ты как считаешь, мама?

— Я не нуждаюсь в объяснениях.

— Подумай об этом, когда вечером ляжешь с ним в постель.

Маргарет ударила его по лицу.

— Я все еще твоя мать! Что бы ты обо мне ни думал…

60

Джо широко и недоверчиво ухмыльнулся:

— Ты что, с ума сошел?

Майкл пожал плечами.

— А ты, Рик? Ты в это веришь?

— Если Микки говорит…

— А если он скажет, что небо зеленое?

— Я, пожалуй, пойду и посмотрю.

Джо провел рукой по лицу.

— Невозможно. Просто невозможно.

Рики поболтал пиво в стакане и откинулся на спинку кресла. Они сидели в баре под названием «Кактус», где никто не мог их подслушать. Разумеется, Рики не раздумывая отмахнулся бы, но в это верила Эми. Во имя ее памяти Рики должен был по крайней мере задуматься. И чем дольше он думал, тем более убеждался в абсурдности подобной мысли — что Брэндан Конрой убил Джо-старшего. Несомненно, множество людей особенно спокойно спали в ту ночь, когда Эми Райан умерла и унесла с собой свои секреты. Возможно, в том числе и Конрой.

Джо не верил.

— Я знаю Конроя. Знаю его лучше, чем вы оба, придурки. Гораздо лучше. Это невозможно. Я не могу, просто не могу… Ну ладно, ладно, Майкл взъелся на Брэндана. Это твое дело, Майк. Но это безумие. Я не собираюсь бросаться такими обвинениями.

— Я никого не обвиняю. Просто говорю, что мы должны разобраться.

— Кто — «мы»? В чем мы должны разобраться? Это работа полицейских.

— Думаешь, полиция будет копать под Конроя? Он же глава убойного отдела.

Рики горько усмехнулся:

— Не первое дело, которое он не может раскрыть.

— Это не наша работа, Майк.

— Не я это затеял, Джо. Я просто жил обычной жизнью, а потом мне позвонили и сказали, что отец убит. Мы так и не стали прежними. У нас была нормальная семья, а потом внезапно в семье появился покойник. Я никогда не мечтал быть сыном убитого полицейского. Я повернул бы время вспять, будь на то моя воля.

— О чем ты вообще говоришь?!

— Можно спросить, Джо? Если бы ты нашел человека, который убил отца, если бы ты не сомневался, знал наверняка, что он виновен, но если бы это могло сойти ему с рук…

— Если, если, если…

— Да, вот именно — если. Что ты бы сделал?

— Все не так, как ты думаешь.

— Я просто говорю: если… если бы ты знал, кто застрелил отца?

— Не знаю. Убил бы его.

— Убил, — спокойно повторил Майкл. — Убил бы.

— Не знаю. Я просто предположил.

— Я с тобой согласен.

Джо покачал головой:

— О чем ты? «Согласен…» Ты еще ничего не знаешь, а уже согласен кого-то убить. Ты ведь не из таких, Майкл.

— Я имел в виду, что это было бы правильно.

— Майк, по-моему, тебя только что назвали слабаком. Что это значит, Джо, — «не из таких»?

— Что он слабак.

— Ну так скажи прямо.

— Ты слабак, Майк.

— Майкл, он сказал тебе это в лицо.

— Хорошо, я слабак.

— Так я и знал. — Рики оскалился. — Придурок.

Майкл помрачнел.

— Нам нужно подумать…

— Опять… Может быть, заткнешься? Никто тут не собирается никого убивать.

— Нужно подумать, что делать, если это правда.

— Это неправда. Можешь ты понять? Это неправда.

— Джо, никто не говорит, что это правда. Майкл сказал — «если».

— Я слышал, что он сказал, Рик. Он твердит об убийстве, хотя и не прямо.

— Я всего лишь говорю, что нужно подумать. Потому что это неизбежно.

— Майк, ты понимаешь, что это уже преступление? Называется — «замышлять убийство».

— Мы всего лишь философски рассуждаем, Джо.

— Ах вот что это такое?!

— Да брось, если арестовывать всех, кто говорит об убийстве, думает о нем или читает…

— Я о нем не думаю.

— Хорошо. Не думаешь. А ты, Рики?

— Так это заговор или просто философский спор?

— Мы всего лишь разговариваем.