Книга Тень Тота - Михаэль Пайнкофер

— Так вот как ты обо мне думаешь? Ты полагаешь, что я украду тайну и продам ее?

— Твои намерения чисты, но люди, пославшие тебя, нет. Коварные заговорщики только и ждут, когда ты войдешь в храм Тени и вынесешь на свет то, что было погребено тысячи лет назад. Не становись их орудием, Сара!

— Я не являюсь ничьим орудием, я сама себе хозяйка. И я не намерена воровать тайну Тота. Известный тебе эль-Хаким взял с меня обещание уничтожить «Книгу Тота» и все ее тайны, чтобы мир никогда не узнал их.

— Это задача моих воинов. Твоя помощь не нужна.

— Но я хочу знать эту тайну! Я должна увидеть «Книгу Тота» своими глазами!

— Зачем?

— Чтобы быть уверенной. Ради исторической правды. Чтобы освободить моего дядю, которого держат враги.

— И ты думаешь, они его просто так тебе отдадут?

— Если они надеются таким образом завладеть книгой, то, может, и отдадут. А после этого я сдержу свое обещание и уничтожу тайну.

— А если события примут иной оборот? — Камаль покачал головой. — Нет, Сара, риск слишком велик. За последние три тысячи лет никто не входил в комнату тайны, и так будет еще три тысячи лет. Только когда человечество созреет для тайны Тота, она откроется ему.

— Но, Камаль, я…

— Это мое последнее слово, — сказал вождь туарегов тоном, не допускающим возражений.

И снова у Сары появилось чувство, что человек, с которым она всего несколько дней назад сидела у костра и говорила о наболевшем, совсем не тот, что стоял теперь перед ней. Камаль преобразился. В пустыне он был благородным потомком избранных, а вовсе не прислужником. Сара боялась признаться себе, что противник странным образом притягивал ее. Но может, это взаимно?

Камаль медленно подошел к ней. Сара не отступила и выдержала его пристальный взгляд. Вождь туарегов остановился, и какое-то мгновение, обоим показавшееся вечностью, их лица были совсем близко — смуглое лицо сына пустыни и бледные черты английской леди. Невольно, непреодолимо их полуоткрытые губы потянулись друг к другу. Сара закрыла глаза, отбросила все поднявшиеся в ней противоречивые чувства и ждала, когда Камаль коснется ее своими губами. Но этого не случилось.

Тишину над пустыней рассек хлесткий выстрел, следом за ним раздался конский топот, от которого содрогнулась земля. Лагерь подвергся нападению…

* * *

Камаль не пошевелился, только на лицо его легла тень.

— Слишком поздно, — прошептал он. — Они уже здесь.

— Кто? — спросила Сара.

Конский топот приближался, послышались выстрелы.

— Наши враги, — кратко объяснил Камаль. — Те, кто тысячелетиями стремится завладеть «Книгой Тота», не останавливаясь ни перед какими злодействами, — потомки Мехерет.

— Потомки Мехерет? Ты хочешь сказать, что?..

Она не договорила, послышалось дикое конское ржание. Сквозь щели между циновками можно было видеть атакующих всадников в черных арабских куфтанах и с замотанными платками лицами. Сара тотчас же узнала в них безликих врагов, встречавшихся ей уже не раз. Подозрение подтвердилось: потомки Мехерет и организаторы заговора против империи — одни и те же люди…

Нападавшие развернули лошадей прямо на палатку. Под конскими копытами затрещал деревянный остов, циновки и одеяла не выдержали — и вооруженные копьями, мечами и короткоствольными винтовками всадники ворвались в палатку Камаля. Сара с криком отпрянула, Камаль действовал решительно. Из широкой складки плаща он выхватил револьвер, в котором Сара узнала свой собственный «кольт». Камаль выстрелил, и первый наездник с воплем выпал из седла. Второй дико вскрикнул, его исполненные ненавистью глаза сверкали из-под платка. Он прицелился из винтовки в Камаля. Револьвер выстрелил во второй раз. Хотя Камаль промахнулся, испуганная лошадь встала на дыбы и скинула седока на сломанные шесты.

— Сара! — крикнул Камаль и бросил ей «кольт», а сам достал из ножен меч.

Сара налету поймала револьвер и повернулась к нападавшим как раз в тот момент, когда в пролом ворвался человек в черном. Она выстрелила. Тот рухнул. Камаль уже дрался с новым противником — настоящим великаном, на широкой груди которого трещал черный куфтан. Со страшными ругательствами великан занес над Камалем ятаган, но тот стремительно увернулся, однако, потеряв равновесие, зашатался и упал на спину. Великан бросился к нему и занес кинжал. В самый последний момент Камаль выхватил меч и отразил смертельный удар. Клинки скрестились, посыпались искры, и меч туарега со звоном сломался. Из-под платка раздался жуткий смех, и великан обеими руками занес нож.

Сара даже не стала целиться. Риск, что она попадет в Камаля, был слишком велик. Она схватила копье, принадлежавшее одному из упавших всадников, и ринулась с ним на великана. Тот изумленно смотрел, как она приближается к нему, затем изменил направление удара. Мелькнувший в воздухе ятаган без труда раскрошил деревянное древко. Следующий удар предназначался Саре, но Камаль, лежащий на полу, со всей силой вонзил свой сломанный меч в противника. Великан хрипло вздохнул, широко открыл глаза, опустился на колени и рухнул замертво.

— Спасибо, — задыхаясь, проговорила Сара, бессильно опираясь на переломленное копье.

— Тебе спасибо, — ответил Камаль, быстро вставая на ноги.

Они выбежали из обрушившейся палатки, отовсюду доносились выстрелы, крики, конский топот. Шло ожесточенное сражение. Лагерь было не узнать. От большинства палаток остались лишь шесты, торчавшие из песка, как ребра скелета, две палатки горели. Поскольку уже наступили сумерки, подернутую пылью и туманом площадку освещали лишь всполохи пламени. Нападавшие, закутанные в черное — Сара насчитала их больше тридцати, — на черных лошадях носились по лагерю, стреляя во все стороны, а туареги — в том числе женщины и дети, укрывшиеся в руинах своих жилищ — пытались обороняться. Они были вооружены старыми ружьями, заряжающимися с дульной части, ржавыми штыками, а кроме того, стрелами и луками, которыми, однако, владели отменно. Сара увидела, как стрела настигла одного из нападавших, и он на полном скаку вылетел из седла.

Но так как нападавшие были вооружены значительно лучше — винтовками, копьями, револьверами, — ряды оборонявшихся редели. Дикие боевые кличи прорезали воздух, смешиваясь с грохотом выстрелов и стонами раненых. Было очевидно, что туарегам не победить…

— Сара! Сюда! — среди оглушающего шума расслышала Сара.

Она обернулась и с радостью увидела, что туарегам помогают союзники. В одной из разрушенных палаток Сара разглядела человек шесть солдат в красных мундирах: Стюарт Хейдн и его королевские гвардейцы, видимо, повинуясь инстинкту, сразу же встали на сторону воинов пустыни. Винтовки «мартини-генри» не умолкали, но тем не менее силы были явно неравны.

Камаль бросился к своим людям, а Сара, пригибаясь, в надежде, что ее не заденет пуля, побежала к солдатам. Внезапно прямо перед ней выросла темная тень. Сара резко остановилась, посмотрела вверх и, увидев огромного, вставшего на дыбы коня, с ужасом осознала, что еще секунда — и она окажется под его копытами. Саре удалось отскочить, но всадник схватил ее за волосы и потащил. Какое-то мгновение Сара чувствовала только резкую боль. Она вспомнила о револьвере, но рука внезапно выпустила ее волосы. Сара упала на колени, и следом с коня свалилось безжизненное тело всадника, поверженного метким выстрелом из британского армейского револьвера.