Книга Царица царей - Мария Хэдли

Клеопатра взглянула на Антония и вдруг поняла, что не в силах выговорить ни слова. Ведь она не имеет души. Все ее существо настаивало на том, что она не принадлежит ни к одному из подземных царств. Она едва сдерживала желание повернуться и бегом броситься к реке Ахеронт.

Однако она осознавала, что мир живых не желает видеть Клеопатру. На земле она находилась в плену серебряного ларца, стены которого внезапно ощутила вокруг себя.

— Мне здесь не место, — наконец пробормотала она. Она не призналась, что страстно желает того, что сама же ненавидит. Половина ее души принадлежала Сохмет. Клеопатра еще жаждала тьмы и ярости, мщения и кровопролития, всеобщего уничтожения. Как она могла желать подобного? Аид застыл в холоде и безмолвии, но тут она была свободна. Почему тоскует по своим врагам?

— Мы вместе, — произнес Марк Антоний, обняв ее за плечи. — Со мной тебе ничто не угрожает.

Он — единственный, кто когда-либо видел ее душу. И она доверяла только ему.

Муж привлек ее к себе, коснувшись ее тела под рваным покрывалом. Она неуверенно провела пальцами по его груди. Рана не исчезла, но царица не чувствовала ее на ощупь. Антоний приподнял Клеопатру и поцеловал. Внезапно ей показалось, будто ничего не изменилось. Наверное, ей просто приснился кошмар…

Губы его были ледяными, но она забыла обо всем. Клеопатра прижалась к Марку Антонию, гладя его волосы и перебирая пальцами седеющие пряди.

— Еще не конец, — прошептал он, целуя ее веки. Она вспомнила, как говорила мужу то же самое в Александрии. Странно, с той поры будто минула вечность.

— Ты пойдешь со мной? — спросила она. — Куда угодно? Что бы ни случилось?

— Я тебя не брошу, — ответил он. — Никогда.

Она поцеловала любимого. Его руки поддерживали ее и ласкали одновременно. Пусть ее оставит призыв, эхом отдающийся в ушах и приказывающий вернуться в Рим!

Антоний снова был с ней. Лежа навзничь на замерзшей траве и подставив горло его губам, она поняла, что сделает все ради него. Сверху падали снежинки, которые сразу же таяли. Ветви берез покрылись инеем. Муж заключил ее в объятья, отдаваясь ей без остатка.

Он догадался, кто она. И сделал свой выбор.

Деревья склонились к ним, давая укрытие. Трава стала мягче, превращаясь в удобное ложе.

Блуждающие духи Аида подплыли ближе, привлеченные внезапным теплом, словно кто-то зажег огонь посреди подземного мира. Вскоре Клеопатру и Антония окружали сотни бледных теней, которые ошеломленно смотрели на них. Они были потрясены, что среди тьмы Аида возникла любовь, и эти двое сплелись в объятиях в самом сердце страны мертвых.

Наконец, перед глазами Клеопатры вспыхнули тысячи звезд, голова упала в снег, тело обмякло. Антоний застонал, убыстряя темп.

— Я люблю тебя, — произнес он, заключив лицо любимой в свои ладони и глядя ей в глаза.

Каждый лишился части своей сущности. Но они были вместе и намеревались ходатайствовать перед властителями Аида.

Нужно попытаться вернуть Ка.

8

Агриппа шагал по коридору в сторону покоев северной колдуньи. В руке он сжимал обрывок предательского пророчества.

На нем стояла подпись: «Николай». У полководца имелись шпионы в тюрьмах и торговых домах, в легионах и борделях. Один из верных людей принес ему клочок папируса, утверждая, что узник исписал целый свиток.

Николай Дамасский дал о себе знать.

Марк Агриппа обнаружил, что солдаты арестовали ученого еще в ночь звериных боев. Но во всеобщем хаосе ему ничего не доложили.

Он обшаривал Рим уже несколько дней в поисках действенного оружия. Агриппа проверял новые мечи и испытывал новые яды, а соратник Клеопатры томился в подземной темнице.

Агриппе требовалась помощь сейдконы. Ауд не была римлянкой, но обладала магической силой. Кроме того, она не была на стороне Хризаты. Греческая ведьма сама ему об этом рассказала. Другого Агриппе пока и не требовалось.

После сражения в Большом Цирке легионеры увели Ауд, и с тех пор она не выходила из комнаты, мучимая кашлем. Врачи оказалась бессильны. Агриппа молил богов, чтобы те исцелили ее. Войдя к ней, он вздрогнул. Щеки Ауд ввалились, а губы посинели.

Но, бросив на посетителя пронзительный взгляд своих серебристых глаз, она кивнула и взяла прялку. Странно, после битвы ее забрали у сейдконы. Каким же образом Ауд снова ею завладела? Повернув прялку боком, она посмотрела на сломанную руку полководца. Ушибленные и треснувшие ребра продолжали ныть, но тут уж никуда не деться. За минувшие годы Агриппа побывал во многих схватках, и боль преследовала его по пятам.

Покачав головой, Ауд коснулась перелома и крутанула прялку. Недомогание мгновенно исчезло. Агриппа с трудом скрывал изумление. Он даже представил, каково было бы идти в бой вместе с чародейкой, но через секунду презрительно фыркнул. Подобное считалось недостойным римлянина, а другим он становиться не собирался.

— Спасибо, — произнес он.

Потом они вместе отправились в темницу.

Многие из встречавшихся им солдат выкрикивали его имя. Надо же, удивлялись легионеры, Марк Агриппа до сих пор жив! Чудовище не убило его! Он шел мимо осужденных на казнь предателей. Те подчинились приказу Антония и сражались с солдатами Агриппы. Теперь же они будто окончательно обезумели. Но он все же отыскал историка из Дамаска, который жался в углу камеры, пытаясь спрятаться в тени.

— Ты служишь Клеопатре, — заявил римлянин. Николай покачал головой.

— Уже нет.

— Ты тайком доставил ее в город. Ты знаешь, как ее уничтожить?

— Она сбежала? Где она? Что она сделала? — воскликнул ученый.

— Она в плену. По крайней мере, так клянется жрица, — сообщил Агриппа. — Но она на многое способна.

— У меня есть только одна идея, — выпалил Николай. — И это скорее миф, а не реальность.

Из-за спины Агриппы показалась Ауд. Николай затрясся, убежденный, что появилась вестница смерти. Она занималась магией на арене, окутанная аурой собственного могущества. Ноги историка одеревенели. Он сомневался, что сумеет улизнуть, когда откроется дверь камеры. Однако решил попытаться.

Сейдкона уставилась сквозь решетку на Николая.

Агриппа следил за ее пальцами, которые совершали сложные движения в воздухе. Они словно наматывали невидимую нить на деревянное веретено. Он отпер дверь, и Ауд переступила порог.

Николай вдруг обнаружил, что не может сдвинуться с места. Наверное, его загипнотизировали. Северянка приложила ладонь к его лбу и, нахмурившись, принялась к чему-то прислушиваться.

Внезапно перед мысленным взором Николая замелькали события его жизни, с детства и до сегодняшнего дня. События, связанные с царицей, оказались самыми яркими. Вот он пролистывает свитки, заполняя пробелы в тексте собственными домыслами. Обучает Клеопатру призывающему заклятию. Обнаруживает ее в трюме корабля с ребенком на руках и телами убитых рабов на полу. И наконец, снизошедшее на него прозрение. Гидра.