Книга Virtual, или В раю никого не ждут - Александр Смоленский

Майкл сразу оживился.

– Я не бизнесмен и мало что понимаю в этом, – поскромничал он, – однако как ученый полагаю, что это удачная мысль. В России огромный творческий потенциал, но нет пока достаточных материальных возможностей, чтобы эффективно его использовать. Многие таланты протирают там штаны за мизерную плату и, по сути, ничем полезным не занимаются.

– Не стану спорить, но объясните: почему вы решили, что они талантливы? Талантливый человек всегда найдет применение своим способностям.

– Если бы, сэр Готлиб, все было так просто. Вы не знаете Россию, – возразил ученый. – Там люди живут по одним законам, а государство по другим. Попадешь в жернова этой чертовой мельницы, тебя перемелют в муку, даже не заметив. Я тоже поначалу удивлялся, но потом понял, где собака зарыта. Основная масса русских сформировалась при другой общественной системе. Тогда не принято было себя выставлять. Ну, знаете, эти комплексы… нескромно, неэтично и всякая подобная дребедень. Они и у нас живут кое в ком, но недолго, слава богу… Помните, я вам и Мигану рассказывал о русском Гейтсе – Каплунском?

– Может, ему вы и рассказывали, а мне было вроде как ни к чему, – спокойно отреагировал Готлиб, хотя про себя подумал, что босс наверняка что-то от него скрывает. Раньше старик был откровеннее.

– Этот Каплунский помог организовать производство компьютеров в Казахстане.

– Да? – скептически произнес Готлиб. – А я-то думал, что все сделал тот парень, который приезжал к Мигану на ранчо.

– Рунце, что ли? Классный парень. Но он больше практик, а Каплунский ко всему еще и генератор идей. Так вот при советской власти он бы давно сидел в тюрьме, а сейчас в фаворе. Но сколько талантов так и не раскрылись?! Своевременно дать кому-нибудь из них хорошего пинка под зад, как предлагал один мудрый француз Жюль Ренар, так он бы чудеса творил.

– Только где их найти? Ну, тех, кому пинка дать. В смысле денег, как я понял вашу образную фразу.

– Не мою. Француза. Найти действительно трудно. Правда, я не знаю, что именно вы ищете.

Готлиб уклонился от прямого ответа.

Разговор как-то иссяк сам собой, но не прошел для Готлиба зря. Они примерно представлял, где и кого ему надо искать. И непременно среди русских.

* * *

Машина профессора Роя Содетски плавно подкатила к автостоянке в глубине университетского кампуса и припарковалась в дальнем конце площадки за рядами декоративных кустов, отделявших ее от дорожек.

Это был огромный, неуклюжий «бьюик» 1988 года выпуска. Рой давно мог приобрести что-нибудь современнее, тем более что его старая колымага глотала бензин, как измученный жаждой бегемот воду. Однако что-либо менять в своем жизненном укладе было ему не по душе.

Последний раз Рой «сломался», в этом смысле, несколько месяцев назад. И виной тому явилась эта постоянная нищета, которая в последние годы как чума преследовала лабораторию. Средств не хватало ни на одно сколько-нибудь серьезное исследование. Хоть вообще закрывай все программы.

Особенно больно Рою становилось по утрам, когда он раньше других сотрудников заходил в лабораторию. Отчаяние и уныние охватывало его: кругом самопальные провода, приборы, многие из которых пора отправить в музей или на свалку, паяные-перепаянные платы и соединения. Катастрофа!

И в то утро картина была столь же удручающа. На столе валялись бумаги со вчерашними, торопливо набросанными схемами и формулами. На полях – корявые расчеты, сделанные его старым добрым «паркером» с золотым пером, – остатки былой роскоши. «Кому все это теперь нужно?!» – невольно думал Содетски.

Меж бумаг со вчерашнего дня лежал фирменный конверт, пришедший со вчерашней почтой. Заметив его, Рой кисло поморщился. Это было очередное предложение о сотрудничестве. Как всегда, сулят золотые горы и не способны понять, что далеко не все измеряется в этом мире звоном монет или, точнее, хрустом купюр. Работать на заказ он не желал и не умел, это сковывало творческую инициативу. В науке его привлекала прежде всего возможность мыслить свободно и независимо.

Правда, нынче какая уж независимость? В свой последний эксперимент Рой вынужден был вложить почти все личные сбережения, но и они растаяли без следа. Сколько это может продолжаться? Профессор задумался. Что-то заставило его вновь прочитать письмо и сопроводительные документы. Это был проект договора о сотрудничестве, концепция заказа и финансовые расчеты. Суммы, вписанные в графу расходов, вызывали изумление. Таких щедрых посулов ему давно не предлагали.

Отложив договор в сторону, Содетски стал внимательно читать концепцию, и чем дальше он вникал в нее, тем больше росло удивление. Заказ был основан на его собственных исследованиях. Неужели кто-то не поленился внимательно отследить его последние работы? Рою стало не по себе.

Название компании, направившей предложение, было знакомым. В научных кругах фирма «Разум и интеллект» была хорошо известна, но в ходе компьютерной революции, сделав ставку на фундаментальные исследования, она безнадежно отстала и оказалась на грани финансового краха. В известной мере, это напомнило ученому собственную судьбу.

Но откуда у них вдруг появились такие средства? Только на лабораторную часть проекта эти парни готовы израсходовать десять миллионов долларов! Да за такие деньги он наймет лучших специалистов, закупит оборудование и параллельно завершит свои программы!

Похоже, тот, кто составлял предложение, ничего не смыслит в науке, коли так швыряется миллионами. И вообще, с каких это пор компанию «Разум и интеллект» стали интересовать проблемы головного мозга? Рой всегда считал, что механизмы функционирования человеческого разума абсолютно неприемлемы для искусственного интеллекта, разработкой которого некогда занималась фирма. Он даже писал об этом в своих статьях.

Почему же тем не менее обратились к нему?

* * *

На больших часах, напротив того места, где Содетски припарковал «бьюик», стрелки замерли на цифре восемь. Взяв под мышку портфель, в котором он постоянно таскал груду бумаг в надежде, что вдруг что-то срочно понадобится, профессор поплелся в сторону своего кампуса. Хандра вновь охватила его. Что? Почему? Как же ему все надоело.

Впрочем, Рой старался не забивать свой уникальный мозг, как портфель бумагами. Просто сегодня с утра он опять слегка удручен неизвестностью. Не более того. В лаборатории все подготовлено к эксперименту, который раньше никак не удавалось провести. И все потому, что он никак не мог подыскать подходящий объект для опытов. Профессору был нужен человек тонкий, чувствительный, организованный и при этом наделенный психологической восприимчивостью. Но где взять такого? И чтобы он еще согласился. Не объявлять же всеамериканский конкурс?!

Как часто бывает в жизни, когда ищешь где-то далеко, находишь буквально под боком.

Две недели назад в университете, где Содетски преподавал, он обратил внимание на одну из студенток, записавшихся на его курс. Внешне она резко выделялась среди сокурсников своей утонченностью и еще, если можно так выразиться, породой. Профессор нашел повод побеседовать с девушкой и убедился, что она ко всему прочему наделена живым умом и ярким темпераментом. И к тому же, скорее всего в силу воспитания, приучена управлять эмоциями. Словом, как нельзя лучше подходила в качестве объекта для эксперимента.