Книга Красотка 13 - Лиз Коли

— Добрый вечер, Энджи, — сказал он. — Если захочешь, можешь включить телевизор. Звони, если что. У тебя есть номер моего пейджера.

Он подошел к Сэмми и взъерошил его пушистые волосики.

— Сэм, ты остаешься за хозяина. Веди себя прилично, — попросил он сына.

— У вас великолепный смокинг, — сказала я, отметив, что его жилет прекрасно гармонирует с платьем миссис Харрис.

Они вышли из кухни через дверь, ведущую в гараж. Через несколько минут я услышала, как заревел мотор «мазератти». Это была самая красивая машина на нашей улице. Как хорошо, что Харрисы такие простые и приятные люди. Они могли бы построить себе огромный дом прямо на берегу океана, однако поселились здесь, в весьма скромном, непрезентабельном районе города.

— Итак, маленький Сэм, сейчас и у тебя будут красивые машинки, — сказала я и вытащила из холодильника кусок чеддера, а из буфета пачку печенья.

Квадратный кусок сыра, в который я воткнула четыре круглых печенья в качестве колес, голодный малыш принял за машину. Издавая звуки, имитирующие рев мотора, я покатила машинку по лотку, приделанному к столику, к руке малыша.

Он схватил ее и засунул себе в рот.

— Ще-ще, — потребовал он, и я сделала ему еще одну машинку.

У нас с Сэмми был свой вечерний ритуал. После ужина — теплая ванна. Я сначала очень боялась, что он может утонуть. Однако после того, как миссис Харрис показала мне, как пользоваться специальным резиновым кольцом, которое вставляется в сливное отверстие и помогает регулировать уровень воды, этот страх прошел. Сидя в ванной, Сэм играл с резиновыми утятами до тех пор, пока вода не стала прохладной. Только после этого он разрешил вытащить себя из ванны. Я завернула его в толстое полотенце и, распевая песенку про маленьких утят, насухо вытерла его. Потом быстро, чтобы, не дай бог, не произошло ничего неожиданного, надела памперс. После этого я усадила его на пол в его спальне и, покопавшись в шкафчике с его одеждой, нашла пижаму, похожую на костюм Бэтмена. Я знала, что это любимая пижама малыша.

— Энни, Энни! — закричал он.

Повернувшись к нему, я увидела, что малыш стоит на ножках, вытянув вперед маленькие ручки. Он пошел ко мне, но, сделав три шага, плюхнулся на пол, на свою завернутую в памперс попку.

— Ты ходишь, Сэм! Вот это да! А ну-ка, попробуй еще раз.

— Ще-ще, — пролепетал малыш и, встав на четвереньки и покачавшись из стороны в сторону, поднялся на ноги. На этот раз он сделал целых пять шагов и снова уселся на пол.

Схватив его на руки, я начала кружиться с ним по комнате.

— Ты сделал это, ты сделал это! — пропела я. — Ты прошелся на своих собственных ножках!

Харрисы будут в восторге, когда узнают об этом, и, конечно, немного расстроятся из-за того, что не увидели, как малыш сделал первые в своей жизни шаги.

— Черт, мне нужно было снять это на видео! — сказала я ему. Однако в том, что этот момент сохранится именно в моей памяти, было что-то особенное.

— Ще-ще! — требовал малыш, извиваясь в моих руках. Ему хотелось, чтобы я посадила его на пол.

Целых полчаса мы с ним играли в «ще-ще»: он делал несколько шагов, после этого я брала его на руки и кружилась по комнате. Наконец, когда мы с ним оба выбились из сил, я сказала:

— Пришло время немного почитать, но сначала мы почистим четыре твоих маленьких зубика.

В этом доме было принято читать перед сном. В спальне супругов Харрисов по обе стороны кровати располагались книжные шкафы. С той стороны, где спала миссис Харрис, на полках стояли детективные романы, а с той, где спал ее муж, — медицинские «триллеры». У Сэма тоже были свои книги. Сегодня он схватил со своей полки книгу, которая называлась «Яичница с ветчиной», и забрался ко мне на колени. По вполне понятным причинам эта книга стала его любимой.

— Фам-ам-фам! — прощебетал он. — Дих-дох. Дих-дох.

— Что это значит, малыш? — спросила я.

В этот момент в дверь позвонили.

Странно, кто бы это мог быть? Взяв Сэмми на руки, я пошла в прихожую. Подойдя к двери, я заглянула в глазок и увидела огромное, искаженное линзами лицо Абраима.

Как только я открыла дверь, в прихожую хлынул холодный воздух.

— Привет, что ты здесь делаешь? — спросила я.

В его черных глазах отражался свет рождественских лампочек.

— Уже девять часов. Твоя мама сказала, что ты еще занята. И еще она сказала, что я могу прийти к тебе сюда. Но я могу подождать в машине, если ты не хочешь, чтобы я входил в дом. Твои работодатели могут это неправильно понять…

— О господи! Входи быстрее. Прости, я забыла, что у них сегодня праздничная вечеринка и они немного задержатся.

Нерешительно потоптавшись на пороге, он вошел в дом, и его внимание сразу привлекли старинные книги по медицине. Они лежали на столе в холле, одновременно являясь и частью интерьера, и предметом увлечения хозяина дома.

— Очень красивый дом, — сказал Абраим.

— Согласна. Когда-нибудь и у вас будет такой дом, будущий доктор Рахим, — сказала я, желая поддразнить его. — Давай, проходи. Я как раз укладываю Сэмми, ему пора спать. Мы с ним сейчас читаем книгу.

Абраим удивленно поднял брови:

— Он умеет читать?

— Какой же ты глупый. Нет, конечно. Я ему читаю, а он слушает и, я надеюсь, страницы рвать не будет.

Абраим уселся на пол. Сэм сидел у меня на коленях и, сунув в рот большой палец, внимательно слушал историю о мальчике Сэме и его переборчивом друге, не имевшем имени. Забыв о том, что у меня сегодня в два раза больше слушателей, я, как всегда, увлеклась, и к тому времени, как дошла до фраз «И я съем их в лодке. И я съем их вместе с козликом» и так далее, я уже не читала, а цитировала по памяти, как заправская театральная актриса. В конце Абраим наградил меня аплодисментами, и я густо покраснела от смущения.

— А теперь пора бай-бай, — сказала я Сэму, и он сладко зевнул.

Вот вам сила внушения.

Он улегся на бок в своей кроватке, и я поправила его пижаму.

— Спокойной ночи, малыш, — прошептала я и поцеловала его в ушко.

— Тебе это нужно? — спросил Абраим. Наклонившись, он поднял лежавшее под кроваткой одеяло Сэма в бело-голубую клетку.

— Спасибо, — сказала я, взяв у него одеяло.

Как только мои пальцы погрузились в мягкий ворс, у меня вдруг потемнело в глазах и закружилась голова. Все это продолжалось пару секунд. Почувствовав, что у меня подкашиваются ноги, я схватилась за перила кровати, чтобы не упасть.

— Ой, что-то голова закружилась! Наверное, я слишком быстро встала. — Я часто заморгала, пытаясь окончательно прийти в себя. — Вот, Сэмми, твое одеяльце.

Малыш потянулся, не открывая глаз и продолжая сосать палец.