Книга Трудовые будни Темного Властелина - Алексей Ефимов

Защитный барьер я преодолел без особого затруднения. Вступив внутрь идеального круга, как-то сразу понял, что я – первый любопытствующий турист у этой достопримечательности с момента катаклизма. Я вновь остановился, сел и раскрыл «купол», чтобы оценить пирамиду еще раз, но уже изнутри, чтобы не мешал фон закрывающего заклятия. Мой первый вывод подтвердился, и я продолжил путь, внимательно прислушиваясь на каждом шагу к своим ощущениям.

Подойдя вплотную к пирамиде, я стал внимательно изучать полустертые значки. Первым делом меня привлекла табличка, явно сделанная так, чтобы ее заметили. Как ни странно, мне не понадобился переводчик, но не потому, что эти письмена имели хоть какое-то отношение к известным мне алфавитам, а потому, что ее смысл сам скользнул мне в голову. «Всякий, не имеющий Ключа, будет проклят, прикоснувшись к Знаниям», – сообщала табличка. Чудненько! Впрочем, на коврик с надписью «Добро пожаловать» я и не рассчитывал, а если бы и обнаружил таковой, то не стал бы на него наступать. Называйте меня параноиком, но я не верю, что единственное уцелевшее здание могло быть каким-нибудь приютом для бедных, так что отпугивающая надпись меня не смутила. Не смутила меня и способность надписи проникать в голову – я сам знаю парочку заклятий, значительно облегчающих общение носителей разных языков, так что этим фокусом меня не удивишь. Я хмыкнул, отметив про себя некий «Ключ», и особенно – «Знания», и начал медленный обход пирамиды по периметру. Проникновение на охраняемый объект спешки не любит.

Обход здания дал много полезной информации, и в частности – ответ на вопрос о непонятном уцелении. К моменту окончания своего строительства этот комплекс был и вправду неприступным и неуязвимым. На древних стенах сохранилось немногое, но то, что осталось, указывало: это сооружение было укрыто такими мощными щитами, что мне и не снилось. Именно эти магические щиты и приняли на себя весь удар конца света и сохранили здание нетронутым. Но сами щиты рухнули.

Ни одно заклятие не вечно – это простое правило нередко повергает в уныние многих магов. Какими бы силами оно ни питалось, любое количество сил имеет предел. Самовозобновляемые источники магической энергии вроде используемых мною камней душ, хороши, но и они не вечны. Бесконечно эксплуатируемая душа истончается и уже не может поддерживать то, с чем справлялась раньше. Но есть для таких источников энергии еще большая опасность – перерасход. Когда из такого артефакта берется больше, чем он может дать. Такая жадность грозит полным разрушением камня души, и с этим надо считаться. Древние с этим считались. Обходя по периметру пирамиду и старательно изучая многослойные защитные плетения, я начал понимать, что та площадка, по которой я хожу, – не что иное, как хорошо укрепленный источник энергии, некогда питавший могучий и поистине непробиваемый щит.

Завершив обход, я опять остановился перед предупреждающей табличкой. Помнится, в первый раз она не вызвала у меня особого опасения. Теперь все стало немного иначе. Мне в голову наконец достучалась идея, которая, образно говоря, до того скакала на периферии сознания и старательно размахивала руками, чтобы привлечь мое внимание: эта табличка была расположена после щита, убивающего все живое… То есть простым сообщением, отгоняющим обычных любопытствующих, это никак не было… Обычные любопытствующие сюда не доходили… Сюда доходили только те, кто имел допуск, либо очень непростые любопытствующие… вроде меня… которых честно предупреждали, что внутрь лучше не соваться. А способность таблички читаться кем угодно намекала на то, что Древние вполне были в курсе насчет иных миров и возможных незваных оттуда гостей… опять-таки вроде меня… Да, основные щиты рухнули, приняв на себя пламя апокалипсиса… Сразу или чуть позже, выработав основной ресурс… Но это не значит, что не действует вся магия комплекса. Внешний щит работает, пусть и питаемый откуда-то изнутри, – а это уже немало. Работает и магическая табличка… Это совсем ерунда, с точки зрения манозатраты, но это важный показатель того, что даже такая ерунда уцелела. Значит, на «фу-фу» это место не возьмешь… Оно и к лучшему, пожалуй. Не знаю, что именно там лежит, но все больше и больше прихожу к мысли, что это что-то крайне опасное. Если там будет просто золотой запас страны, то я очень сильно расстроюсь!

Но я нутром чуял, что внутри не золото или что-то в этом роде. Табличка указывала четко – внутри Знания. И мне очень хотелось до них добраться. Но я решил отложить штурм – к такому делу нужно подготовиться с особой ответственностью и позаботиться о том, чтобы меня ничто не смогло отвлечь. А пока что на мне висит несколько невыполненных дел, которые, как ни крути, занимают часть моего сознания, пусть и небольшую.

Но это только так кажется, что небольшую: любая взятая на себя ответственность преследует всегда и везде. Она всегда с вами, и от нее так просто не отмахнуться. Одно из базовых правил не только магии, но и любого рода деятельности – заверши все дела, прежде чем браться за что-нибудь важное. Просто в магии недостаток концентрации ведет к летальному исходу чаще и быстрее, чем где-либо еще, а посему это правило столь регулярно вспоминают все мудрые маги. Мудрый – это еще и выживший, ко всему прочему. Вот поэтому я, покрутившись еще какое-то время около пирамиды, разметил точку для телепортации за границей внешнего круга и покинул джунгли.

Для начала я отправился к оркам. Надо было дать им общие указания и забрать оттуда Айрина. В уже знакомом мне лагере первым делом я подумал, что зря не захватил с собой затычек для ушей. Видимо, после того как я наслушался эльфов, мои представления о музыке поднялись на куда более высокую планку, так что уши, услышав первые, знакомые до боли аккорды, попытались свернуться в трубочку, а развитое чувство прекрасного пригрозило немедленным суицидом.

Если раньше ужасающая какофония доносилась из одной точки, когда орки пытались строить из себя симфонический оркестр, то теперь она обрушилась со всех сторон… Видимо, репетировали поодиночке…

Айрина я нашел быстро – мой младший помощник пытался докричаться до храброго сына вождя. Тот его не слышал – Труб играл на трубе, и это, увы, не каламбур, а жесточайшая действительность. Айрин, видимо, уже отчаялся докричаться и пытался грубо растолкать орка. Ага! Два раза! С тем же успехом можно было растолкать валун.

Увидев меня, Айрин обрадовался несказанно. Наверняка эти несколько дней нелегко ему дались.

– Ну как? – Я неопределенно махнул рукой, желая услышать общую информацию о достижениях и состоянии орков, хотя и то и другое было и так ясно без слов.

– Ну вот… – Айрин ответил так же неопределенно и так же неопределенно махнул рукой на упивающийся музыкой лагерь. Видимо, придется задавать более конкретные вопросы…

– Я так понимаю, попытка отобрать инструменты окончилась неудачей… – начал я с совершенно очевидного.

Айрин грустно кивнул:

– Они еще и за новыми смотаться успели…

– То-то я слышу, что какофония стала разнообразнее… А чего они по палаткам разбрелись?

– Ну я же запретил им выступать вместе… Сказал, что плохо получается… вот они и тренируются… Втихаря…