Книга Лилия и меч - Сара Беннет

– В чем дело? Ты, никак, захворал?

– Элис Реннок. – Голос Жервуа дрожал.

Глаза Радолфа утратили озабоченное выражение, и он насмешливо прищурился:

– А, понимаю. Ты хочешь ее проглотить, верно?

Жервуа попятился, его глаза возмущенно вспыхнули.

– Как можно, милорд!

– Ну-ну, успокойся. Просто я... неудачно пошутил. – Лицо Радолфа стало серьезным. – Хорошо, Жервуа, возьми ее в жены, если она тебе нравится. Мы подберем что-нибудь из моих поместий, чтобы тебе было где наводить порядок. А теперь отправляйся к ее дядюшке и строго-настрого накажи, чтобы он не смел выдавать ее за кого-нибудь другого во время нашего отсутствия.

Оттого, что его судьба решилась так неожиданно, Жервуа даже покачнулся. Но это было еще не все.

– А если я умру в бою, милорд...

Радолф нахмурился:

– Я приму меры, чтобы девушку не выдали замуж против ее воли. Лили, вероятно, будет рада ее обществу в Кревиче. Не волнуйся, мой друг, я обо всем позабочусь.

Жервуа с облегчением улыбнулся, и его лицо вмиг помолодело.

– Вы так добры, милорд! – горячо проговорил он и благодарно прижал руки к груди.

Провожая взглядом капитана, поспешно направившегося к дядюшке Элис Реннок, Радолф покачал головой. Только мгновение назад он считал себя единственным глупцом в доме, и теперь ему было приятно сознавать, что нашелся еще один.

Они скакали целый день, и под конец Лили даже стала опасаться за здоровье будущего ребенка. К ночи, заползая под шкуры в шатре Радолфа, она находилась на пределе своих возможностей.

Зачастую Радолф заходил в шатер очень поздно, подолгу засиживаясь снаружи с солдатами и Жервуа, но, когда он приходил к ней, в кольце его теплых крепких рук Лили ощущала себя полностью защищенной. Порой Радолф изводил ее ласками, заставляя корчиться и молить о пощаде, после чего овладевал ею, закрывая ее рот своим, чтобы приглушить крики, а утром будил ее, посмеиваясь над ее сонными глазами и спутанными волосами.

– Вставай, соня, – шутил он. – Ты хотела получить удовольствие, помнишь?

Она действительно помнила.

Проезжая по маленьким деревушкам и поселениям, Лили часто беседовала с людьми. Улыбаясь, она рассказывала им о Радолфе, своем муже, и о своих надеждах на мир. Вот о чем она мечтала.

Слушали они ее или, может... Ей казалось, что да. Она всем сердцем надеялась на это, но только время могло дать ответ на этот вопрос.

По мере их приближения к Гримсуэйду окрестности становились все более пустынными и безлюдными. Жители, так и не покинувшие свои дома, взирали на них с подозрением, а при попытке Лили поговорить с ними обращались в бегство или прятались, отчего у Лили щемило в груди.

Она так часто начинала свои речи, обращенные к Радолфу, словами: «Если бы я только могла им сказать!», что должна была ему порядком надоесть, но Радолф оказался гораздо терпеливее, чем она могла предположить. Он внимательно слушал ее, а однажды, когда она расплакалась, сочувствуя семьям погорельцев, посадил ее к себе на колени и качал, как ребенка, целуя в голову мягкими теплыми губами.

– Ты сделала все что могла, – утешал он ее. – Теперь пришел мой черед действовать. Я сильный и выиграю это сражение, как выигрывал множество других.

Она верила в него – возможно, потому, что очень сильно его любила. Лили даже решила, что, если он погибнет, ее собственная жизнь, как и жизнь малыша, о существовании которого он еще не подозревал, будет кончена. Много раз она порывалась сказать ему о ребенке, но всегда останавливала себя. Но не потому, что не доверяла ему, как твердил внутренний голос, а не желая причинять ему лишнее беспокойство.

Лагерь в Гримсуэйде почти не изменился: палатки тянулись по полю до самого горизонта, скрываясь в пелене дыма костров, на которых солдаты готовили пищу.

Разведчик, заметивший приближение вооруженного отряда, не мог сдержать улыбки, когда узнал лорда Радолфа. Он провел их сквозь толпу ликующих воинов, и Лили еще раз получила возможность убедиться, какой популярностью пользуется ее муж у солдат. Если бы только ее люди могли видеть эту сцену, то, несомненно, с готовностью поддержали бы Радолфа в борьбе против Хью.

Наконец они достигли возвышения, на котором раскинулся командирский шатер, и Лили радостно улыбнулась. Когда-то именно сюда ее доставили в качестве пленницы Радолфа, после того как обнаружили в местной церкви.

Радолф тогда поступил с ней по-своему, и она капитулировала перед ним, но и сам Радолф стал рабом ее тела в такой же степени, как она – его рабыней.

Соскользнув с лошади, Лили ощутила на талии тепло рук, аккуратно опустивших ее на землю. Бледная, с кругами под глазами, она повернулась, чтобы поблагодарить мужа.

– Ты, похоже, устала? – От его теплого дыхания ее пробрал озноб в тех местах, о существовании которых она час или два не вспоминала.

К своему удивлению, Лили почувствовала, как в животе у нее разливается океан желания, от которого затвердели груди, ставшие теперь невероятно чувствительными.

– Здесь ты сможешь отдохнуть. – Радолф обернулся: – Эй, Стефан!

Поспешно выйдя из шатра, Стефан вытянулся перед своим господином:

– Лорд Радолф?

– Как дела, парень? Надеюсь, Генрих обращался с тобой достаточно хорошо?

– Да, милорд. – Голубые глаза Стефана светились благодарностью.

– Кстати, где он?

– Лорд Генрих находится с рабочими на строительстве замка, так что скоро вам не придется ютиться в палатке.

Радолф рассмеялся:

– К несчастью, хороший замок из камня возводится не слишком быстро, мальчик!

Поймав взгляд Лили, Стефан вспыхнул, и его щеки покрыл румянец.

– Принеси моей супруге чего-нибудь поесть, малыш, – бросил Радолф через плечо. – И для меня тоже!

Стефан низко поклонился.

– Сюда, миледи. – Он указал в сторону шатра, словно она не знала, куда идти. – Лорд Генрих перебрался в другое место, когда узнал, что лорд Радолф возвращается в Гримсуэйд, и теперь это место в вашем полном распоряжении.

После долгого пути сумрачный интерьер шатра показался Лили раем. Она с радостью рухнула бы на кровать, покрытую шкурами, но Стефан подставил к столу табурет, и Лили покорно присела к столу, дожидаясь, пока он принесет еду.

Лето в Гримсуэйде, похоже, уже кончилось, и Лили плотнее укуталась в свой новый плащ. Вскоре Стефан поставил перед ней кубок с вином и несколько подносов с едой. Заставив себя улыбнуться, Лили выбрала ломтик яблока и несколько крупных ягод черники; раздавив ягоды языком, она ощутила их сладкий, сочный аромат, а отпив немного вина, почувствовала, как к ней возвращаются силы.

– Как обстоят дела в Гримсуэйде, Стефан?