Книга Вечный - Александра Кармазина

дождь закончился совсем недавно. Поэтому, когда этерн дошел до первых склепов, край его длинного алого плаща успел выпачкаться в грязи и стать мокрым. Пройдя между ровными рядами надгробных плит и семейных усыпальниц, он оказался в самой старой части Кладбища Заблудших. Здесь давно, точнее — никогда, никого не запечатывали — с тех самых пор, как у небольшого уголка появилась владелица.

Еще со Светлых времен, среди больших камней причудливой формы, что должны были стать очередной тюрьмой новой нарушительнице какой-либо клятвы, покоилась урна с прахом Маливии дель Варгос. Даже у предательниц и мятежниц был свои моральные принципы, которые не позволяли им тревожить незаслуженно наказанную владычицу холмов, оскверняя ее память непотребным соседством. Именно поэтому эта часть кладбища оставалась пустой и малопосещаемой по сей день.

Опустив голову, Винсент остановился перед небольшим курганом из более мелких гладких камней, что представляли собой что-то вроде мемориала. В руках этерн держал нераспустившийся цветок зачарованного красного вьюна.

— Знаешь, а я ведь почти тебя не помню уже, — всегда уверенный и хорошо поставленный голос теперь слегка дрожал. — Точнее, помню, но… — этерн замолчал, переводя дыхание.

В воздухе повисла напряженная тишина.

— … помню то, — продолжил Винсент после недолгой паузы, — что хотел бы забыть. Вся моя жизнь свелась к тому, чтобы избавиться от воспоминаний о костре. Твой крик все еще звенит у меня в ушах. С каждым годом он становится все громче, все отчетливее… Смертным нравится верить, что время лечит, но это не правда. Оно всегда играет против. Сейчас ты особенно нужна мне, потому что меня тревожит то, что происходит. Твое проклятие дало трещину, которая увеличивается все больше, и я не знаю, как ее залатать. Этот Безликий… — этерн осекся, опускаясь на колени, чтобы положить цветок на камни.

Если бы кто-то мог видеть его в эти моменты, то заметил бы в глазах сына Маливии намек на слезы. Взгляд его настолько потускнел, что стал мутным и отрешенным. В эти минуты в нем проглядывало нечто такое, что отличало сына Маливии от вселяющего ужас в смертных обладателя кроваво-красного плаща.

— Я не раз клялся тебе, что уничтожу их всех — всех де Кардов, до последнего, но до сих пор не выполнил своего обещания потому, что боюсь, — это признание могло бы ошарашить кого угодно. — Этот последний… Он не похож на остальных, — продолжал размышлять этерн. — За сотни лет я повидал их столько, что все лица слились в бесконечный поток, но он выбивается из этого ряда. Все чаще меня посещает мысль о том, что не такие уж мы и разные. Он так похож на меня, что берет оторопь. Похож во всем, понимаешь? И мне не с кем об этом поговорить.

Отряхнув сюртук, этерн поправил ворот расстегнутой на две пуговицы черной рубашки и тяжело вздохнул. Опустившись на одно колено, он прижал ладонь к земле. Губы изогнула усмешка разочарования, когда он выпрямился. В который раз он убедился, что его слова летели в пустоту. Ответа не было, когда он пришел сюда впервые, не изменилось ничего и теперь. Мать молчала.

— Мне нужно еще столько сделать, чтобы ты вернулась ко мне, — продолжил Винсент. — Я уже напитал кровью смертные земли, когда уничтожил почти всех, кто там жил. Осталось еще две стороны, чтобы магии было достаточно. К хладным у меня нет сострадания, их не жаль. Матушка, как мне извлечь магию Зачарованных холмов?

Этот вопрос тоже повис в тишине кладбища. Подрагивая и колеблясь, он был словно осенний листок на ветру сомнений. Напряженная тишина так сильно давила на слух, что этерн повел широким плечом. Он так долго ждал хоть какого-то намека на ответ, что не сразу заметил изменения. Мелкие камни у надгробия матери изменили цвет и порядок. Они приобрели зеленоватый оттенок, начали искриться…

Винсент не успел обрадоваться, поскольку один из булыжников, что составлял мемориал Маливии дель Варгос, внезапно раскололся. Сделав шаг назад от неожиданности, Винсент удивленно наблюдал, как камни начали распадаться на более мелкие. Когда крупных не осталось, а на месте аккуратного кургана образовалась куча мелких камушков, они тоже пришли в движение. В какой-то момент, взлетев в воздух, мерцающее серо-зеленое облако бросилось Винсенту в лицо.

Едва успев прикрыться согнутой в локте рукой, этерн ошарашенно взглянул на надгробие.

— Я знаю, ты недовольна, — виновато проговорил он. — Я вынуждаю тебя ждать слишком долго. Я уже нашел ведьму, которая владеет необходимыми чарами. Осталось совсем немного. Нужно только разобраться с Безликим, но и этому уже положено начало. Он не выживет… Теперь нет, когда не стало его женщин.

Винсент снова сделал шаг в сторону могилы матери. Он чувствовал, как в воздухе сгущается напряжение. Кладбище Заблудших словно проснулось, обнажая душу. Такое случилось впервые за много лет. Хоть что-то, учитывая, что все это время усопшие хранили гнетущее молчание. Этерн догадывался в чем причина, но не мог даже думать о том, что душа матери все еще где-то там — скитается по Мертвым тропам. Маливия гневалась, устав ждать. Она имела на это полное право.

— Я верну твою жизнь, — склонил голову Винсент. — Верну все, что у тебя так вероломно отняли. Каждый твой крик будет отмщен, каждая секунда боли, что терзала тебя тогда, будет возвращена многократна тем, кто поступил с тобой так несправедливо. Я заставлю де Карда заплатить за все, что было сделано.

Коснувшись пальцами губ, этерн приложил ладонь к надгробному камню. Он чувствовал, что стал еще на шаг ближе к задуманному. Теперь, когда любовь покинула денра де Карда, он не сможет завершить обращение. Безликий вернется на страницы легенд и в старинные свитки, где ему самое место. Без двух самых главных женщин — той, что любит его, и той, которую любит он сам — Камиль де Кард очень скоро канет в небытие. Как все его предшественники, он останется в истории обычным смертным денром, который не справился с сыном Маливии дель Варгос.

В любом случае, Лучезарные земли выполнили свою роль в предстоящем ритуале возрождения. Люди должны были дать необходимое количество энергии, чтобы была возможность извлечь магию. Уничтожив почти все принадлежащие доллам и доэрам крупные деревни, Винсент обеспечил нужный объем крови. Постепенно отнятые жизни сольются с Мертвыми чарами, что живут в пустошах, чтобы стать началом чего-то совершенно нового. Нового… и такого необходимого.

Повернувшись спиной к надгробию, Винсент пристально посмотрел во мрак. Полнящийся кроваво-красным мраком взгляд