Книга Рекло. Роман об именах - Владислав Дронов

котором было написано: «Ради всеобщего блага, займи место». Я начал переживать за жизнь Джотто Ивановича, поэтому особого выбора не было. Стоило мне сесть, как на экране появился лысый человек в железной маске. В руке он держал сигарету. Он смотрел прямо в мои шокированные глаза, а потом заговорил:

– Ва-си-ле. Василе. Приветствую тебя. Давно нужно было встретиться. Если тебе дорог твой друг, то придётся посидеть и послушать этот замечательный классический документального фильма. Клянусь, с его длинной шевелюры не упадёт и волосинки. Всё, что мне нужно – твоя осведомлённость. Тебя сбивают с пути. Квантовые запутанности, разрывы, всё это чушь.

Экран погас, а затем загорелся снова. На экране появилось смазанное чёрное пятно.

– Не узнаёшь, Василе? – заговорил закадровый голос, принадлежащий тому же человеку в маске. – Он называет себя Ий. Как его звали раньше – совершенно неважно. Видеть его могут не многие, но ты и я видим его отчётливо. Рассказывает бред про квантовую неопределённость и делает вид, что разбирается в физике.

Слайд сменился на вид с горы на деревню, закадровый голос продолжил:

– Деревня отделена от общей истории, у неё своя история. Она отделена от культурной истории. Здесь своя культурная парадигма. В станице нет экономических и политических предпочтений. Всё здесь нейтральное. Поживёшь тут лет десять и либо сойдёшь с ума, либо адаптируешься. Может займёшься даже чем-то, но это навряд ли. Речь, сейчас не об этом. Так или иначе, несмотря на нейтральность территории деревни, Ий имеет возможность просматривать движения атомов в пространстве и на основе этого делать далеко идущие прогнозы. К примеру, сейчас над деревней повисла угроза вторжения извне. Кажется, Василе, ты уже с ней столкнулся. Помнишь ли ты свою руку? Ещё не соскучился? Нам предстоит встретиться. И я скажу тебе, что встреча эта ничего хорошего не несёт. Сравним это с движением на планету астероида. Ий формирует ответное небесное тело и отправляет навстречу астероиду, оба самоуничтожаются, проблема решается. Узнаёшь? Второе небесное тело – ты, господин Василе. Тебя «подталкивали» к тому, чтобы самоуничтожиться очень давно. Можно даже сказать, что с самого рождения. В глазах старосты ты буквально человек одной функции. Он бы, наверное, тебя и человеком не назвал. Так, существо, оправдывающее свою жизнь одним полезным действием. Он тебе рассказывал про свою философию и человека-фикуса? Над таким фикусом только бы секатором поработать. Идиот. Зачем всё это? А что насчет тебя? Неужели тебя окрыляет вся эта невероятная абсурдность бытия? Не думаю и не верится. Одного этого дурак не учёл, фикус умеет называть имена.

Камера вновь переключилась на мужчину в железной маске. Он драматично стряхнул с сигареты пепел и продолжил, глядя прямо на меня:

– Ты всё еще надеешься выбраться отсюда, верно? Ты начал привыкать к этому месту и даже находишь его милым, это тоже верно? Это уживается в тебе? Или возможно, ты не веришь мне. Хорошо, откатимся ещё разок.

Кадр переключился. На экране был вагон поезда. Снующие вокруг люди, привокзальная кутерьма. Совершенно непонятно было, на что мне смотреть ровно до того момента, пока я не увидел человека, идущего твёрдой походкой вдоль пассажирских мест. Это оказался тот самый мужчина, занявший моё место в вагоне. Он не даже не выглядел пьяным. Далее возле него прошёл невероятно знакомый мне старик. Да, это он. Как он там? Фёдор Кузьмич. Мой будущий попутчик остановился перед узурпатором моего места, поздоровался, а потом мило о чём-то побеседовал, слышны были обрывки. Что-то вроде: «Да он парень славный, может помягче нужно как-то?». Моё лицо покрылось ярким багрянцем. Я хоть и стал сторонником абсурдизма здесь, но, похоже, что не до самого его абсурдного конца. Это не укладывалось у меня в голове, мои руки сжались в кулак, а кисти начались нервно трястись. Как будто заметив это, картинка остановилась, а затем приблизилась к лицу старика.

– Не злись так сильно, Василе. Улыбочку! Позвольте представить. Фёдор Кузьмич – первый из касты, подчинивших себе малое временное пространство. Так они это называют. Живёт уже непонятно сколько лет. Почти все «аномальные» ребятишки проходят через них. У них там свои игрища, в которые я лезть брезгую. Низменная чушь для низменных людей. Чему жизнь посвящают – непонятно. Конкретно вот этот вместе со своим подельником решили избавиться от ещё одного из их племени. От меня. Ты знаешь, о чём идёт речь. Я молодой, энергичный, хочу их поглотить, они не хотят оставлять насиженное место. В этом моменте Ий и они сошлись. Живёт на каких-то «кривоухих топях», при этом пытается чем-то интересоваться, но всё как-то зря. Даже описывать его – это просто бумагу замарывать. Сто лет живёт, пытается вынести какую-то культурную идею. Не выходит что-то. Жалкий старый пёс. Кстати, про собачьих, пройдёмте дальше.

Камера переместилась чуть вправо к мужчине.

– Стробыльцов Алексей Игоревич – жрец, неудачливый актёр, бывший сценарист. Я обычно на таких даже не смотрю. Не могу понять, что в нём нашли. Но перевоплощается он очень хорошо, этого не отнять. И пьяного сыграл без капли алкоголя. И ради роли даже был задержан. Остаётся похлопать и попытаться осознать, где за тоннами риторического грима скрывается сам актёр. Кстати, если тебе интересно, жена от него действительно ушла. Пусть мне спасибо скажет. Таких как они много. Всё, что они могут делать – видеть вероятности на короткой дистанции и влиять на них. К примеру, если я захочу, то выброшу из десяти бросков монетки десять орлов. Интересное умение. Ты, конечно, можешь такое считать за карнавальные фокусы, всё же ты у нас человек пера. Кстати, про тебя, дорогой наш закрывающий пространства товарищ. Ты совсем запутался. Летающие по стране деревни, физические аномалии, искусство. Разве всё это важно? Ты сбился с пути. Знаешь, что важно? Имена. Ты же прекрасно помнил об этом. Ты же сам умеешь звать. Ты же зрячий, сам видел своего хозяина. Неясно? Задумайся о том, почему мы «в разрыве», а я вещаю такие близкие тебе вещи. Это же очень интересно!

На экране снова появился мужчина в маске и заговорил:

– Мы уже здесь. Любая точка на нашей планете может стать «разрывом». Как глупое название. Возможно, ты даже успел встретиться с кем-то из тех, кого я послал на разведку. Не встречал такого забавного тракториста? Один из самых башковитых культистов. Как он только попал сюда. Бывший режиссёр, кстати. Его документальная работа про конфликт коллективного бессознательного двух писателей просто покорила меня. Только представь. Два творца, ни разу друг с другом не встречались, но при этом на протяжении двадцати шести лет незримо спорили друг с другом в своих произведениях.