Книга Новый мировой беспорядок и индийский императив - Шаши Тарур

других правил (Киотский протокол по изменению климата и Международный уголовный суд), которые противоречат ее интересам". Таким образом, последовательность не всегда была, а зачастую и лицемерие было отличительной чертой либерального международного порядка.

Тем не менее, общий порядок сохранялся до тех пор, пока США оставались его приверженцами, и мир процветал в относительном спокойствии. Но, как сетовал сенатор Маккейн незадолго до своей смерти: "Мы наблюдаем неуклонную эрозию мирового порядка. По мере того как многие люди по всему миру отворачивались от общечеловеческих ценностей, они находили утешение, в то время как в России все большее распространение получали старые узы этничности, расы и сектантства. Они стали испытывать все большую неприязнь к "другим", которых они видели в иммигрантах, беженцах и группах меньшинств. Они обратились внутрь себя и приняли национализм. Некоторые, похоже, полностью отказались от либерального порядка, предпочтя хаос системе, которая, похоже, их не устраивала. В этом он иронично повторил призыв бывшего вице-президента США Джо Байдена, прозвучавший на последней сессии администрации Обамы в Давосе, «срочно действовать в защиту либерального международного порядка». Ученые и обозреватели были настроены еще более тревожно: один говорил о "конце Запада, каким мы его знаем", другой - об отказе от "глобального лидерства" его "давнего чемпиона", третий - о "наступлении темного века". Профессор Патрик Портер, анализируя эти цитаты, добавляет: "Foreign Affairs, главный орган внешнеполитического истеблишмента, недавно спросил 32 экспертов, находится ли «либеральный порядок в опасности". Большинство согласилось с этим, причем 26 респондентов оценили степень уверенности в этом вопросе в 7 баллов из 10».

Причина всего этого, несомненно, кроется в существенном изменении позиции администрации США, которая в настоящее время отступает за стену, как в буквальном, так и в метафорическом смысле, и, похоже, больше заинтересована в том, чтобы не пускать мир, чем управлять им. В своей книге "Управление миром: История идеи" Марк Мазоуэр объясняет, что правительство США обосновывало необходимость создания ООН американскому народу, проповедуя «прагматический реализм - новая международная организация была жизненно необходима, даже если она не могла решить все мировые проблемы». Администрация Трампа пошла дальше своих предшественников, выразив нежелание приводить такие аргументы, предпочитая рассматривать мир как серию транзакционных двусторонних отношений, а "мировые проблемы" больше не являются главной заботой Америки. Поддержка ООН со стороны США никогда не была столь вялой. Причины такого развития событий, выходящие далеко за пределы США, нетрудно определить.

Во-первых, основы политического либерализма были заложены растущим и процветающим западным средним классом после Второй мировой войны, что в XXI веке уже не соответствует действительности. Так, в период с 2005 по 2014 год реальные доходы в развитых странах упали или остались на прежнем уровне примерно у 540 млн. человек. Многие на Западе считают, что международный либерализм - проект, который стимулировался неумолимым стремлением к глобальной свободной рыночной конкуренции и культурной интеграции, - лишь усугубил неравенство и ослабил государственный контроль над социальным обеспечением. Их интуицию подтверждают цифры: как уже отмечалось, 1% самых богатых владеет почти 82% мирового богатства, а глобальное неравенство достигло самого высокого уровня в современной истории. В ноябре 2016 года опрос журнала Economist показал, что менее половины американцев, британцев и французов считают глобализацию «силой добра».

Технологии ускорили процесс перемен. Панамские документы" показали, что даже политические лидеры больше не являются неуязвимыми в пределах своих границ. Хранить деньги за границей уже небезопасно; одна утечка данных может привести к широкомасштабным геополитическим потрясениям, отставка премьер-министра в Исландии - к хаосу, судебное дело в Пакистане - к глобальным последствиям. Хотим мы того или нет, но то, что происходит в Восточной Азии или Южной Африке - от политики протекционизма до коррупционных дел, смещающих правителей, от торговых санкций до борьбы со СПИДом, - может повлиять на вашу жизнь везде, где бы вы ни жили. И ваш собственный выбор - что вы покупаете, как вы голосуете - может отразиться на вашей жизни, как мы все видели на примере мировой реакции и экономических потрясений после избрания Дональда Трампа и продолжающейся драмы Brexit.

Хотя в целом глобализация сделала мир лучше, безопаснее и благополучнее, следует признать, что распределение благ было неравномерным. В частности, за последние двадцать лет неравенство в доходах приобрело разительный характер, а многие обещания, которые глобализация широко рекламировала в период своего бурного роста, на деле оказались невыполненными. Это вызвало недовольство и отторжение как левых, так и правых. Только в США мы стали свидетелями движения "Оккупируй Уолл-стрит", в котором участвовали молодые люди, претендующие на роль представителей отверженных 99%, восстания Берни Сандерса, а затем бунта безработных, озлобленных и все более ксенофобски настроенных белых "синих воротничков", которые привели Трампа в Белый дом. Во время выборов в США либеральный элитный порядок был настолько уверен в победе Хиллари Клинтон, способного, но несколько противоречивого кандидата, что в одном случае PaddyPower, онлайн-платформа для ставок, выдала выигрыш тем, кто решил поставить на Клинтон еще до того, как были проголосованы избиратели. Последующее голосование против Клинтон во многом объясняется тем, что ее считают частью глобализированной элиты, связанной с Уолл-стрит. Глобализация стала плохим словом.

С момента вступления в должность в 2016 году Трамп подверг яростным нападкам глобальные институты и глобальное управление. Он неоднократно выступал против концепции "глобализма", вышел из Транстихоокеанского партнерства и Парижского соглашения, заблокировал назначение судей в ВТО, ввел тарифы на сталь и алюминий во имя национальной безопасности, развязал торговую войну с Китаем, вышел из иранской ядерной сделки и ввел санкции против торговли иранской нефтью.

Экономический кризис 2008 года, по-видимому, стал переломным моментом - финансовый аналитик и писатель Ручир Шарма называет наше время BC (Before Crisis) и AC (After Crisis). Годы, предшествовавшие 2008 году BC, были полны оптимизма, несмотря на небольшие экономические кризисы в разных частях мира. Была уверенность в том, что бедные становятся богаче, миллионы людей ежегодно выходят из нищеты, демократия и свобода неизбежны даже в самых жестоких диктатурах, а сам мир превратился в одну "глобальную деревню". Казалось, что наступил своего рода исторический "золотой век", и были все основания поддаться этой иллюзии, пока все шло хорошо.

Но 2008 год все изменил. Сейчас мы видим и слышим все больше и больше разговоров об антиглобализации. Цифры говорят сами за себя. На пике глобализации, которую многие считают ранней эпохой, в 1914 году, незадолго до того, как Первая мировая война нарушила международную торговлю, на долю торговли приходилось около 12% мирового ВВП. К 2000 г. только мировой экспорт вырос до 20% мирового ВВП. Именно экспорт: то есть совокупность импорта и экспорта, или глобальная торговля в целом, составила около 50%