Книга Оборотень на диете или я ушла, и все наелись - Анна Гвезда

вглубь необъятного парка. Дикий страх гнал меня и придавал силы. Я слышала за собой уже не двух кошек, а трех, потом четырех. Они пытались разделиться и обрезать мне путь. Я чувствовала себя добычей, которую умелые охотники загоняли в ловушку. Я металась, кружила, перепрыгивала широкие расщелины. Кто бы мог подумать, что зверюга способна прыгать на такую длину, но она разделяла мой страх и делала все возможное, чтобы уйти от погони.

Не знаю, сколько продолжалось преследование. Силы уже начинали оставлять меня. Легкие разрывались от боли, дыхание срывалось на хрип, но я продолжала бежать.

Неожиданно, я поняла, что преследователи приотстали, перестали разделяться на группы, и просто бежали за мной. И тогда до меня дошло, меня гнали на убой! Я шла в ловушку, и ничего не могла поделать, повсюду скалы некуда свернуть, тропы становились непроходимыми для такого большого зверя как мой.

«Жаль, что я не горный козел» - обреченно подумала, я, готовясь к драке, сдаваться без сопротивления я не собиралась. Сделав последний прыжок, я резко остановилась. Под ногами разверзлась бездна. Струи прозрачной воды почти под прямым углом летели вниз, я стояла у подножия горного водопада. За спиной рычали кошки. Долго я не раздумывала, лучше разбиться о камни, чем быть заживо растерзанной. Я сделала стремительный рывок и прыгнула вниз.

Полет длился долго. Мне казалось, что я как Алиса в стране чудес мучительно медленно падаю вниз, а перед глазами пролетают картинки прожитой жизни. Режина и Теодор, Мари, Грег, Кики, школа, дом, Джулз, Эрик, за последнюю картинку я уцепилась и не отпускала из поля зрения. Я видела себя и Кела в зеленом гроте, мы улыбались и смеялись.

«Пусть это станет последним воспоминанием в моей жизни» - подумала я, почувствовав сильнейший удар обжигающей воды.

Лапы больно ударились о дно, меня закружил ревущий поток горной реки. Боль отрезвила, мысли о скорой смерти покинули меня, инстинкт самосохранения сработал, как часы, и я замолотила конечностями. Всплыть никак не удавалась. Тело совершало судорожные движения. Наконец мне удалось вырваться из плена бурлящей воды на поверхность, и сделать глоток спасительного воздуха. В этом месте реки течение было менее быстрым, поэтому я с трудом, но все же сумела подплыть к валуну, торчащему посреди русла. Я обняла лапами холодный камень и закрыла глаза. Сознание покинуло меня, и тело, страдавшее от невыносимой боли, наконец, расслабилось.

**

Меня разбудили какие-то голоса, один из которых казался смутно знакомым.

-Не трогайте ее, дайте девочке прийти в себя – тихо говорил густой бас.

- Она хорошенькая – прокомментировал мальчишеский баритон.

- Я думаю, ее следует убить от греха подальше, я не выдержу еще одной трехчасовой гонки – проскрипел хриплый голос.

- Она может быть опасна – контрастировал грубый гортанный голос с мексиканским акцентом.

- Мы не знаем что это за существо – сказал нежный, ласковый голос, удивительно приятный и мягкий тембр.

На этой фразе я окончательно проснулась и распахнула глаза. Я лежала на голой земле прикрытая какой-то рогожкой.

«Разве мать виновата, что ее ребенок полная дура?!!! Нет, такое могло случиться только со мной. В один день поссорится с отцом, подраться с братом и угодить в лапы не понятно кого! Это ж надо было умудриться. Нет, Эшли, ты не хищник, ты самая настоящая корова» - ругала я себя .

Люди совещались немного в стороне от меня. И мне удалось присмотреться к окружающей обстановке. Мы находились на каменном плато, лежащим у подножия горы странной формы. Одну часть горы будто стесали острым ножом и подперли огромным камнем. Гора поросла редколесьем. С плато вела вниз одна тропинка, путь к которой был отрезан незнакомцами. С других сторон зияла бездна, она дышала из-за деревьев пустым дыханием и я всей кожей чувствовала ее бесконечность.

Меня начинала охватывать паника, дикий страх забился вспугнутой птицей в голове. Мышцы свело от боли, но я вскочила и встала в боевую стойку.

Одновременно семь голов повернулись в мою сторону. Люди, это были мужчины. Медленно подняв руки ладонями вверх, приближались ко мне. С моих губ сорвалось рычание. Зверюга радостно запрыгала у меня в животе.

- Эшли, успокойся, все в порядке, не надо бояться, мы друзья. Мы не причиним тебе зла – сказала центральная фигура.

Солнце, спрятавшееся за облака, позволило мне рассмотреть моих мучителей. Это были индейцы. Два из них были высокими почти одинаковыми мужчинами средних лет, с орлиными носами и жесткой линией подбородка, третий среднего роста, кареглазый с курчавыми волосами. Мексиканец, местизо, догадалась я. Следующий совсем еще мальчик, маленький, как зяблик, белесые ресницы и светлые глаза странно контрастировали с карснокоричневой кожей.

Но не эти четверо, вызвали у меня шок. Трое оставшихся индейцев, вышли немного вперед. Я узнала того, кто просил меня успокоиться. Это был Актавио, бабушкин слуга. Он выполнял при доме обязанности садовника.

«Как? Что он здесь делает? Я думала, он давно умер» - я пребывала в полном шоке.

Другой совсем еще молодой мужчина чертами лица напоминал Бена. У него такие же глаза, полные губы, даже походка, как у отца. Третий, это было невероятно, напоминал мне Вика. Не смотря на сухопарость и худобу эти узенькие глазки нельзя было спутать ни с чем

Мои зрачки расширились, я с трудом выдохнула. Паника новой волной накрыла меня, заставив захлебнуться. Я в испуге заметалась по плато.

-Эшли, успокойся. Все в порядке – умолял меня Актавио.

Я сосредоточилась на его голосе, и попыталась успокоиться.

-Вы кто?!!! Что здесь происходит?!!! – глухо выдавила я, мой голос был похож на рычание. Семь пар глаз настороженно наблюдали за мной.

- Друзья – спокойно сказал Актавио

- А это, что древний индейский обычай, загонять друга до смерти? Вы так выражаете радость от встречи? Или я имела честь стать участником древнего ритуала посвящения? Я, так и думала, что трубка мира, это бабкины россказни – насмешливо прорычала я, медленно отступая в сторону спасительной тропинки.

- Эшли, постой – сказал Актавио, как по мановению волшебной палочки, маленький похожий на зяблика индеец преградил мне путь к отступлению.