Книга Нелегал. Том II - Павел Николаевич Корнев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И разрушений.
Я хмыкнул и поднялся из-за стола.
— Пойду взгляну.
Но смотреть оказалось особо нечего. На заднем дворе был расчерчен стандартный круг, и парочка дуэлянтов добрую четверть часа пыталась выпихнуть друг друга за его пределы. Действовали они при этом по меркам учебного взвода комендатуры как-то очень уж деликатно — то ли так здесь было принято, то ли пускать в ход действительно серьёзные конструкции запрещали правила. Чисто шахматы. Зря мёрз только.
Андрей Донец избрал местом своего пристанища пансионат в предместьях Ридзина, там жил, там вёл практику, принимая не только операторов, но и самых обычных пациентов из числа эмигрантов.
Двухэтажное здание пансионата с островерхой крытой черепицей крышей пряталось от дороги за живой изгородью — должно быть, весьма милой летом, но не слишком-то симпатичной в феврале. На небольшом удалении от дома был выстроен каретный сарай — судя по следам чёрной пыли, на ведущей к нему дорожке, сейчас там хранили уголь.
У обиталища Андрея Игоревича имелся отдельный вход, к нему я и направился. Принимал посетителей доктор Донец исключительно по предварительной записи, о чём прямо говорилось в газетном объявлении, тем неожиданней оказалось наткнуться в гостиной на усатого плотного сложения господина лет сорока с хвостиком.
— Какая встреча! — радушно раскинул руки при моём появлении бывший ассистент доцента Звонаря. — Пётр! Сколько лет, сколько зим!
И он даже обнял меня и похлопал по спине, будто мы когда-то были с ним хоть сколько-нибудь дружны или даже просто друг другу симпатичны. Я принял правила игры, и Андрей представил мне своего, надо понимать, пациента.
— Это Иван Николаевич, — указал он на него и уже для него с улыбкой добавил: — Пётр, мой коллега. Второй день в Ридзине.
— Я, молодой человек, видите ли, живу здесь и по-соседски всякими пустяками Андрея донимаю, — улыбнулся Иван Николаевич, но у меня в голове уже зашуршали карточки незримой картотеки.
Иван Николаевич Гашке, тысяча девятьсот первого года рождения, из мещан. Эмигрант. Чуть выше среднего роста, широк в кости, лицо овальное с тяжёлой челюстью, приметная бородавка на левой скуле, седые виски и усы… И далее, далее, далее…
Чёрт, да это же мой здешний контакт, герр Гашке!
— Удачное соседство, — нейтрально отметил я, не зная, как себя вести.
— Определённо, — рассмеялся Иван Николаевич и в один миг сделался предельно серьёзным. — Иван Данилович, случаем, не просил ничего мне передать?
— Нет, привет вам передавал Иван Денисович, — отозвался я, как и было условлено.
— Тоже сойдёт, — скупо улыбнулся Гашке и, указав на диванчик, спросил: — Как добрались?
— Добрался хорошо, встретили не очень, — честно сознался я.
— Проверяют?
— Или проверяют, или в кабалу вгоняют, так сразу и не понять.
Я взялся докладывать о своих контактах с семейством Карпинских и визите в управление политического сыска. Андрей к моим словам особо не прислушивался и всё больше разбирал медицинские записи, а вот Иван Николаевич весь обратился во внимание.
— Так-так, — поднялся он в конце концов с диванчика и прошёлся по комнате, заложив руки за спину. — Придётся корректировать наши планы. События не форсируем, это может вызвать дополнительные подозрения. — Гашке посмотрел на меня и предложил: — Сходи-ка ты в наше консульство, скорми им историю с бегством из плена и предъяви полученные в полиции бумаги. Заодно попроси юридическую поддержку на случай уголовного преследования.
Я удивлённо склонил голову набок, и Гашке с нажимом добавил:
— Сходи-сходи! Если что-то пойдёт не так, сможем легализовать твоё возвращение на родину, не ставя под удар всю операцию в целом. Тут важно время не упустить, а то если потом как ни в чём не бывало выплывешь в Новинске, в эмигрантских кругах это вызовет непонимание. Секрета из своего визита не делай, при встрече Карпинскому сам о нём расскажи. И заодно восстанови отношения с Юлией Сергеевной, обмолвись ей о том, что предложение дяди тебя не слишком воодушевило. Посмотрим, как они на это отреагируют.
— Карпинский решит, будто я набиваю себе цену. Как бы на меня надавить не попытались.
Иван Николаевич покачал головой.
— Боюсь, тебя уже взяли в разработку и начинают обкладывать со всех сторон. Этот герр Шабер — руководитель одного из отделов управления политического сыска. По нашим сведениям, симпатизирует Третьему Рейху и поддерживает контакты с их разведкой.
— Даже так? — поразился я.
— А как ты хотел? — усмехнулся Гашке. — Не думай, будто Карпинский в кармане у графа Данилевского. У Фёдора Ильича есть серьёзные интересы в Айле, но он профессиональный посредник и за соответствующее вознаграждение готов работать с кем угодно. С Оксоном, Срединским воеводством, здешним насквозь реакционным правительством и при некоторых обстоятельствах даже с нами!
Не могу сказать, будто это заявление меня совсем уж нисколько не удивило. Я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что Фёдор Ильич своего не упустит, но всё же полагал, что его действия нацелены не столько на извлечение сиюминутной материальной выгоды, сколько на достижение семейством некоего привилегированного положения в политическом закулисье Латоны. Формально Айла и Оксон находятся в состоянии войны, станет ли он работать и с теми, и с другими? И станут ли обе стороны ему после этого доверять? Или же посредники нужны всем и всегда?
Меня терзали определённого рода сомнения, а вот Иван Николаевич для себя всё уже решил.
— Говоришь, в марте намечается работа на Зигоском полуострове? — задумчиво пробормотал он себе под нос и постучал костяшками по столу. — Интересно, очень интересно… Это сфера интересов Султаната, Танилии и Оксона!
— К слову об оксонцах… — вздохнул я и нехотя сознался: — Меня срисовал один из их агентов, пришлось его убрать.
Гашке нахмурился.
— Поясни!
Запираться я не стал, но и всей правды не рассказал — так скажем, изложил отредактированную версию.
— Шахматное кафе Рейнера нам известно, — задумчиво проговорил Иван Николаевич, — но не было никаких свидетельств того, что в Ридзин перебросили группу фон Винека!
— Отто Риттера, — поправил я собеседника.
— Его настоящее имя — Отто фон Винек. И специализируется он на силовых акциях. Это может оказаться важно. — Гашке посмотрел на меня. — К шахматному кафе и близко больше не подходи! Попробуем взять его под наблюдение.
Он сунул в карман шифрованное сообщение и поднялся на ноги, я тоже встал и сказал: