Книга Отрочество - Сергей Валентинович Хабаров

не боялся. В нужных местах он напряг свои мышцы так, что они пережали важные кровеные сосуды. К этому моменту завозилась Азелиэль. Сев на попу и уперевшись в лицо коленями, она смогла стянуть повязку с глаз. И вид обезображенного мужчины, деловито копающегося в своей развороченной ноге, привёл её в ужас. Она бы закричала, но кляп во рту не дал ей это сделать. А когда Шакал посмотрел на неё своим обезображеннм лицом и прижал к губам палец, то вообще, потеряла сознание. Шакал пожал плечами, мол “так даже лучше”. Потом он достак из футляра для КДИ 2 иглу и просунул её внутрь большой берцовой. Из кости сразу же стал выдавливаться костный мозг. Одной иглы оказалось мало, и он достал ещё две. Внутри кости они создавали друг для друга тесную опору. Используя кольт как молоток, он стучал по иглам, добиваясь нужной для него длины. А потом насадил другой конец берцовой кости на иглы. Замотав ногу тканью, он попробовал пройтись. Вроде всё работает. Его чувства сразу же просингнализировали о неимоверной боли, от которой простой человек сошёл бы с ума. Шакал хмыкнул, скоро эта конструкция развалит берцовую кость, но ему надо всего-то пройти 15 километров. Взваля эльфийку на плечо, он потопал в сторону лагеря Геранска.

Глава 148 ок

Когда Шакал приблизился к лагерю на расстояние в пару километров, то сначала до него дошли жужащие звуки и вонь сжигаемого угля, а потом он и сам смог увидеть, что это так шумит. Гигантские механические гусеницы взбирались по кронам малориенов, обрывая своими лапками все ветки со ствола. Передними самыми большими лапками они натягивали вокруг кроны плоские цепи с зубцами. Эти цепи начинали вращаться поперёк ствола дерева, постепенно сужаясь и отпиливая большой кусок. Гусеница спихивала получившееся полено вниз, где рабочие из солдат цепляли его крюкам с верёвкам и на лошадиной тяге оттаскивали его в лагерь. Всего таких гусениц было шесть. Древесина старого малориена — довольно-таки ценный товар. Тут же был и трактор с громадным сверлом. Когда от малориена оставался только пенёк, трактор своим сверлом разбуривал его в щепки.

Охрана вырубки увидела Шакала и чуть не изрешетила его из игломётов. Но потом разобрались, что это свой вернувшийся разведчик. Увидев, в каком состоянии он вернулся, его тут же потащили в медпункт, а пленницу в штаб.

Геранские войска потрудились на славу: холм, на котором стоял лагерь, был превращён в натуральную крепость, возведённую из древесины малориенов. Высокие стены, башни с игломётами, огнемёты над вратами — всё по стандартам фортификации Геранска. Над самим лагерем зависал громадный грузовой гномий дредноут под нейтральным флагом.

В медпункте дежурный доктор сразу же попытался ампутировать Шакалу ногу, ибо она была в ужасающем состоянии. Шакал, как мог, используя жесты и звуки, издаваемые своим ртом, объяснил, что он ампутирует ампутатору голову, если тот сейчас же не позовёт Ванессу Тёрнер.

Ванесса пришла с подругой и деловито хмыкнула. А Алиса зажала от ужаса рот и кажется собиралась расплакаться.

— Ну что вы***ся? — начала ругать его Ванесса.

По понятным причинам Шакал не смог ничего вразумительного ответить.

— Молчишь? И правильно, помолчи. Щас Фаби прискачет, подумай как будешь ей объяснять, почему без Барсика вернулся.

Шакал постучал пальцем по обнажонным зубам на правой стороне.

— А за это не переживай, щёку я тебе в первую очередь восстановлю.

Участок кожи Шакалу Ванесса пожертвовала с собственной задницы. С её биореактором через два дня там даже шрама не останется. Асестировала ей Алиса. Надо было её видеть, как у неё от волнения начали дрожать руки, когда надо было резать донора. Пришлось даже на неё прикрикнуть.

С Фаби получилось неудобно. На коленке пишлось придумывать слезливую историю о том, как Барсик спас его, закрыв своим телом от смертоносной стрелы недругов. Шакалу было всё равно, а вот для психики Фаби будет полезнее сохранить образ героического мужчины, которого она любила.

Тем временем у начальства начался настоящий праздник. Местный менталист вытащил что-то очень важное из её головы. И командование впало в эйфорическое состояние. Они уже примеряли друг на друге ордена, Джиленксон дырявил свои погоны в ожидании повышения и не вылезал из армейского борделя, прогуливая премию. Шакала похлопали по головке и сказали, что он молодец. Самой же эльфийке досталось круто: на радостях командование устроило с ней оргию и, наверное, её спасло то, что умственной деятельности в её голове после работы менталиста не осталось. Она превратилась в послушного зомби с пустыми глазами. Теперь ей даже для того, чтобы поесть, нужна была команда. Такие методы добывания информации считались военным преступлением. Но с этой недовольной вообще было что-то не так. Взять хоть к примеру эти танки. Их не должно было быть здесь. Танки могут быть только у регулярных войск Геранска и никак не у корпоративных армий. А вчера, не особо стесняясь свидетелей, командование приказало живьём закопать военнопленных. На этой войне не было правил.

После двухдневной пирушки, на пятый день командование собрало пять тысяч солдат, дало им половину танков и отправило куда-то с заданием. Шакал не особо вникал. Сам он был занят составлением плана убийства Джиленксона. На выздоровление ему выделили тридцать дней, но Ванесса сказала, что вырастит ему новую кость в ноге за десять.

Джиленксон пребывал в расчудестном состоянии духа, что не помешало ему заложить Фаби военной полиции. На четвёрый день прибывания Шакала в лазарете, он, Ванесса и Алиса стали свидетелями душераздирающей картины. Солдаты дисциплинарной части куда-то волокли упирающуюся Фаби, им безуспешно пытался помешать Дидьен, половина лица которого уже опухала. Так бы они и уволокли куда-то Фаби, а у Дидьена опухала бы уже другая половина лица, если бы не Стронг. Непонятно, о чём подумал здоровяк, но он подбежал сзади к Дидьену и дёрнул за него. Дидьен в тот момент крепко цеплялся за Фаби, а Фаби удерживали двое солдат. Не ожидавшие такого солдаты в буквальном смысле разлетелись в стороны. Стронг радостно запрыгал на месте. Наверное, подумал, что он победил в какой-то игре. Солдаты дисциплинарники наставил на него игломёты.

— Остановитесь! — крикнул Шакал, пытаясь не довести дело до кровопролития.

На своих костылях он подхромал к заварухе.

— По какому праву вы куда-то тащите одного моего солдата и угрожаете оружием другому?

— Гер, — один из солдат обратился к Шакалу, и, поскольку тот был не в форме, то принял его за офицера, — у нас есть ордер для задержания рядового Фабьена, есть резкие онснования считать, что