Книга Видящий маг - Иван Городецкий

Причиной усугубляющейся депрессии был один конкретный человек, о котором она могла поговорить только со все той же Виолой. С остальными приходилось делать вид, что Аллин ей совершенно безразличен. Более того, что чары темноэльфийского принца Ланфера не оставили ее равнодушной. Нет, конечно, Ланфер, если сравнивать с другими кавалерами, был очень даже неплохим вариантом. Сдержанный, деликатный, приятный в общении. Но он не Аллин! И этим все сказано.

Элеонора постоянно сравнивала всех окружающих ее мужчин именно с объектом своей безответной любви. Сравнение неизменно оказывалось не в их пользу. Может, конечно, как говорила Виола, принцесса чересчур идеализирует парня. Но Элеонора ничего не могла с собой поделать. Любовь к нему настолько въелась в самое сердце, что места для кого-либо еще там просто не осталось. И с каждым днем, вместо того чтобы ослабевать, это чувство лишь усиливалось.

Раньше Элеонора могла украдкой наблюдать за ним только в столовой или на переменах, когда они оказывались рядом. Но теперь у нее появился еще один способ, как безнаказанно любоваться им. Принцесса прерывисто вздохнула и погладила «живой портрет», на котором Аллин улыбался ей так, что сердце сладко замирало. Эту чудесную вещицу ей помогла достать все та же преданная Виола, поручив проверенной служанке, которой щедро заплатили, чтобы держала язык за зубами. Элеонора помнила тот момент, как заметила в руках одной из девушек, входящих в ее свиту, такой же портрет. Сказать, что она загорелась этой вещью — ничего сказать. Ей стоило немалого труда тогда ничем себя не выдать. И лишь позже, наедине с Виолой, она призналась, что хотела бы себе такой же артефакт.

Услышав стук в дверь, Элеонора поспешно сунула «живой портрет» под подушку и сделала вид, что просто расслабленно лежит на постели.

— Войдите! — сказала, придав голосу равнодушной интонации.

Но при виде Виолы расслабилась и улыбнулась вполне искренне.

— Ты почему еще не собираешься? — после обмена приветствиями спросила подруга. — Осталось ведь всего два часа до начала!

Сама тирра Дармент уже была полностью наряжена в кремового цвета платье и украшения из желтых бриллиантов. Эти цвета ей очень шли, но к сожалению, не могли совершить чуда и превратить в красавицу. Элеонора отметила это с легкой грустью. Она не была из тех девушек, которые намеренно приближают к себе некрасивых подруг, чтобы на их фоне выглядеть выигрышнее. Напротив, искренне желала Виоле самого лучшего. А для той это был ее братец Винсент, для которого внешняя красота была главным достоинством женщины. Идиот! Наплачется он еще со своей эльфийкой, в этом Элеонора не сомневалась. Гианару она все еще не переваривала, хотя им приходилось постоянно общаться из-за брата.

— Сейчас начну, — без энтузиазма отозвалась Элеонора, снова доставая из-под подушки драгоценный для нее предмет и тоскливо вздыхая.

Виола понимающе хмыкнула.

— Уверена, что если бы твой дорогой Аллин мог быть на балу, ты бы уже с раннего утра наряжалась и переживала о том, как будешь выглядеть!

— Даже спорить с этим не буду, — Элеонора опять вздохнула. — Но его там точно не будет. Он хоть и очень известная персона в столице, но на этот бал приглашены только аристократы. Жаль, что отец не соглашается дать ему хотя бы титул мерла!

— А ты снова с ним об этом говорила?

— Намекала на днях, — безрадостно отозвалась Элеонора. — Он тут же сослался на важные дела и спровадил меня.

— А где тот «живой портрет», который подарил тебе Ланфер? — пошарив глазами по комнате, спросила Виола.

— Убрала в шкаф, — поморщилась Элеонора. — Он меня раздражает. Когда смотрю на него, все время думаю о том, что на его месте должен быть Аллин.

Виола хмыкнула.

— Ты ведь знаешь, что он в любом случае не был бы на его месте. Аллин тебе не пара, смирись уже. И если какой-то «живой портрет» ты и должна была поместить в шкаф или лучше вообще выбросить, то точно не Ланфера!

— Вот еще! — принцесса прижала портрет Аллина к груди и всем своим видом дала понять, что ни за что с ним не расстанется.

Потом лукаво прищурилась и вскочила с кровати. Продолжая одной рукой прижимать к себе портрет, начала шарить в шкафу.

— А на это что скажешь? — она победно вытащила оттуда еще один артефакт.

Виола ахнула, увидев изображение Винсента на нем.

— Не представляешь, чего мне стоило убедить братца купить это и запечатлеть на нем свою физиономию! — усмехнулась Элеонора. — Пришлось упирать на братские чувства. Мол, я хочу всегда иметь рядом портрет любимого братика. Даже когда придется уехать жить к дроу. И он в итоге сдался!

Виола чуть ли не с благоговением приняла портрет Винсента и уставилась на меняющееся изображение на нем, как ребенок на давно желанный подарок.

— Спасибо тебе! — охрипшим от волнения голосом сказала она принцессе, неохотно оторвавшись, наконец, от портрета.

— Не за что, — та лишь махнула рукой. — Но давай и правда я начну собираться. Все-таки выглядеть пугалом не хочется даже перед теми, кто ничего для меня не значит.

Портреты были уложены в потайное место, откуда Виола позже должна была забрать свой. И девушки занялись приготовлениями, вызвав служанок.

В положенное время Элеонора заняла свое место на троне поменьше рядом с матерью, готовясь провести скучнейший вечер. Приходилось еще и улыбаться и делать вид, что ей все нравится. Впрочем, такое для девушки ее положения привычно. С малых лет Элеонору учили умению держать лицо при любых обстоятельствах. Не сказать, что она была такой уж примерной ученицей, но когда надо, могла взять себя в руки и выглядеть безукоризненно. Когда становилось особенно трудно, находила взглядом стояющую среди гостей Виолу и от ее ободряющей улыбки набиралась сил. Еще час этой скучной официальной части — и начнется бал! Тогда станет полегче и не нужно будет изображать из себя куклу на троне.

Когда объявили приход тирров Мердгресов, Элеонора, как и все, немного оживилась. Все-таки это редкие птицы при дворе. А слухи про них ходят самые разнообразные. Обычно, если кто-то из них и бывал в столице, то только Мердгрес-старший. Ну и Элеонора имела возможность познакомиться с Арьяной Мердгрес в Академии.

Девица не произвела на нее особого впечатления. Такая же лицемерная, пытающаяся угождать ей и оказаться поближе, как и другие, ради собственной выгоды. Виола лучше их всех вместе взятых. И, зная о натянутых отношениях Дарментов с Мердгресами, Элеонора предпочла при первой возможности отдалиться от Арьяны.

Об остальных членах этой семьи слухи ходили весьма противоречивые. Ее собственная мать когда-то была подругой Беатрисы Мердгрес. До того, как та самым возмутительным образом нарушила брачные договоренности с Дарментами и предпочла Велдона Мердгреса. Отец по этому поводу был категоричен — поступила она недопустимо. Но если честно, Элеонора Беатрису прекрасно понимала. Сирил Дармент явно проигрывал Велдону Мердгресу. Даже сейчас тот оставался весьма привлекательным мужчиной, невольно приковывающим к себе внимание. Сирил же неприметный и откровенно некрасивый, а еще довольно злобный и неприятный. Конечно, с самой Элеонорой он всегда был предупредителен и доброжелателен. Но она нутром чуяла, что это неискренне.