Книга Дефект плацебо - МК. Милтон

— Ты останешься у меня на ночь? — доносится вопрос, только открываю дверь.

— А ты хочешь? — спрашиваю скорее для приличия.

Вытираю влажные волосы и возвращаю полотенце.

— Ты выпил, за руль нельзя. Можно конечно такси... В общем, как знаешь. Если что, я не против.

Я тоже не против. В момент становится все равно. Где. Как. С кем. Так как хочется действительно, все равно не получится сейчас. Да и никогда не получится. К ебаной матери самообман. Я давно вырос из того возраста, когда мечты не были чем-то постыдным. Отключаюсь, только голова касается подушки. Мне необходима перезагрузка. Полный сбой системы. Внутри слишком много вирусов, мешающих слаженной работе.

Не знаю сколько проходит времени, когда я резко открываю глаза. Вокруг темно. Только тусклая полоска света пробивается из коридора. Моментально группируюсь, беззвучно подхожу к стене у двери. Слышу как тихо щелкает замок. Наощупь нахожу свою куртку, ныряю во внутренний карман и сталкиваюсь с пустотой. Внутренняя чуйка не подводит. Она буквально вопит о том, что это именно ко мне пожаловали гости. Ещё раз осматриваю куртку, но пушка чудесным образом там не появляется. А дальше все происходит слишком быстро. Дверь резко распахивается и я наношу точный удар. Непрошенный гость пошатывается, явно не готов к такому приветствию. Но силы удара оказывается недостаточно для того чтобы снести с ног подобный шкаф. Ненавижу драки. Не люблю играть без явных преимуществ, но сейчас мне это необходимо. Понимаю, когда начинается настоящая схватка. Ярости слишком много, она льется через край и требует выход. В меня будто вселяется кто-то другой. Агрессивный и дикий. Не чувствую боли. Не ведаю усталости. Кулаки работают как отбойный молоток. Оказывается, так убивать тоже приятно. Я раскрашиваю рожу незнакомца алыми красками. Леплю из его физиономии куличики как в детской песочнице. Слезаю с обездвиженного тела, когда перестаю слышать дыхание, и понимаю что мне мало. Как обезумевший рыщу по квартире. Нахожу официантку в кухне. Она сидит в углу комнаты и мелко дрожит. Хватаю ее за волосы, тащу в середину комнаты, а после впиваюсь пальцами в ее горло и сжимаю до хруста. Теперь ее кожа пачкается чужой кровью.

— Не надо, пожалуйста, — хрипит и цепляется за мое предплечье.

— Кто? — ору и заставляю ее дрожать ещё больше.

— Отпусти. Прошу. Я здесь не причём. Я все расскажу, все расскажу!

— У тебя две минуты, мразь.

Ослабляю хватку. Разворачиваю стул и сажусь напротив. Она сгибается пополам. Жадно глотает воздух, чуть не целует мои ноги.

— Он подошёл ко мне за день до нашего знакомства, — говорит хрипло. — Предложил много денег. Очень много. Часть заплатил сразу. Наличкой. Показал твою фотографию. Я потом узнала, что другим девчонкам из нашего кафе, поступило такое же предложение. Все согласились. Да кто откажется? — громко всхлипывает, оправдывается.

— Ближе к делу, — цежу раздражённо.

— Он снял мне эту квартиру. Сказал, что я буду жить здесь. И если у меня все получится, она станет моей.

— Что ты должна была сделать?

— Познакомиться. Заинтересовать, а потом ждать. Просто ждать, — мотает головой. — А если ты приедешь, позвонить. Все!

— Но я сам сюда приехал, — теперь был мой черед раздражаться.

— На это и был расчет. Я думала ничего не сработает. Думала, ты уже забыл о моем существовании.

— Как он выглядел, — произношу сквозь зубы.

Сердце все ещё колотится. Гонит по венам адреналин.

Среднего роста. Шатен. Лет сорок с виду. Ничего особенного. Никаких особых примет.

Скалюсь в устрашающей улыбке. Глупо полагать, что собственноручно станет мараться тот, у кого собственный театр лицедеев.

— Пушка где?

— Не надо, пожалуйста, — истерика новой волной захлёстывает алчную суку.

— Пушка! — ору так, что стены дрожат.

Она ползет на четвереньках к батарее, дрожащими пальцами достает ствол.

— Не надо, пожалуйста, — твердит как заведённая.

Обнимает мои ноги, когда упираюсь дулом в ее макушку.

Жалости нет. Чувствую, как возрождается внутренний убийца. Не стреляю только потому, что не прихватил с собой глушитель. Отталкиваю ее ногой как какой-то мусор. Наспех одеваюсь и покидаю квартиру. В детстве меня учили, что белые шахматы всегда делают первый ход. И ещё тогда я усвоил, что король на шахматной доске самая слабая и беспомощная фигура когда лишается свиты.

Всю ночь провожу в баре. Домой не хочется. Никуда не хочется. Напиваюсь до чертей, но так и не получается вырубить здравый смысл, который нудит в голове. Король настолько слетел с катушек, что решил заказать меня? Отметаю эту мысль. Я стал костью в тонком горле еще после того как переставил все фигуры на его шахматном поле. Еще немного и я доберусь до него, совсем скоро Король станет голым.

Бармен молча подливает в бокал и услужливо ставит перед моей мордой закуску. Овощи, фрукты, кусок мяса. И в два часа ночи, и в пять утра. А я жру с его рук, как дурной цепной пес. Подсыпь отраву и сожру, не поморщусь.

Когда на стойке оказывается еще одно блюдце с лимоном, оборачиваюсь на часы.

Время действовать. Выкладываю на зеркальную поверхность купюры, будто это беспонтовые фантики.

— Заказать такси? — услужливо интересуется бармен, а сам внимательно пересчитывает чаевые.

Киваю. Хватаю с соседнего стула куртку и натягиваю кожу на напряженное тело.

Мышцы болят, кости на пальцах стерты до мяса.

Вываливаюсь из кафе, когда тачка с шашкой уже стоит у входа. Ехать около двадцати минут, по Петроградке.

Заваливаюсь на заднее сиденье и опрокидываю голову на мягкий салон. Клонит в сон, но спать некогда. Не сейчас, когда она там одна. Незащищенная. Леха помог, но не вся клиентура проходит через него. Да и не факт, что в следующий раз я смогу так же быстро отреагировать. Готов мочить всех, кто только подумает о ней. Идиот.

Сжимаю кулаки, натягиваю кожу, чувствую мелкую боль.

Перехожу мост, смотрю на несчастного зайца. Достаю из кармана монету и крепко сжимаю ее в ладони. Идиотская легенда связанная с желаниями. Очередная удочка для тупых туристов. Но раз в жизни не грех побыть и тупым.

Бросаю монету и она падает в воду, рикошетит от заячьей лапы. Наверное, первый раз не попадаю в цель. Значит точно сбудется.

Заворачиваю и снимаю куртку. Кидаю на замерзшую землю и сажусь. Зима близко. От реки веет холодом, а я как белый ходок кайфую от этого.

— Очко простудишь. А геморр штука хуевая.

Слышу сзади знакомый голос и улыбаюсь.

Сколько в моей жизни людей, которые так просто могут подойти ко мне и сделать замечание? Ни одного.

— В курсе, да?

Смотрю на гладь, которая совсем скоро покроется льдом.