Книга Добрая история - Самат Сейтимбетов

— Принудили? — Белый заквакал, к нему присоединился Гребень.

Трезубец смотрел угрюмо, сжимая свое оружие в руках. Понятно, подумал Тимур, кто-то из доверенных, допущенных к секретам, в отличие от акульих тварей и сопровождающего снаружи. Отсюда и магический полог. Боятся шпионов? Соблюдают меры предосторожности? Или просто среди самих биотиков нет единства? Или трясутся над ценным призом, чудом доставшимся им в руки? Неясно. Но Трезубец определенно был телохранителем — боевиком, в те секунды, пока он будет ломать тварь на шее, Тимура просто проткнут.

— Разумеется, мы знаем, что почтенный Дарох раскусит и узнает, проведет все мыслимые проверки, а то и просто откажет нам в любых требованиях, заявив, что Империя превыше всего, — пояснил Белый, отквакавшись. — Поэтому ваше обращение, Нидейса Алол, будет сугубо добровольным, если оно вообще будет.

— Меня не запугаешь намеками, — окрысилась Нидейса, — и смерть меня не страшит!

— Мы и не ожидали меньшего от любимой внучки почтенного Дароха, поэтому даже не пытались что-то предпринимать в этом направлении. Нет, нам нужно было что-то иное.

Взгляд его повернулся к Тимуру.

— Мастер Добрый, раздевайтесь.

Или мы разденем вас силой, осталось невысказанным. Тимур вздохнул и начал раздеваться, не стал устраивать сцены с трусами и стыдливостью, просто снял все. Может он и постеснялся бы Нидейсы в другой раз, но после того, как она сама разделась перед ним, ну… глупо все это было, в общем.

Тем не менее, Нидейса смотрела на него во все глаза, и во взоре ее читались также сочувствие и сожаление.

— Человеческое тело очень хрупкий организм, неприспособленный к проживанию в воде, — заметил Белый, подплывая ближе.

— Пытки товарищей меня не пугают, — заявила Нидейса.

Надо отдать ей должное, лицо ее не дрогнуло, лишь напряжение в плечах и скрещенных руках выдавало какие-то эмоции. Пытки? Становилось понятно сочувствие в ее глазах. Пытки.

— Разве я сказал хоть слово о пытках? — удивился Белый.

Он повернулся к Тимуру, протягивая ему шарик рвотно-зеленого цвета. Тимур взял, думая о том, не раздавить ли каку в руках.

— Да, человеческое тело очень хрупкий организм, и все эти столетия мы изучали его, пытаясь понять чужеродную нам жизнь, и кое в чем преуспели, — Белый повернулся к Тимуру и скомандовал. — Ешьте.

Или мы силой вобьем его вам в глотку, опять осталось несказанным. Тимур поколебался секунду, и сунул шарик в рот, торопливо проглотил, пытаясь не жевать. Шарик был безвкусным, но легче не стало, словно кусок какашки проглотил. Шарик скользнул вниз, едва не застряв в горле, но Тимур торопливо сделал глотающее движение.

Проскользил и тут же в животе стало горячо.

— Действует, — удовлетворенно заметил Белый, постукивая по одной из дощечек на столе.

Жар растекался по телу, горячил кровь, сердце бешено стучало, и голову туманило. Словно уловив невидимый сигнал, Тимур развернулся к выходу из пещеры, в который раз как вплывала богиня. Зеленая чешуя хвоста, могучая грудь, призывно раскрытый рот и тугое лоно, которое ему предстояло оплодотворить. Да, точно, настало время плодиться и размножаться!

— Я иду к тебе, — прохрипел Тимур, устремляясь навстречу богине.

Глава 14

— Вы думаете смутить меня зрелищем противоестественного секса? — брезгливо морщась, спросила Нидейса.

Внутри она заходилась в крике, кусала губы, разбивала голову об стену, от вида Доброго, бесстыдно наяривающего у стены страстно стонущую русалку. Нидейса хотела развернуться к биотикам, оставив зрелище за спиной, но те коварно переплыли к выходу, остановившись рядом с Добрым и русалкой.

Добрый, не замечая их, мял огромные груди-дойки рыбоженщины, с огромной скоростью работал тазом, вонзаясь куда-то. Нет, Нидейса знала физиологию процесса, но для людей, тогда как рыбоженщины… ну, они были больше рыбами, чем женщинами. Появились они лишь недавно, и никаких женских органов, кроме имитации сисек, не имели, и предназначались для отвлечения и сбивания с толку. Высовывались из воды, звали на помощь, трясли сиськами, в общем, что угодно, лишь бы транспорты и корабли Империи и Альянса остановились и замедлились.

Затем на них обрушивалась притаившаяся орда морских тварей.

Эта же русалка, помимо того, что оперлась руками о стену, еще и активно подрабатывала хвостом, подмахивая Доброму, а значит, дед был прав. Не просто имитация, а проект рыболюдей, доработанная версия, способная к спариванию.

— Ну почему же противоестественного, — улыбнулся один из Высших.

Белая полоса на жабрах явно указывала на его статус, но кто именно из них, Нидейса не могла понять из-за маски. Так она, может быть, смогла бы лучше провести переговоры, которые сейчас проигрывала. Женщина внутри нее заходилась в зверином крике, ломала руки, видя, как у нее на глазах Добрый спаривается с другой. Внучка архимага холодно прикидывала, на это ли был расчет — вместо пыток — или нет, и сколько информации о ней ушло к биотикам и Альянсу.

— Как видите, вашему сердечному другу очень нравится.

— Поэтому вы сунули ему одно из своих снадобий? — чуть злее, чем хотела, отозвалась Нидейса.

Добрый пялился на эти дойки еще когда подплывали, впрочем, в этом мужчины оставались одинаковы везде, но вот этот шарик… человек, сумевший устоять перед чарами Нидейсы, не ринулся бы на рыбоженщину, как голодный на краюху хлеба. Стимуляторы, возбудители желания, подавители мозга?

— К чему такие громкие слова, — усмехнулся ее собеседник, — наши девочки могут удовлетворить любого мужчину и женщину, без всякий снадобий. Не желаете попробовать?

Он слегка прищелкнул пальцами, стонущая рыбоженщина повернула голову, облизала губы длинным, толстым языком.

— Опять противоестественный секс? — брезгливо отозвалась Нидейса.

Внутри нее все кипело и пылало, о, она сейчас не отказалась бы оказаться на месте русалки. Чтобы Добрый отодрал ее вдоль и поперек, и они наконец смогли зажить счастливо вместе. Но наружу из Нидейсы выходила лишь брезгливость, никак нельзя было давать биотам лишний козырь, показывая свои истинные чувства.

— Как низко вы пали, — процедила она.

— У нас есть и мужские особи, — ухмыльнулся Высший.

Вот это было больнее и ощутимее, Нидейса с трудом удержалась от того, чтобы сглотнуть. Насилие, как таковое, ее не слишком пугало, она знала, на что шла, но стонать под каким-то рыбом с хером на глазах у Доброго? Невыносимо. После такого она точно не сможет смотреть ему в глаза. Блокада внутри может и спасет от части воздействия, но она в основном на магии, тогда как биоты, судя по всему, воздействовали на биологию.

Добрый как раз задергал тазом, беспорядочно дергая русалку, и выдохнул, чуть расслабившись, убрал руки с бедер рыбоженщины. Та отплыла чуть к стене, и Нидейса увидела, что у нее внизу одно лишь отверстие, не два. Тугое и сморщенное, сейчас пульсирующее, в общем какая-то рыбья клоака.