Книга Незабываемые ночи - Дженнифер Эшли

— Я нужна была тебе, чтобы прощать тебя. Ты этого требовал, а у меня больше не было сил.

— Я не имел права что-то требовать от тебя. И говорил тебе об этом раньше, помнишь? Я смиренно попросил прощения и теперь все еще прошу тебя простить меня. Я говорю серьезно.

— Я знаю. — Изабелла наконец посмотрела на Мака, и в ее глазах он заметил тревогу, как будто она беспокоилась, что он не простит ее. — Я тебя простила. Мне известно все, что происходило с тобой после моего ухода. Йен сообщал мне. А когда он о чем-то говорит, можно быть уверенным, что все будет рассказано с мельчайшими подробностями.

Они улыбнулись друг другу. У Йена был такой склад ума, что он мог вспомнить список цифр спустя три месяца после того, как видел его. Он помнил каждое слово из разговора, который состоялся неделю назад, даже если у окружающих создавалось впечатление, что он не слушает.

— Итак, что мы имеем теперь? — спросил Мак. — Я ответственный и трезвый человек, который удочерил ребенка, но ты выходила замуж за запойного, беззаботного и сумасбродного хама. Понравится ли тебе когда-нибудь тот Мак Маккензи, каким я стал?

— Ты… — Изабелла потянулась к его руке. — Даже не знаю, как это выразить. Мне кажется, что только теперь ты настоящий. Ты потерял маску, под которой скрывался. Теперь ты как будто обнажен и бесстрашен.

— Я мог бы быть обнажен, если хочешь, — сжал ее пальцы Мак. — Здесь довольно тепло.

— Но есть кое-что оставшееся от прежнего Мака, что я по-прежнему люблю, — продолжала Изабелла. — Я обожаю твой юмор, твою способность нейтрализовать неприятности, высмеивая их. Мне нравится твое обаяние. Когда ты играл с оркестром на углу улицы, ты был настолько неотразим, что твои друзья выглядели полными идиотами и заставляли людей смеяться над ними. В тот вечер я гордилась, что я твоя жена.

— Я знаю. — Мак поцеловал ее пальцы. — Сержант сказала мне, что я могу присоединяться к ним в любое время. И тогда ты снова сможешь гордиться мной.

— И еще мне нравится, как все, о чем бы мы ни говорили, ты превращаешь в игру по соблазнению.

— Вот это приятно знать.

— От этого я чувствую себя желанной и любимой. — Изабелла накрыла руками его перепачканную краской руку. — Я очень хочу снова попробовать стать твоей настоящей женой.

У Мака так подпрыгнуло сердце, что он едва не задохнулся.

— Что ты хочешь этим сказать? Только скажи четко. Будь такой же точной, как Йен. Мне не нужны недоразумения. Недоразумение подарит мне надежду, а я не могу жить с фальшивой надеждой.

— Я говорю, — Изабелла коснулась пальцами его губ, заставляя замолчать, — что хочу попытаться жить с тобой как жена, посмотреть, как мы ладим. Больше никаких игр. Только жизнь.

— Попытаться. — Мак поцеловал ее пальцы. — Только попытаться? А не… «Да, Мак, отмени соглашение о раздельном жительстве, и мы будем счастливы всю жизнь?»

— Не спеши. Будем жить вместе, как муж и жена. Если мы оба действительно изменились, если сможем жить рядом друг с другом, тогда пригласим мистера Гордона и попросим решить юридические вопросы.

Одна половина Мака радовалась словам Изабеллы, а другая нервничала от нетерпения. Ему хотелось покончить с этим, решить все сразу, чтобы исчезла ноющая боль в душе и он не просыпался бы от страха, что Изабелла опять ушла от него.

А еще где-то в глубине души он мучительно сознавал свою вину. Он стал открывать ей свои уязвимые места, начав с письма, но она остановила его, не дав раскрыться до конца. Письмо — это только подводная часть айсберга. Изабелла ошибалась, он все еще прятался в своей скорлупе, а она хвалила его за это.

— Значит, ты хочешь жить вместе, как муж и жена, — озорно улыбнулся Мак, и несчастный человек в нем снова пропал. — Моя восхитительно скандальная леди. — Мак взял ее за руку и потянул к себе. — Я соглашусь на твои условия. Пока. На уме у меня было несколько другое, чем иллюзорный роман, но все равно соглашусь.

— И дальше, Мак?

— Что, мой ангел?

— Я хочу родить ребенка.

Ее слова вселили в него дополнительную надежду. После случившегося с ней несчастья Изабелла так боялась снова забеременеть, что они перестали спать в одной постели. Мак все понимал и хотел дать ей время прийти в себя, но, держась подальше друг от друга, они только добавили напряженности в их и без того уже трещавший по швам брак.

— Хорошая идея, — произнесли губы Мака, а в голове стоял ликующий звон. — Но мы уже сделали для этого кое-что. И возможно, из этого может что-то получиться.

— Когда мы были в Кенте, у меня прошли месячные, — покачала головой Изабелла.

— Ну что ж, моя дорогая, — Мак боролся с внезапным и сильным разочарованием, — просто будем стараться еще усерднее. — Он коснулся завитка волос у нее на лбу. — И чаще. Намного-намного чаще.

— Может, начнем сегодня?

— Конечно. — Его плоть под килтом уже давно была напряжена, и Изабелла должна была почувствовать это даже через многочисленные слои юбок. — Я знаю, где найти мягкую и удобную кровать. В этой комнате.

Изабелла улыбнулась, в глазах появился озорной блеск. Мак отбросил чувство вины и повел Изабеллу к широкой кровати. Сегодня она раскрыла ему собственное сердце, а переживания Мака останутся скрытыми до следующего раза.

— Прошу извинить меня, миледи, — сказала мисс Уэстлок, войдя на следующее утро в столовую.

Изабелла оторвалась от писем и удивленно приподняла брови. Обычно аккуратно причесанные волосы мисс Уэстлок сейчас были взъерошены, лицо покраснело, воротничок сбился в сторону. Мак, сидевший на другом конце стола, опустил газету:

— Что случилось?

— Как вам известно, милорд, у меня есть привычка по утрам, пока Эйми еще спит, совершать короткую прогулку по Гайд-парку.

— Ну хорошо, и что же? — нетерпеливо спросил Мак.

Мисс Уэстлок отличал стойкий характер: она вставала до рассвета, ела мало и каждый день гуляла пешком.

— Сегодня утром со мной произошло нечто странное. На одной из тропинок в мою сторону направился джентльмен, и на какое-то мгновение мне показалось, что это вы, ваша светлость.

Мак замер, а у Изабеллы участился от волнения пульс.

— И? — поторопила она мисс Уэстлок.

— Когда он подошел ближе, я увидела, что на самом деле это были не вы, ваша светлость. Этот человек очень на вас похож, только глаза другие. У него они определенно карие, тогда как у вас, ваша светлость, они по цвету больше похожи на медь. Он меня напугал.

— Что он сделал?

Изабелла с такой силой сжала салфетку, что даже через ткань почувствовала, как ногти впились в ладонь.

— Он спросил меня, в какое время я гуляю с Эйми и не позволю ли я ему поговорить с ней? Я поинтересовалась зачем, и он ответил, что он ее отец. Я, конечно, не знала, правда ли это, и посоветовала ему обратиться к вам, ваша светлость. Услышав мои слова, он пришел в ярость, заявив, что он и есть «ваша светлость» и что вы выдаете себя за него.