Книга Полнолуние - Александр Горский

Поняв, что ответить на эти вопросы он сам не сможет, Илья открыл глаза и придвинул к себе тарелку. Иногда некоторым вопросам стоит оставаться без ответов, а вот ему без обеда этот вариант даже не рассматривается.

Покончив с едой, Лунин решил немного прогуляться. Он неторопливо вышагивал вдоль тянувшейся по берегу реки улице, заложив руки за спину и низко наклонив голову так, что при каждом шаге видел то правый, то левый ботинок, сперва выскакивающий вперед, а затем медленно уплывающий куда-то назад. Рокси, всегда умевшая понимать настроение хозяина, семенила рядом, предоставляя возможность Илье оставаться наедине с охватившими его размышлениями. Конечно же, думал Лунин, было бы правильно прямо сейчас отправиться в опорный пункт, к Колычеву, да выпустить этого мальчишку, Борискина. Пусть бежит вприпрыжку домой, поди, отец уже весь извелся. Самым верным, конечно, было отпустить его на все четыре стороны еще вчера, раз уж алиби сомнений не вызывало, то чего пацана мурыжить. С другой стороны, Зубарев тоже прав. Нельзя следователю врать. Пора уже понимать. Семнадцать лет — это возраст. Пусть еще и не совсем взрослый человек, но ведь и ребенком назвать трудно, ну разве что для своих собственных родителей, ну так для них он и в сорок лет ребенком останется. А так, уже через год в армию призвать могут. В армии, там точно все по-взрослому. Автомат, присяга, «рота, подъем», еще что-нибудь столь же занимательное. Лунин, имевший о службе в армии весьма смутное представление, нахмурился, на секунду представив себя бегущим кросс по пересеченной местности с автоматом в руках и болтающимся за спиной вещмешком. Как там это называется, «в полной выкладке»? Кажется, так. А вместо кросса, тоже какое-то другое слово, марш-бросок, что ли. Хотя, какая Борискину армия, с его-то математикой. Поступит в университет, выучится. Может, даже открытие какое полезное сделает. Вот за эту ночь он как раз первое полезное открытие для себя и сделал. Нельзя следователя обманывать. Никак! Никогда! А то, ишь, проспал он до обеда. Хотя, если разобраться, не сильно обманул. Из кровати ведь почти и не выбирался. Теперь, поди, мечтает выбраться из камеры. Ничего, сегодня выберется. В конце концов, если на старости лет ночь, проведенная в помещении для задержанных, окажется для Димы Борискина худшим воспоминанием в его жизни, значит, все у него не так плохо сложилось. Бывает и хуже.

Мысли Лунина сами собой вновь вернулись к погибшей женщине. Странно, казалось бы, один год — это совсем немного. Как говорится, на одной ноге простоять можно. Немного замедлив шаг, Илья попытался представить себя стоящим на одной ноге и, неудовлетворенный появившимся в голове образом, печально покачал головой. Нет, год — это может быть очень долго. Триста шестьдесят пять дней. А если в секунды перевести? Там вообще непонятно, сколько получится. Оно и в днях-то прилично получается. Как сказал Вадим, еще сто семьдесят два дня потерпеть? А она не смогла… Хотя, разве в ней дело?

Илья не заметил сам, как преодолел расстояние, отделяющее их с Зубаревым коттедж от сгоревшего дома Анны Колесниковой. Немного постояв возле припорошенного снегом пепелища, окруженного уже порванной в нескольких местах красно-белой лентой, он двинулся дальше, в сторону примыкающей к поселку узкой полоски соснового леса, за которой шумела, не умолкая ни на секунду, бьющаяся о камни ледяная вода.

Немного постояв над обрывом, Илья сделал осторожный шаг назад, и тут же что-то твердое уперлось ему в ноги. Лунин обернулся. Скамья. Массивная. Неподвижная. Молчаливая. Илья провел рукой по деревянной спинке и усмехнулся. А ведь, вполне возможно, она все видела. Жаль только, ничего ему не расскажет. Неразговорчивый свидетель, очень неразговорчивый. Смахнув рукой снег, Лунин опустился на скамью и тут же почувствовал холод, исходящий от промерзшего насквозь дерева. Стянув с рук перчатки, Илья подложил их под себя, втянув руки в рукава куртки, и вновь уставился на макушки растущих на противоположном берегу сосен.

Достав телефон, Илья позвонил матери. Ничего нового она пока сказать не могла, отец все еще оставался в реанимации. Закончив разговор, Лунин хотел было уже убрать смартфон обратно в карман, но в последний момент передумал.

Ирина ответила почти сразу. К удивлению Ильи, голос ее звучал вполне дружелюбно.

— А, Лунин, ты, что ли, тоже запах кофе почуял?

— Тоже. — Недовольно засопев, он прижал телефон плотнее к уху. — А что, уже много таких, учуявших, собралось?

— Да вот Пашка твой круги нарезает, — рассмеялась Ирина, — процесс контролирует.

— Когда это он кофе полюбить успел?

— Он и не успел. Ох!

Илья услышал в динамике какой-то непонятный шум, а затем взволнованный, но довольный голос:

— Лунин, от тебя одно беспокойство. Еле успела турку переставить.

— Ну так успела же, — не зная за что, попытался оправдаться Илья.

— Да уж, твое счастье. А у нас теперь по программе кофе с мороженым, так что можешь пожелать нам приятного аппетита, ну или просто молча позавидовать.

— Я независтливый, — не очень уверенно произнес Лунин. — Как там Пашка?

— Ой, слушай, — голос Ирины вдруг потеплел еще больше, — такой мальчишка замечательный. Представляешь, каждый день ко мне приходит и сидит до самого вечера. Причем, вру, не сидит! Все время порывается чем-нибудь мне помочь. А у меня, представляешь, и дел для него столько нет. Так он меня в шашки играть научил. Вот сейчас кофе попьем, и попробую отыграться.

— В шашки? Ну да, шашки он любит, — пробормотал Илья, понятия не имевший о подобных наклонностях малолетнего драчуна, — почти как футбол.

— Болтать он у тебя любит. — В голосе собеседницы послышались строгие нотки. — Признавайся, Лунин, это ты его подучил?

— Не я, — машинально отреагировал Илья. — Чему именно?

— Так у него рот ни на минуту не закрывается. Только и делает, что тебя нахваливает. Ах, какой Лунин такой, ах какой Лунин сякой. А я-то знаю, какой ты!

— Какой?

Илья хотел откликнуться шутливым тоном, давая понять, что не придает никакого значения этому мимолетному разговору. Но отчего-то голос его вдруг дрогнул, и вопрос прозвучал так, будто ответ на него для Лунина на самом деле очень важен.

Ирина так и не ответила. Немного помолчав, она неожиданно сменила тему разговора.

— Знаешь, я сегодня утром была у врача. В понедельник гипс снимают.

— Здорово, — обрадовался Илья. — Жалко, я, наверное, еще не вернусь, а то бы отвез тебя туда-обратно.

— Ничего, на такси прокачусь, — послышался беззаботный голос, — возьму Пашку в сопровождение. Ты как, скажешь ему пару слов?

Услышав поскрипывающий под ногами снег, Илья обернулся.

— Я потом перезвоню, позже. Мне тут по работе надо…

Подошедший к скамье Вадим исподлобья взглянул на Лунина и укоризненно покачал головой.

— Я понимаю, на всю голову ты уже отмороженный, тут уж ничего не поделаешь. Но есть риск, что и с задницей у тебя такая же фигня приключится. А там, между прочим, рядом, есть и другие полезные органы.