Книга Кодекс самурая - Макс Глебов

– Всё, командир, – доложил покрытый пылью с ног до головы Савин. – Можно взрывать.

– Отряду покинуть штольню, – отдал я приказ по общей трансляции. – Летра, оставь здесь одного дрона. Пусть он ведет трансляцию, а мы лучше понаблюдаем за взрывом с поверхности.

Далеко уходить от входа в штольню мы не стали. Как только горный инженер подключил провода к подрывной машинке, один из державшихся рядом с нами дронов развернул над собой голографическое изображение, транслируемое его собратом из ангара.

– Готов, – коротко доложил Савин.

– Подрыв!

Картинка заметно вздрогнула, и почти сразу небольшое расчищенное пространство в разрушенном ангаре затянуло пылью, фонтанами вырвавшейся из шпуров. Дрон изменил режим сканирования, и изображение прояснилось. Похоже, мощности оставшегося у нас аммонита все-таки не хватило на то, чтобы полностью обрушить перекрытие под роботом. Плита треснула только с одной стороны и косо провалилась вниз. Робот накренился, несколько секунд балансировал в неустойчивом равновесии, а потом съехал почти на метр по наклонной плоскости в и уперся бортом в край пролома.

Я перевел взгляд на потолок. Кажется, в нем появилось несколько трещин, которых я раньше не видел, хотя, возможно, их просто закрывал корпус робота. Хуже было то, что из этих трещин сыпался песок и мелкие камешки. Одна из возведенных нами крепей неожиданно разлетелась на части, чуть не похоронив под собой дрона, продолжавшего вести трансляцию.

– Летра! – в голосе Лебедева звучали нехорошие нотки. – Что происходит?

– Небольшая деформация, вызванная сотрясением при взрыве, – невозмутимо отозвался искусственный интеллект. – Верхнее перекрытие устояло.

Теперь уже всем было видно, что потолок не собирается обрушиваться дальше. Я перевел взгляд на робота. Над проломом, в который он провалился неторопливо появилась металлическая лапа, затем вторая. Выбраться наверх проходчик пока еще не мог – низко нависшая плита перекрытия все еще ему мешала, но теперь робот получил некоторую степень свободы и мог использовать встроенное оборудование.

Сегментная броня раздвинулась, выпуская наружу проходческие лазеры. То, над чем мы трудились больше суток, заняло у специализированной машины минуты. Пластобетонная плита, отделявшая ангар от технического горизонта, была беспощадно взрезана и бесшумно провалилась вниз вместе с покрывавшими ее обломками. Расчистив манипуляторами образовавшуюся траншею полутораметровой глубины, робот аккуратно продвинулся вперед – туда, где просевший потолок ангара уже не был таким низким. Металлический жук выбрался наверх, слегка присел и вновь выпрямил конечности, проверяя их подвижность, поочередно выдвинул и снова убрал под броню манипуляторы и еще десяток других специальных устройств, после чего развернулся на месте и замер. В шлеме моего скафандра раздался синтетический мужской голос:

– Господин командующий Лунной базой, универсальный проходчик «Монолит-Т7» готов к работе. Жду указаний.

***

Наклонную штольню к блоку центрального вычислителя робот-проходчик пробил за семь часов. Его специализированные сканеры просвечивали завалы на десятки метров вглубь, так что в двух местах он смог облегчить себе работу, использовав сохранившиеся участки подземных уровней, в которых даже сохранилось несколько небольших помещений. Мы стали богаче на два скафандра, воспользоваться которыми их бывшие хозяева просто не успели. К сожалению, это была не боевая броня, а экипировка научной группы, но в данном случае и это стало для нас большим подарком.

Аккуратно вскрыв очередную пластобетонную преграду, проходчик остановился и прижался к стене, пропуская нас вперед. Задачу он выполнил. Перед нами открылся широкий коридор, ведущий в блок вычислителя.

Во время боя с крейсером никого из персонала базы здесь не было. Техники и системные инженеры приходили сюда только для проведения профилактических и ремонтных работ, но по злой иронии судьбы именно этот блок оказался одним из немногих мест на Лунной базе, где у людей имелись шансы уцелеть. Увы, шансом этим никто не воспользовался.

Нас встретил одинокий ремонтный дрон сильно побитый жизнью. На его корпусе виднелись вмятины от ударов крупных обломков, а манипуляторы носили следы сильного износа.

– Ремонтники пытались пробиться в заваленную часть блока, – отследив мой взгляд, пояснила Летра. – Там осталось еще пять моих системных модулей. Правда, неизвестно, в каком они состоянии. К сожалению, тогда получить к ним доступ не удалось.

– Так в чем проблема? Ставь задачу проходчику.

– Для него сейчас найдется более важное дело, как и для восьми уцелевших ремдронов, – чуть помедлив, ответила Летра. – Очень хорошо, что вы сюда пробились. Робот-проходчик слишком велик и плохо приспособлен к тонким работам, зато теперь в вашем распоряжении будут менее крупные и более универсальные ремдроны, которые смогут аккуратно извлечь из-под завалов то, что еще можно спасти.

Легкая заминка Летры перед ответом не ускользнула от моего внимания, но я решил обдумать этот позже. В данный момент у меня хватало других проблем.

– Считаешь, нужно отправить их проверить, что осталось от позиции пятой батареи ПКО?

– Если что-то и уцелело, то только там, – подтвердила мою догадку Летра. – Батарея вступила в бой в самом конце сражения. Мятежники до последнего о ней не знали, и ей могло достаться не так сильно, как остальным.

– Мы там все осмотрели. Что с орбиты, что с поверхности пусковые выглядят полностью уничтоженными. Там одни воронки, глыбы пластобетона и отдельные фрагменты искореженного металла.

– Вот это и внушает некоторую надежду. Если сравнить картину разрушений на пятой батарее ПКО с тем, что творится на других позициях, сразу видно, что ей прилетело заметно слабее. Пусковые, конечно, полностью разрушены, но заглубленные бункеры с боезапасом могли сохраниться, а там должен быть почти полный комплект – батарея успела сделать всего несколько залпов.

– Ну так почему мы теряем время?

– Ты не забыл, кто здесь командующий? – невозмутимо спросила Летра. – Я жду твоего приказа.

– Считай, что он у тебя уже есть.

– Выполняю.

***

Из четырех бункеров, в которых хранился боезапас пусковых установок пятой батареи ПКО, более-менее целыми остались два. Но именно что более-менее. Механизмы подачи ракет к установкам намертво заклинило. Автономные энергоблоки получили серьезные повреждения и отключились. Перекрытия бункеров частично обрушились, повредив значительную часть ракет, но кое-что все-таки уцелело.

– У нас есть двадцать четыре полностью исправных ракеты дальнего радиуса, – доложила Летра, обработав данные, поступившие от проходчика и ремдронов. – Еще десяток вызывают сомнения. Использовать их можно, но результат непредсказуем. Где-то повреждены системы маскировки, где-то провален тест модуля самонаведения… В общем, отказ возможен в любой момент.