Книга Охотничий Дом - Люси Фоли

И конечно, винтиками и шестеренками заправлял босс. Выяснилось, что они с Иэном старинные знакомые. В молодости Иэн отбывал тюремный срок за автомобильные кражи, когда вышел, перспектив у него не было никаких. Устроился вышибалой в лондонский ночной клуб. А затем хозяин предложил ему непыльную работенку и приличные деньги. Наркотики всегда были основным источником дохода для босса. Ночные клубы и Охотничий Дом оказались хорошим прикрытием и перевалочным пунктом на пути наркоты из исландской лаборатории к богатой клиентуре. Босса взяли, когда он потягивал апельсиновый сок в комнате отдыха бизнес-класса в Хитроу – уже намылился покинуть страну.

Полиция Форт-Уильяма наслаждалась триумфом. Еще бы – в безмятежной глуши раскрыто убийство и ликвидирован трафик наркотиков. Я же решила (и вовсе не из-за убийства и наркотиков), что вся эта дикая природа не для меня. Правда, буду скучать по утренним купаниям в озере. И – для меня это стало сюрпризом – по молчаливому верзиле, который согласился приехать ко мне в гости на уик-энд, когда я обоснуюсь в Эдинбурге и куплю гостевой диван, – хотя не уверена, что он понадобится. Сначала Дагу нужно разобраться со своими проблемами, пройти свой путь. Думаю, мы оба были слишком погружены в себя. Оба бежали от смерти и от мира. И пришло время навести мосты, чтобы заново познать эту странную штуку – жизнь.

Кейти

Рожать мне через несколько недель. Были опасения, что я потеряю ребенка после того падения, но с ней все будет хорошо. С ней – у меня будет девочка. Работать я собираюсь до последнего дня. В моем положении полагается поменьше вкалывать и побольше спать. Но работа меня отвлекает. Всю беременность я горевала о Миранде. Да, горевала. Знаю, в это трудно поверить, поскольку я была ужасной подругой, особенно в последнее время. Да и она обходилась со мной не очень. И еще правда то, что Миранда мне не всегда нравилась. Порой я по-настоящему ее ненавидела. Но все же я любила ее. Так бывает, если знаешь человека очень долгое время. Ты видишь все его недостатки, но видишь и все его достоинства, а у Миранды их было немало. Не встречала никого обаятельнее ее. И щедрее. Она запросто могла отдать тебе свое лучшее платье. И много ли среди тринадцатилетних красоток тех, кто рискнет своей популярностью ради невзрачной замухрышки. Миранда – единственная в своем роде, уникум. Не было более верного союзника. И более грозного врага тоже не было.

За исключением, пожалуй, одного человека.

На суде Эмма выглядела впечатляюще – сокрушенная, сломленная, вне себя от горя и очень (но не чересчур) стильно одетая. Исчезла похожая на Миранду соблазнительная блондинка, роковая женщина. Глупо изображать женщину-вамп, если тебя судят за убийство. К волосам ее вернулся натуральный мышиный оттенок, одета она была в строгую, почти викторианскую блузку с высоким воротом и напоминала нечто среднее между девочкой из церковного хора и школьной учительницей. Эмма беззвучно плакала, рассказывая, как Миранда смеялась ей в лицо, когда она пыталась объясниться. Нет, она не собиралась душить ее. Да, они сцепились после того, как Миранда произнесла те ужасные – непростительные – слова. Но это была самооборона. Миранда была пьяна, она жаждала отомстить и набросилась на нее. Эмма оттолкнула ее, но тут же попыталась остановить падение, ухватила Миранду за шею…

На мой взгляд, история – полная чушь, судья придерживался того же мнения. Доказательства были убедительны, мотив очевиден, Эмму должны были осудить за умышленное убийство. Но мы живем в эпоху постправды. Присяжные заглотили наживку. И не осудили ее за убийство. Только не эту застенчивую тихоню, которая так напоминает дочку подруги или девочку, с которой учился в школе. Такие не способны на убийство. По крайней мере, на настоящее убийство. Несчастный случай – да, возможно. Попытка убийства в состоянии аффекта – да, возможно.

Газеты сравнивали этот случай с историей еще одной выпускницы Оксфорда, которая несколько лет назад зарезала своего парня хлебным ножом. Ту тоже оправдали. Адвокаты же вовсю расписывали Миранду как конченого человека, крушили глянцевый фасад. Много пила. Употребляла наркотики – это же она привезла с собой таблетки и предлагала всем в первый вечер. Эмма, что важно, воздержалась от употребления. Миранда вела себя сумасбродно, агрессивно. Вспомните, заявил адвокат, как она заставила Марка выпить бутылку шампанского, а свою лучшую подругу – искупаться в ледяном озере. Деспотичная, экзальтированная, истеричная – она ведь посещала психотерапевта, не так ли?

Непреднамеренное убийство и попытка убийства в состоянии аффекта – таков был вердикт присяжных. Четыре года тюрьмы. Женщина, убившая мою лучшую подругу и пытавшаяся убить меня, выйдет на свободу через четыре года. Я стараюсь не думать об этом.

Что же касается остальных – разумеется, кроме Ника и Бо, – я была права, подозревая, что у нас нет ничего общего. Это Миранда объединяла нас. Общее прошлое и сила привычки. Я не пытаюсь себя оправдать. Я вела себя не лучше и даже гораздо хуже некоторых. Но мое поведение было отчасти следствием нашей фальшивой дружбы. Перед старыми друзьями не надо оправдываться, перед ними не надо отчитываться. С ними ты изображаешь себя такой, какой была прежде. Хорошей. А я не была хорошей. И мне нужен был кто-то, чтобы показать это. Вот только я бы предпочла, чтобы всего этого не случилось.

Компания наша распалась. Ближний круг взорвался изнутри. Не было больше его центра – его верховной жрицы. Думаю, Самира и Джайлс вполне счастливы в своем Бэлхеме с новыми друзьями, такими же родителями, как они, которые не балуются наркотой, не глушат шампанское бутылками, не убивают друг дружку.

Ник и Бо вернулись в Нью-Йорк.

Марк уже (относитесь к этому как угодно) встретил другую почти-но-не-совсем замену Миранде, в агентстве, где он работает.

Джулиен выбрал самый радикальный путь. На месяц уехал очищать организм на Гоа – правда, не один, а со стройной инструкторшей по йоге из фитнес-клуба, так что, похоже, им руководило не только стремление постичь дзен. Про записку Миранды, которой он так страшился, Джулиен уже и забыл, она больше не всплывала. Впрочем, он и об остальном быстро забыл. Но сказал, что вернется к моим родам… Я не обрадовалась этому. Я бы предпочла, родив девочку, никогда больше не встречаться с Джулиеном. Но мы связаны с ним на всю жизнь. С отцом моего будущего ребенка. И потому полностью порвать и с ним, и с остальной компанией мне не удастся. Но, по крайней мере, больше не придется проводить чертовы праздники с кем-либо из них.

Мне бы хотелось познакомиться с людьми, которые будут знать меня, а не ту, кого я изображала. Которые не будут ждать, что я стану играть свою старую роль, она больше мне не подходит. И не будут видеть во мне объект, над которым следует поработать… Я хочу быть для них такой, какая я есть.

На прошлой неделе, когда мы закончили работу над последним делом, я решила сходить в паб выпить (лимонад из бузины) с коллегами. Оказалось, что за стенами нашего офиса, где все носятся и крутятся как ошпаренные, они вполне нормальные люди. А один парень, Том, из отдела судебных исков, довольно сносно выглядит без своего вечно мятого пиджака, очков и затравленности во взгляде.