Книга Прах и тлен - Джонатан Мэйберри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он побежал.
Они нашли дорогу с ржавым указателем «Отель Вавона, десять километров». Указатель был изрешечен старыми дырами от пуль и почти выцвел, но они смогли прочитать его, и это наполнило их новой энергией. Ряд кучевых облаков надвигался с запада, их низ был острижен поперечным ветром и конденсацией, их верхушки тянулись вверх, как пушистые белые горы.
Некоторое время они шли, держась за руки, но каждый из них погрузился в свои собственные мысли, и они опустили руки, довольствуясь своим собственным пространством. Ребята поднялись на возвышенность и остановились, осматривая как забавную, так и печальную сцену. За холмом дорога извивалась как змея через фермерские поля, уже давно одичавшие. Посередине поля слева стояла лошадь, опустив голову и жуя свежую траву, ее хвост отмахивал мух. В пятидесяти метрах от нее одинокий зомби неловко к ней ковылял. На зоме была грязная униформа с одной порванной бретелькой. Он шел неуверенно, но точно к лошади, но, когда он оказался в двенадцати метрах от нее, лошадь спокойно подняла голову, чтобы посмотреть на зома, затем рысью покинула поля, перешла дорогу и остановилась через сто метров посреди другого поля. Лошадь прошла почти на расстоянии вытянутой руки от зома, и он замахнулся на нее, но по движению животного было понятно, что оно осознает опасность. Как только лошадь оказалась на следующем поле — теперь на расстоянии трехсот метров от того места, где она изначально стояла, — она замахала хвостом и опустила голову, чтобы продолжить есть. Зом начал идти к дороге и противоположному полю, протягивая руки. Ноги несли его той же неуклюжей походкой.
— Бьюсь об заклад, это повторяется целый день, — сказал Бенни Никс.
Она кивнула, но глаза ее были печальны. В этом всем было что-то комичное: терпеливая, умная лошадь и неустающий, безмозглый зом — оба двигаются туда-сюда по полям весь день в пугающем па-де-де. Танец на двоих, скорее всего, разыгрывался здесь уже много дней, в пыли и разложении разрушенного мира.
Следующие несколько километров они вообще не разговаривали. А потом черная наклонная крыша отеля Вавона показалась над бесконечными деревьями.
Голос Зеленого человека был тихим и нежным:
— Я знаю, кто ты, — сказал он. — А ты знаешь, кто я? Думаю, ты видела меня несколько раз. Тут и там. Люди называют меня тем самым Зеленым человеком или просто Зеленым человеком. Без «тем самым». Не важно. Можешь звать меня как хочешь. Или нет.
Они находились в хижине Зеленого человека глубоко в лесах. Когда Лайла не ответила и даже не подняла головы, он встал и пошел на маленькую кухню. Мгновение спустя по дому разнесся аромат свежего чая.
Лайла свернулась калачиком на большом плетеном кресле, прижав колени к груди и обхватив голени руками. После того как Зеленый человек нашел ее в лесах, он просидел с ней больше двух часов, в основном молча, иногда напевая старые песни, которых Лайла никогда не слышала. Кроме одной песни, которую Джордж, бывало, пел, когда убирался в маленьком домике, где они с Лайлой и Энни прожили первые годы после Первой ночи.
— California dreamin’… on such a winter’s day[7]…
Лайла начала плакать, а Зеленый человек ничего ей не сказал. Он продолжал тихо напевать песню. Когда она закончилась, он спел другую. А потом еще одну.
Теперь они находились в его доме. Он был наполнен растениями всех видов. Они свисали в корзинах с потолка и стояли в горшках у стен. Ящики с ними свисали по обеим сторонам открытых окон. Птицы пели и щебетали в деревьях на улице, а белка пришла и сидела грызла орешки из миски на столе. Зеленый человек ее не прогонял.
Он вернулся из кухни с двумя кружками, от которых поднимался пар, и поставил их на маленький стол. Потом он пошел и нагрузил деревянный поднос кексами с тмином, домашними злаковыми батончиками, маленькими горшочками с вареньем и маслом. Впервые Лайла попробовала масло в доме Чонгов. Она смотрела на поднос, еду и чай и ничего не делала.
Зеленый человек выпил свой чай, но ничего не сказал ей. Выпьет она его или нет, кажется, его устраивал любой вариант. Через кухонное окно пришла большая кошка, подозрительно посмотрела на Лайлу, потом чуть дольше на белку, но пошла через всю комнату к Лайле. Мгновение она просто смотрела на нее лучистыми глазами. Потом запрыгнула на ее стул и стала тереться об нее, мурча громче, чем песня жаворонков в деревьях. Лайла раскрыла руки, и кошка встала на задние ноги, положив передние лапки на ее колено, и потянулась к ней мордочкой. Лайла быстро глянула на Зеленого человека, который кратко кивнул ей, тогда она взяла кошку на руки и прижала к груди, словно это было самое большое сокровище в мире. Или она единственная привязывала Лайлу к настоящему.
Кошка тихо мяукала и продолжала урчать. Девушка наклонила голову и коснулась лбом холодного носа кошки. Та лизнула ее шероховатым языком.
Лайла закрыла глаза и заплакала.
Бенни с Никс прошли через южный вход Йосемитского национального парка и шли по дороге, буквально свободной от травы, — первой чистой дороге, увиденной ими в «Руинах».
Они наткнулись на забор в двух километрах по дороге. Это была тяжелая сетка, похожая на ту, что окружала Маунтинсайд, но спрятана она была между двумя рядами густых вечнозеленых изгородей, исполняющих роль ширмы.
— Умно, — сказала Никс.
Указатель говорил им, что отель находится через два километра дальше по дороге.
Дорога вела через сложную сеть канав. Здесь стояли ряды растяжек и глубокие ямы, накрытые камуфляжными крышками. Указания, как идти по дороге безопасно, были написаны на огромных деревянных знаках. Бенни оценил такую стратегию. Зомы не могли читать. Вместо того чтобы строить защиту на основе того, как люди раньше защищали города и форты от атак, эта была специально спроектирована для недумающих, но упрямых врагов. Уловки были необязательны. Бенни с Никс всматривались в некоторые канавы и видели горы старых костей — явное доказательство того, что оборонные сооружения работали.
— С такой системой обороны, — заметил Бенни, — десять человек смогут отбиться от миллионов зомов.
— Вот о таком я и говорила, — восторженно сказала Никс. Это было правдой. С прошлого года она делала заметки в журнале о том, как люди могут вернуть переполненные зомби земли, в то же время защитив себя от мертвых.
Извилистая тропинка была усажена сотнями деревьев, древними дубами и деревьями намного моложе, посаженными в последние десять лет или вроде того, чтобы уменьшить видимость. Вдали были видны деревья намного больше, возвышающиеся над лесом, — монстрообразные секвойи, уходящие более чем на полсотни метров в голубое небо. Потом лес отступил, и большой отель «Вавона» вознесся над ними, словно обещание теплых постелей, деревенских завтраков, цивильных разговоров и крепких замков.
