Книга Вечность - Мэгги Стивотер

Я вскинул руку ладонью вниз, как бы говоря: «Стой. Не приближайся».

— Джон, я не зна…

Джон отпихнул мою руку. Коул встревоженно вскинулся.

— Не ври мне. Я знаю, что это ты. Знаю.

Он облегчил мне задачу. Я не умел врать, но сейчас это и не требовалось.

— Это не я. Я не имею к ее гибели никакого отношения.

— Шли бы вы вести такие разговоры на улицу! — заметил кассир.

Коул распахнул дверь. В помещение ворвался холодный ночной воздух.

Джон ухватил меня за грудки.

— Где Грейс? Почему из всех людей на свете именно моя сестра, почему именно Грейс? Почему ты выбрал их, ты, больной…

То ли по его лицу, то ли по голосу, то ли по захвату я понял, что он сейчас сделает, поэтому, когда он замахнулся, я вскинул руку и отразил его удар. Больше я ничего сделать не мог. Драться уж точно не собирался. Слишком уж много боли было в словах, которые силился и не мог произнести заплетающийся язык.

— Так, на улицу, — велел кассир. — С разговорами — на улицу. Всего доброго! Спокойной ночи.

— Джон, — сказал я, чувствуя, как рука наливается болью в том месте, где в нее врезался его кулак. В организме бушевал адреналин: горе Джона, напряжение Коула, моя собственная взвинченность подпитывали его. — Мне очень жаль. Но этим все равно ничего не исправить.

— Чертовски верно, — согласился Джон и бросился на меня.

Между нами внезапно вырос Коул.

— Все, идемте отсюда. — Он не был выше меня и Джона, но возвышался над нами обоими. Он смотрел на мое лицо, оценивая реакцию. — Давайте не будем устраивать разборок в магазине.

Джон буравил меня взглядом, и глаза у него были пустые, как у статуи.

— А ведь когда мы только познакомились, ты мне даже понравился, — бросил он. — Можешь себе такое представить?

Мне стало тошно.

— Пойдем, — сказал я Коулу и добавил, обращаясь к кассиру: — Спасибо еще раз.

Коул отвернулся от Джона. Движения его напоминали натянутую пружину.

За миг до того, как дверь захлопнулась, до нас донесся голос Джона.

— Все знают, что это сделал ты, Сэм Рот.

В ночном воздухе пахло бензином и древесным дымом. Где-то что-то горело. У меня было такое чувство, будто это горит волк во мне.

— Люди просто обожают тебя бить, — заметил Коул, все такой же сгусток энергии.

Мое настроение подпитывало Коула, а его — меня, и мы были волками, оба, я и он. В голове у меня было гулко и невесомо. «Фольксваген» стоял недалеко, в углу парковки. На водительской дверце белела длинная царапина. Ну, теперь я, по крайней мере, знал, что встреча с Джоном не была случайностью. В лакокрасочном покрытии отражались огни магазина. Ни один из нас не спешил сесть в машину.

— Придется тебе взять на себя эту задачу, — сказал Коул. Он распахнул пассажирскую дверцу и поставил ногу на подножку, через крышу наклонившись ко мне. — Вывести волков из леса. Я пытался. У меня не получается удержать в голове ни одну мысль, когда я в волчьем обличье.

Я поглядел на него. В кончиках пальцев закололо. Я забыл молоко на кассе. В голове снова и снова крутились мысли о том, как Джон замахнулся на меня, а Коул встал между нами, и о ночи, поселившейся во мне. У меня язык не поворачивался сказать: «Нет, я не смогу», потому что все казалось возможным.

— Я не хочу возвращаться. Я не могу это сделать, — все же вырвалось у меня.

Коул засмеялся, вернее, выдохнул одинокое «ха».

— В конце концов тебе все равно придется превратиться в волка, Ринго. Ты так до конца и не излечился. Мог бы заодно и спасти мир, пока варишься во всей этой каше.

Мне хотелось взмолиться: «Пожалуйста, не заставляй меня», но какое значение это имело для Коула, который проделывал с самим собой неизмеримо худшие вещи?

— Ты исходишь из предположения, что они меня послушают, — сказал я.

Коул оторвал ладони от крыши «фольксвагена»; дымчатые отпечатки пальцев испарились за считаные секунды.

— Мы все тебя слушаем, Сэм. — Он спрыгнул на мостовую. — Просто ты не всегда с нами говоришь.

49 ГРЕЙС

В субботу Кениг заехал за нами, чтобы отвезти на полуостров.

Мы все приникли к окнам гостиной, глядя, как он въезжает на дорожку, ведущую к дому. Приглашать в дом полицейского, после того как мы так упорно пытались не попасться его коллегам, было как-то страшновато. Все равно как если бы Маугли пригласил Шер-Хана на чай с плюшками. Кениг подъехал к дому Бека в полдень, облаченный в строгую малиновую футболку поло и джинсы, которые он, похоже, тщательно отутюжил. Приехал он на идеально чистом сером пикапе «шеви», который тоже вполне мог отутюжить. Он постучал в дверь — это деловитое «тук-тук-тук» чем-то напомнило мне сухой и отрывистый смех Изабел, — и когда Сэм открыл, Кениг стоял на пороге, чинно сложив руки перед собой, как будто ждал вынесения приговора.

— Проходите, — сказал Сэм.

Кениг переступил через порог со сложенными все в том же профессиональном жесте руками. Словно что-то из другой жизни, мне вспомнилось, как я видела его в последний раз — он точно в такой же позе стоял перед нашим классом, и мы забрасывали его вопросами о волках. Оливия тогда еще склонилась ко мне и прошептала, что он милашка. А теперь он стоял у нас на пороге, а Оливия была мертва.

Оливия была мертва.

Я начинала понимать отсутствующее выражение, которое появлялось на лице у Сэма всякий раз, когда кто-то заводил речь о его родителях. Я тоже совсем ничего не чувствовала при мысли о том, что Оливии больше нет. Как будто душа у меня онемела и потеряла чувствительность, как шрамы на запястьях у Сэма.

Я поняла, что Кениг меня заметил.

— Здрасьте, — сказала я.

Он сделал глубокий вдох, как будто собирался перед прыжком в воду. Я почти что угодно отдала бы, чтобы узнать, о чем он сейчас думает.

— Ну что ж, — произнес он. — Вот ты где.

— Да, — ответила я. — Вот она я.

Из кухни за спиной у меня вышел Коул, и Кениг свел брови к переносице. Коул улыбнулся в ответ своей жесткой решительной улыбкой. На лице Кенига медленно забрезжило узнавание.

— Ну разумеется. — Он скрестил руки на груди и обернулся к Сэму. Как бы он ни становился и ни складывал руки, что-то в его облике производило впечатление человека, которого трудно вышибить из седла. — И много еще пропавшего без вести народу обитает под твоей крышей? Элвис? Джимми Хоффа? Амелия Эрхарт?[13]Я предпочел получить бы полный список сразу, чтобы потом не было неожиданностей.