Книга За кромкой миров - Игорь Осипов

– Вот они, родимые, – произнес нон-тар Эгор, весело улыбнувшись.

– И что дальше? – спросил Такасик, с любопытством разглядывая и постройки, и чужаков, которые с теплом смотрели на груды железа.

– Вытаскивать.

– Вытаскивать амбары?

– Это не амбары.

– Тогда это хижины.

– И не хижины. Я покажу. Пусть твои люди принесут толстые колья, – произнес нон-тар Эгор.

– Почему люди?

– Ну нарони, – скривился чародей, словно совершил глупую ошибку, и добавил слово, звучащее как что-то вроде «бэлин».

Такасик взглянул на пажа, который с криками «колья» помчался к крестьянам, и те начали отвязывать заостренные бревна толщиной с ногу и длиной в рост мужчины. Два кола положили на снег перед чародеем. Тот пробормотал: «Угораздило же нас попасть в припорошенную яму», – и поднял один ствол, уперев его острием в плотный снег, а потом наклонил верхушку в сторону, противоположную постройкам, находящимся в сорока шагах от первой.

– Забивать? – спросил Такасик с любопытством.

– Я сам, – ответил чародей, глубоко вздохнул и прикрыл глаза, а потом все вздрогнули от гулко застонавшего мороженого дерева, которое стало рывками входить в наст, словно по нему били гигантским невидимым молотом.

Нарони с выпученными глазами зашептались в сторонке, призывая предков в помощь. И вот кол ушел в снег почти полностью. Только когда осталась верхушка с локоть высотой, он остановился.

– Заводи! – крикнул чародей госпоже Светории, которая залезла внутрь постройки и поблескивала из-за стекла своими жутковатыми глазами цвета свежей крови.

Девушка нагнулась вбок, постройка взревела, как демон вечной ночи, что забредает порой на самый край ледника. Такасик едва сдержал желание убежать подальше, как поступили крестьяне, что, переводя дух, теперь за сотню шагов отсюда наблюдали за происходящим. Не подобает юному лорду так себя вести, несмотря на бешено колотящийся пульс.

Напуганные тунуты громко орали и дергались на привязи такого же кола, но потоньше.

– Шат! – послышался возглас высокого господина, оказавшегося тоже колдуном, немного отставшим от своих в пути, и воин Воладимар со стеклянными глазами подскочил к постройке и начал тянуть за канат, сплетенный из тонких железных нитей. Канат разматывался, плавно вращая барабан, приделанный к железной дуге постройки.

Когда Воладимар дотянул канат до кола, то сделал петлю, зацепив крюком, и отошел в сторону, неподвижно замерев. Нон-тар Эгор поднял руку, посмотрев на Светорию. Постройка взревела пуще прежнего, барабан сам собой закрутился в другую сторону, канат натянулся, а потом вся эта груда железа, поднимая перед собой сугроб, начала медленно двигаться. У Такасика от такого волосы встали дыбом. Так он испугался, только когда Окасанна грохотала своим черным железом да Оллиха оборачивалась лютым чудищем.

Вскоре постройка вылезла из снежной ямы, явив толстые черные колеса. Так это повозка, подумал Такасик, только большая и едущая сама. И остальные, значит, тоже. Повозки не использовали в этих краях, так как частые камни и корни деревьев быстро ломали колеса и мешали езде. Приходилось не грузы везти, а толкать телеги руками, помогая выбивающемуся из сил скоту. Но Такасик видел телеги раньше, когда посещал священный город.

Чужаки делали сейчас то же самое – толкали, вытаскивая застрявшие повозки. Осознание такой простой истины заставило отступить страх, и его место вновь заняло любопытство.

– Нон-тар Эгор, а можно мне потом прокатиться верхом на телеге?

– Можно, – ответил чародей, – только это называется машина.

– Машина, машина, машина, – поиграл на языке словом Такасик. Оно такое простое и красивое, это слово, как сами машины. – Хорошее колдовство.

– Это не колдовство. Это хитрости наших мастеров.

– Правда? А можно наших тоже так научить?

– Не сейчас, – улыбнулся чародей. – Обязательно, но не сейчас.

Пока они разговаривали, Воладимар отцепил железный канат, который назывался трос, и тот намотался на барабан.

Потом приступили к остальным машинам. Второй оказалась отнюдь не высокая шестиколесная, а низкая, со множеством невысоких колес, вокруг которых были намотаны плоские широкие цепи. Под эти цепи кинули бревно и небольшими тросами, скрученными в петли, прицепили к звеньям. Чародей что-то положил в дверь машины, которую он назвал Бэмпэ, и та ожила, заревев громче первой. Цепи дернулись, подминая под себя бревно, а сама машина стала ползти вперед, пока бревно не появилось сзади. Так повторяли полтора десятка раз, прежде чем машина вылезла из рыхлого снега на слегка припорошенный лед.

Оказалось, что все машины имеют имена. Бэмпэ, Тигар.

Шестиколесный Ураль, куда залезла сама госпожа Анагелла, вытаскивали дольше всего. Бэмпэ, зацепившись толстыми тросами за шестилапого, гребла цепями, но только почем зря разбивала лед. И тогда нон-тару Эгору пришлось по-настоящему колдовать. Он поднял перед собой согнутую в локте руку, так что кулак оказался на уровне лица, и стал шептать заклинание. Такасик не понял, что значат произнесенные на чужом языке слова: «Да давай же ты, сука долбаная», но, видимо, они были сильным заклинанием, раз Ураль дрогнул и стал вылезать. Наст перед колдуном выгнулся волнами, а слабый ветер набрал силу и заревел, заглушая саму машину. Ветер поднимал тучи снега, дергал плотную ткань кузова и одежду нарони, но стоило Уралю вылезти, как колдун разжал кулак, и все разом стихло.

Такасик смотрел на все это, позабыв дышать и моргать. И лишь потом огляделся, поймав глазами усталое лицо Эгора, радостную нон-ма Анагеллу и цепкий взгляд Мефистофеля, направленный на чародея-воителя, словно высокий и худой колдун заново оценивал своего товарища, узнав о нем нечто новое.

Необычным был еще поступок нон-тара Эгора, когда он взял две большие железные амфоры квадратной формы, которые назвал канистрами. Нон-тар Эгор положил их боком на лед в том месте, где до этого стояли машины, положил сверху несколько небольших мешочков и слегка присыпал все снегом. Потом он взмахнул рукой, и из ничего возникла фигурка воина размером с ладонь и десяток странных черно-желтых созданий с прозрачными жужжащими крыльями. Нон-тар Эгор долго что-то говорил на своем наречии и только в конце добавил на языке сель: «Это твоя последняя служба, верный страж».

Потом колдун подошел, довольно улыбаясь, словно какой-то шутке:

– Ну все, запрыгивайте, нон-тар Такасик. Поедем.

– Куда запрыгивать?

– Да хоть к нон-ма Анагелле. Нам еще спуск выравнивать на краю ледника, – ответил нон-тар Эгор.

Глава 26

Чужаки

До границы таяния добрались с большим трудом. Приходилось перетаскивать деревянные мостки, сколоченные из бревен, чтобы преодолеть расселины. Больше всего боялись за тяжелую БМП, которую в случае падения практически не получилось бы вытащить. Это не ишак с тюками.