Книга Нектар краденой черешни - Наталья Калинина

– Ладно, я об этом хорошо подумаю, – он согласился и, меняя тему, весело спросил:

– Значит, ты у себя там, в Москве занимаешься ворожбой? Вот уж не подумал бы! Все же мне как-то легче думать, что ты – психолог.

– А я и так веду частную практику психолога! – Инга беззаботно отозвалась и засмеялась. – Но до недавнего времени успешно совмещала ее с практикой «ворожейки»! Только, как и моя бабушка, я никогда не занималась «черными делами». Как-то давно, когда я еще только училась у бабушки, бабуля мне сказала, что если я применю свою силу кому-то во вред, она пропадет. Сказала, что наложила на мою Силу такое специальное заклинание! И я поверила!

Она весело проговорила и, прикрыв рот ладонью, зевнула.

– Леш, мне пора… Я устала и очень хочу спать.

– Оставайся здесь, – он тут же гостеприимно предложил.

– Не-а… У меня там вещи остались. Я хочу переодеться, привести себя в порядок… И выспаться.

– Ладно, уговорила, – он нехотя сдался и не терпящим возражения тоном добавил:

– Только я тебя провожу.

По дороге к Ингиному домику они молчали. И лишь когда уже подошли к калитке, Инга вяло, словно нехотя, созналась, что послезавтра уже уезжает.

– Останься, пожалуйста… Я прошу тебя, – Алексей встрепенулся. – Ты… нужна мне. И Лизе.

– У меня там дом, Алексей, – она с некоторой горечью призналась. – И я… уже хочу домой. У моего брата на днях сын родился.

– Но… мы с тобой не расстаемся?

– Надеюсь, что нет, – она улыбнулась и устало произнесла:

– Алексей, давай поговорим завтра… У меня к тебе еще просьба будет.

– Какая?

– Мне надо найти в этом городе человека, который бы за определенную плату согласился ухаживать за могилками моих родных. Я не часто здесь бываю. Брат мой тоже. А могилки наших родителей и бабушки находятся в запустении.

– Хорошо. Найдем тебе этого человека. Завтра обсудим, – он по-деловому лаконично ответил и с некоторой тревогой в голосе спросил:

– Мы ведь завтра увидимся, да?

– Обязательно! – Инга тихо засмеялась и, торопливо поцеловав его, убежала.

Когда Инга уже собралась отдыхать, в дверь ее флигелька постучали.

– Кто там? – девушка торопливо натянула брюки, которые успела снять и подошла к двери.

– Это Павел, сотрудник службы безопасности Алексея Юрьевича… Вы меня знаете.

– Что-то случилось? – Инга тут же распахнула дверь и с беспокойством спросила. Лицо у парня было встревоженным, и это еще больше взволновало девушку.

– Меня за Вами Алексей Юрьевич отправил. С девочкой – Лизой – плохо…

– Что с ней? – Инга уже спешно застегивала босоножки.

– Точно не знаю… Алексей Юрьевич очень просил, чтобы Вы приехали.

– Да-да, конечно…

– У меня там машина – Павел махнул куда-то в сторону дороги. – Я отвезу Вас.

На улице, усаживаясь машину, Инга снова громко с тревогой спросила:

– Паша, скажи мне, что с Лизой? Что Алексей Юревич сказал? Врача вызвали?

– Да ничего Алексей Юрьевич мне не сказал! Сами знаете – минимум информации, только распоряжение… Я ж его охранник, а не доверенное лицо.

– Ясно. Поехали.

Павел вел машину молча, а на вопросы, которые Инга вновь попыталась ему задать, если и ответил, то односложно. Никакой информацией о состоянии Лизы он не располагал, есть распоряжение от Алексея Юрьевича привезти Ингу в дом – и все. И девушка, устав от бесполезных расспросов, замолчала и уткнулась в окно.

Однако молчала она недолго. Машина неожиданно проскочила поворот на дорогу к дому Алексея и помчалась дальше. Инга бросила удивленный взгляд на Павла: тот вел машину как ни в чем не бывало и лишь, выехав на незнакомую девушке дорогу, прибавил скорость.

– Паш… Ты куда меня везешь?

Он проигнорировал ее вопрос, и на его лице, как на лице манекена, не отразилось никаких эмоций.

– Паша! Ты куда меня везешь?! – Инга занервничала и заелозила на сиденье.

– Тихо. Не дергайся. Куда надо, туда и везу. Потом узнаешь, – он бросил на нее короткий взгляд и улыбнулся:

– Сюрприз! От Алексея Юрьевича…

Машина вылетела за город и мчалась теперь уже по узкому «серпантину» на рискованной скорости.

– Останови машину! Ты слышишь? Останови!!! – Инга попыталась необдуманно вырвать руль из рук Павла, и парень, не отрывая взгляда от дороги, одной рукой метко и неожиданно хлестнул девушку по лицу.

– Успокойся, дура. Разобьемся.

Инга присмирела и, прижав ладонь к горящей от удара скуле, глухо спросила:

– Куда ты меня везешь?..

– Заколебала ты меня своими расспросами! Приедем, все и узнаешь.

Машина свернула узкую проселочную дорогу, проходящую по краю склона. Мелькнул указатель с поворотом на поселок, название которого Инга не успела прочитать. Она покосилась на Павла: тот с непроницаемым лицом, будто похищение человека – вполне обычное явление, свернул по указателю. И когда на повороте машина немного сбросила скорость, девушка одним движением распахнула дверь и выпрыгнула. Но, покатившись по склону, она ударилась головой о какую-то корягу и потеряла сознание.

Инга очнулась от осторожных холодных прикосновений ко лбу, словно кто-то с материнской заботой смачивал ей лоб влажной губкой. Она открыла глаза и с удивлением увидела дядю Сашу – соседа хозяйки, у которой снимала флигелек. Это он ласково и осторожно обтирал ее лоб и лицо смоченной в холодной воде тряпочкой.

– Очнулась, милая? Вот и хорошо! – дядя Саша, обрадовавшись, улыбнулся и сокрушенно поцокал языком:

– Как же это ты, девочка? Расшиблась, миленькая…

– Дядя Саша… – язык еле ворочался, а губы и горло пересохли от жажды. Инга тут же закашлялась и поморщилась от боли в груди: неужели при падении сломала ребра?

– Вот, попей, попей, моя хорошая… – дядя Саша тут же с трогательной осторожностью приподнял девушке голову и поднес к ее губам кружку с водой. Инга сделала жадный глоток и в изнеможении откинулась назад.

– Неосторожно-то как ты… – пожилой мужчина горестно покачал головой.

– Дядя Саша… Как… Вы… меня нашли? И где я?

– У меня ты, милая, у меня… – мужчина отошел от нее и, отвернувшись, чем-то зашуршал. – А как я тебя нашел… Не важно. Главное, что нашел.

Инга, поморщившись, пошевелилась и с неприятным удивлением обнаружила, что лежит обнаженная на какой-то широкой и длинной лавке, а ее ноги и вытянутые за голову руки крепко привязаны к деревянному «сиденью».