Книга Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле - Дэвид Дуглас

Еще одним последствием политического объединения Нормандии и Англии под властью Вильгельма Завоевателя стало радикальное изменение структуры правящих элит обеих стран. Доминирующую роль на обоих берегах Ла-Манша стала играть нормандская аристократия. Это был процесс, который привел к далекоидущим последствиям. В Нормандии он проявился тем, что новая феодальная аристократия приобрела невиданные богатства и одновременно ее обязанности по отношению к герцогу, ставшему королем, приобрели более четкий характер. Для Англии это время было связано с уничтожением старой знати и замены ее новой «заморской» аристократией. Это было самым грандиозным социальным изменением, произошедшим во время правления Вильгельма Завоевателя, причем в значительной степени под его непосредственным руководством.

Судьба старой английской знати – одна из самых трагических страниц истории XI века, документально подтвержденной массой достоверных источников. Три великие битвы 1066 года отозвались погребальным звоном по всей Англии, а те английские аристократы, которые не погибли у Фулфорда, Стэмфордского моста или при Гастингсе, чувствовали себя безнадежно проигравшими. Их будущее было туманно и не обещало ничего хорошего. Коронация Вильгельма внесла неопределенность в положение английских феодалов, и по прошествии времени оно только ухудшалось. Поначалу новый король пытался использовать чиновников прежней администрации и даже приблизил ко двору графов Эдвина, Моркара и Уолтофа. Однако вскоре эти английские магнаты исчезли с политической сцены, и события 1068–1071 годов обернулись новыми бедствиями для тех, кто их поддерживал. В результате войн раннего периода правления Вильгельма старая английская знать понесла очень серьезные потери. Многие погибли. Поместья были повсеместно разорены. Что еще хуже, Завоеватель отказался от прежней политики компромиссов, рассчитанной на привлечение английской аристократии. Представители некогда влиятельных родов в массовом порядке покидали родину. В поисках лучшей доли они уезжали в Шотландию, Фландрию, даже в Византию. А их оставшиеся в Англии родственники, лишенные власти и потерявшие значительную часть богатств, оказались бессильны перед новыми хозяевами страны, которые стали их стремительно вытеснять. Крушение старой элиты было полным и необратимым. В «Книге Судного Дня», содержащей записи обо всех имевшихся в 1086 году собственниках крупных земельных владений, английские имена крайне редки. Согласно подсчетам современных исследователей, английским феодалам к концу правления Вильгельма Завоевателя принадлежало не более 8 процентов земель их страны. Таким образом, их экономические позиции были окончательно подорваны.

Вытеснившая прежних английских владетелей новая аристократия состояла в основном из нормандцев, но не только. В поход через Ла-Манш с Завоевателем отправилось, как известно, немало уроженцев других земель, и некоторые из них решили обосноваться в стране, которую помогли покорить. Среди тех, кто получил земли в Англии, было довольно много выходцев из региона, расположенного к востоку от Нормандии, чистокровных фламандцев или подданных графа Фландрии. Например, несмотря на участие графа Юстаса Булонского в мятеже 1067 года, члены его семейства закрепились в Англии, и их примеру последовали менее знатные булонские феодалы. Выходцы из Фландрии являлись весьма заметной группой в составе новой английской знати. Любопытным подтверждением этого является охранная грамота на земельные владения, выданная незадолго до начала 1069 года королем Вильгельмом архиепископу Йорка Алдреду. Она написана нарочито простым языком и адресована «всем нормандцам, фламандцам и англичанам».

Еще больше, чем выходцев из Фландрии, в рядах новой английской аристократии было бретонцев. Самыми значительными фигурами среди них являлись, конечно, сыновья графа Удо Пентиеврского. Один из них, Бриан, стал владельцем обширного земельного надела на юго-востоке и, возможно, графом Корнуолла. Его печатью засвидетельствована составленная в 1069 году Вильгельмом Завоевателем грамота о собственности города Эксетер. В том же году Бриан участвовал в отражении нападения сыновей Гарольда. Однако его пребывание в Англии было недолгим, поскольку известно, что в Корнуолле его вскоре сменил граф Мортеня Роберт. Основу английских владений этой бретонской семьи суждено было заложить не Бриану, а его брату Алану I, прозванному Рыжим. Алан, который командовал бретонским отрядом в битве при Гастингсе, впоследствии стал одним из ближайших помощников Завоевателя, получил более четырехсот земельных наделов в одиннадцати английских ширах (округах). Ему принадлежали огромные поместья в Йоркшире, Линкольншире, Восточной Англии и на юго-западе страны. В Ричмонде он построил большой замок, который позволял контролировать долину реки Свейл, и дал название новому баронству. Когда «благородный барон Ричмонд» в 1093 году умер, все эти земли унаследовали его братья Алан II (Черный) и Стефен. Последнему удалось объединить бретонские и английские владения семьи.

Столь крупные пожалования представителям младшей ветви правящего дома Бретани свидетельствуют о том, что бретонцы были одним из важнейших элементов в структуре новой феодальной знати Англии. На влиятельность бретонцев указывают и постоянные упоминания в источниках того времени Ральфа Гаэльского как графа Норфолка, хотя само это графство тогда особого значения не имело и было скорее широм. Земли Ричмонда также были переданы в награду за службу бретонцам, многие из которых принадлежали к весьма знатным фамилиям. Бретонец Джудаэль Тотнеский в 1086 году стал владетелем большого земельного надела на юго-востоке Англии, его соотечественники Огер Бретонец, Альфред Линкольнский и Удо, сын Спиревика, обосновались в Линкольншире, а Эссекс и Тихель Хеллеанский дали свои имена целым районам Гелионс Бамстеда, переданным им в бессрочное владение. Следует отметить, что при жизни Вильгельма Завоевателя бретонцы оставались обособленной группой новой английской знати, до конца с ней не ассимилировавшейся, и это представляло определенную проблему. Многие из них, как отмечалось выше, поддержали выступление Ральфа де Гаэля и, естественно, подверглись наказанию после подавления мятежа. Весьма вероятно, что замена графа Бриона в Корнуолле графом Робертом Мортеньским связана именно с этим.

Сколь бы ни велико было влияние выходцев из Фландрии и Бретани, основу новой правящей прослойки, сформированной в Англии при короле Вильгельме, составили представители тех феодальных семейств, которые возвысились в первой половине XI века в самой Нормандии. Именно они получили самые крупные земельные пожалования. Согласно «Книге Судного Дня», примерно пятая часть земель Англии была собственностью самого короля, четвертую их часть составляли владения церкви и почти половина была передана ближайшим соратникам Вильгельма Завоевателя. Они и составили самую мощную группу новой английской аристократии, которая, впрочем, была малочисленной. Вышесказанному это отнюдь не противоречит. Тех, кто получил от Вильгельма Завоевателя земельные владения в Англии, действительно было очень много, и эта новая аристократия была по своему составу действительно многонациональной. Но доминирующую роль в ней занимали всего несколько знатнейших феодалов, что очень четко отражено в «Книге Судного Дня». Так, почти половина земель, переданных Вильгельмом своим соратникам, досталась всего одиннадцати магнатам: Одо, епископу Байе и графу Кента, Роберту, графу Мортеня, Вильгельму фиц Осберну, Роже Монтгомери, Вильгельму Вареннскому, виконту Авранша Гуго, сыну Ричарда, Юстасу, графу Булонскому, графу Алану Рыжему, Ричарду, сыну графа Жильбера Брионского, Жофрею, епископу Котанса, который стал владетелем богатейшего баронства Англии, и Жофрею из Монневиля в Бессене. Список весьма примечателен. Все входящие в него, кроме Юстаса Булонского и Алана Рыжего, были нормандцами, и все, за исключением Жофрея Монневильского и того же графа Алана, сыграли заметную роль в истории герцогства 1040–1066 годов. Теперь им принадлежала почти четверть Англии.