Книга Валет червей - Виктория Холт

— Уверяю вас, — продолжал герцог, все еще обращаясь к моему отцу, можно попытаться переговорить с Жан-Пьером, поскольку теперь этот человек занят у него всего лишь два-три дня в неделю. Я думаю…

— Вы имеете в виду наставника? — спросила я.

— Да, конечно, наставника. Это нужный человек. Вам надо попытаться получить его. Он сможет уделить вам хотя бы три дня в неделю. Три дня в неделю с хорошим наставником — это лучше, чем вся неделя — с плохим.

— Я полагаю, вы правы, — согласился отец.

— Предоставьте это мне, — сказал герцог. — Мои кузен рассказывал мне об этом человеке и о том, как доволен им Жан-Пьер. Теперь, — говорит он, его мальчики стали почти взрослыми. Вскоре им предстоит поступать в университет. Но он продолжает заниматься с ними два или три дня в неделю. Я выясню. — Он погрозил пальцем отцу. — Думаю, вам не следует никого нанимать на эту должность, пока вы не переговорите с Леоном Бланшаром.

— Мы определенно должны видеть этого человека, — сказал отец. — Очень мило с вашей стороны, герцог, проявить такое участие.

— Славные мальчики, — произнес герцог. — Думаю, они достойны самого лучшего наставника.

Герцог Суасон провел у нас три дня. Он много говорил с моим отцом, продолжая упрекать его за то, что тот почти разорвал все связи со старыми друзьями. Мой отец представил ему Шарло, а поскольку я чувствовала, что Лизетта теперь больше озабочена положением своего сына, чем собственным, я постаралась, чтобы герцогу был одновременно представлен и Луи-Шарль.

Герцог казался несколько неуверенным, явно колебался, пытаясь определить, который из мальчиков является внуком его друга, и весьма любезно отозвался об обоих. После его отъезда отец сказал:

— Надеюсь, он не забудет о наставнике. Временами он бывает забывчив.

Но герцог не забыл о своем обещании, и менее чем через неделю после его отъезда к нам прибыл Леон Бланшар.

* * *

Леон Бланшар произвел на нас большое впечатление. В нем ощущалось чувство собственного достоинства, и создавалось впечатление, что ему почти безразлично, наймут его или нет, что было весьма необычно для соискателя должности. Не то чтобы в его поведении было какое-то пренебрежение к окружающим, вовсе нет. Его манеры были безукоризненными. Уже потом отец сказал мне, что, возможно, его поведение вызвано тем, что его услуг добиваются очень многие.

Одевался он щеголевато; белый парик подчеркивал синеву его глаз, и без того выделявшихся на смуглом лице; высокие скулы и тонкие черты делали его довольно привлекательным. Его одежда была великолепно скроена, хотя это не сразу бросалось в глаза, башмаки были простого фасона, но из кожи прекрасной выделки. У него был приятный голос, а сама манера речи да и все в нем говорило о том, что этот человек получил хорошее воспитание и требует к себе соответствующего отношения.

Он беседовал с моим отцом в гостиной, когда меня пригласили туда познакомиться с ним.

Отец сказал:

— Тебе лучше поговорить самой с месье Бланшаром и сообщить о своих требованиях.

Месье Бланшар взял мою руку и изящно склонился над ней. Было такое впечатление, что он прибыл сюда прямо из Версаля.

— Я очень рада тому, что вы согласились приехать к нам, месье Бланшар, — сказала я.

— Я не мог не прислушаться к распоряжению герцога Суасона, мадам, — с улыбкой ответил месье Бланшар.

— Так это было распоряжением?

— Скажем, весьма настоятельная просьба. Герцог хочет, чтобы я оказал вам помощь.

— В таком случае, надеюсь, нам удастся прийти к соглашению.

Мы поговорили о мальчиках и о том, чему их удалось уже научить. Выслушивая меня, он печально покачивал головой, давая понять, что мальчики уже давно нуждались в его заботах.

— Я с удовольствием взялся бы за эту задачу, — сказал он. — Но, возможно, вы полагаете, что вашим мальчикам необходим наставник, постоянно живущий в доме.

— Мы рассчитывали именно на это, — ответила я.

— Тогда, мадам, скорее всего, вы будете разочарованы. К сожалению, у меня уже есть два подопечных, которых я готовлю к поступлению в университет, и я вынужден проводить три дня в неделю в замке де Кастиан. Это родственники герцога Суасона, как вы, видимо, знаете. В данных обстоятельствах я не имею права бросить их и поэтому мог бы уделить вам лишь четыре дня в неделю. Вот видите, как складываются обстоятельства.

Отец вмешался:

— Эти мальчики, которых вы учите… насколько я понимаю, вскоре они поступят в университет.

— Это так, граф, но до тех пор, пока они не поступят, я обязан заниматься с ними.

— Я не вижу особых сложностей. Вы могли бы проводить четыре дня в неделю здесь, уделяя остальное время вашим прежним ученикам. Как бы вы посмотрели на это?

— Все отлично, если я не буду связан очень жесткими условиями, я бы мог приезжать сюда и заниматься с вашими мальчиками четыре раза в неделю. Но время от времени может случиться так, что мне придется уделить дополнительный день моим старым ученикам… которые, вы уж простите меня… являются для меня пока приоритетными.

— Мне кажется, никаких принципиальных препятствий здесь нет, ответила я.

И тогда мы довольно улыбнулись друг другу, разговор принял менее официальный тон, и в конце концов решили, что Леон Бланшар будет приезжать к нам четыре раза в неделю, а если возникнет необходимость в дополнительных занятиях с мальчиками из Кастиана, то всегда сможем договориться. Расставаясь, мы решили, что он приступит к выполнению своих обязанностей с начала следующей недели.

После его отъезда отец сказал, что ему очень нравится эта договоренность. Это позволит нам получше присмотреться друг к другу.

Я была довольна тем, что у отца поднялось настроение. Благодарить за это следовало Леона Бланшара и мальчиков.

* * *

Итак, в наш дом вошел Леон Бланшар, оказавшийся чрезвычайно удачной находкой.

Во-первых, он понравился мальчикам. У него был дар делать занятия интересными. За столом он сидел вместе с нами. Он был истинным джентльменом, и это казалось совершенно естественным, в том числе и слугам, что само по себе уже было чудом: обычно они с неудовольствием принимали тех, кто «слишком задается». Я сама не была уверена, к какому именно сословию относится наставник, зато Леон Бланшар был абсолютно уверен в том, что он прекрасно вписывается в нашу компанию.

Сначала я подумала, что свое неудовольствие может выразить Лизетта ведь он сидел за столом с нами, а она была лишена этой привилегии. Однако это не вызвало ее раздражения.

Обычно за столом он беседовал с моим отцом, обсуждал состояние дел в стране. Ему довелось немало попутешествовать, и, рассказывая о других странах, он высказывал личные впечатления, причем слушать его было очень интересно. Он обладал даром рассказчика и несколькими удачными фразами мог создать живую картину происходящего.