Книга Тур Хейердал. Биография. Книга 2. Человек и мир - Рагнар Квам

Эд предложил, чтобы Тур передал эту работу кому-нибудь другому. Хейердал не принял предложение. Возможно, он не хотел обижать старого друга. Но прошло уже почти десять лет с тех пор, как они вернулись с острова Пасхи, и у Тура не хватало терпения снова отложить издание. В 1965 году второй том вышел из печати.

Коробки с пыльцой, которые, как думал Тур, тоже скрывали мировую сенсацию, в конце концов попали в подвалы Музея «Кон-Тики».

Там они стояли и пылились — вместе с фигурками из пещер с острова Пасхи.

РА

Тростниковая лодка. С помощью «Ра» Тур Хейердал хотел установить, могли ли древние египтяне пересечь Атлантический океан на судне, построенном из папируса

На холостом ходу

В 60-е годы к Туру Хейердалу пришло относительное спокойствие. Годы борьбы остались позади, по крайней мере, было похоже на то. С 1938 года, когда он вернулся домой с Фату-Хивы, его мысли были прикованы к полинезийскому вопросу. Тур осуществил несколько грандиозных экспедиций и опубликовал по их результатам весомые труды. От обвинений в шарлатанстве он смог привести своих противников к признанию возможности контактов между Южной Америкой и Полинезией и необходимости дальнейших исследований в данной области. Но теперь Хейердал отказался от решения этой задачи, вдруг обидевшись, что не все критики замолчали. Он не хотел больше смотреть в сторону Тихого океана.

Что привело к такому повороту? Его делом были экспедиции и книги. Однако о новых экспедициях он не думал. И кроме запланированной работы о пещерных фигурках — трофеях экспедиции на остров Пасхи, он не имел никаких планов насчет написания книг. Впрочем, не совсем.

Наверное, пришло время позаботиться о своем месте в жизни. В любом случае он начал работу вместе со своим другом юности Арнольдом Якоби, который должен был написать его биографию. Целыми днями напролет и даже неделями сидели они голова к голове в Колла-Микьери, и осенью 1965 года появился результат — «Сеньор Кон-Тики». Книга была хорошо принята читателями и была переведена на многие языки.

Тем не менее в этот период затишья Тур по-прежнему много ездил. В одном только 1964 году он посетил дюжину стран. Требовало времени и ведение хозяйства в Колла-Микьери. Кроме того, он решил для себя, что все, кто писал ему письма, должны получить ответ. Это само по себе было грандиозной задачей, поскольку письма потоком шли к нему со всего мира, и в таком количестве, что пришлось организовать собственную почту в деревне.

Время от времени он выполнял представительские поручения, как, например, во время визита могущественного Первого секретаря ЦК Коммунистической партии Советского Союза Хрущева, который летом 1964 года прибыл в Норвегию с официальным визитом. Хрущев очень хотел осмотреть Музей «Кон-Тики», и Тур Хейердал с готовностью выступил в качестве гостеприимного хозяина.

Во время этого визита присутствовал и Typ-младший, отчасти в качестве гида дочерей и жены Хрущева Нины Петровны, а отчасти в качестве тайного шпиона, внимательно следящего за происходящим. В письме матери он рассказал, что на посещение было выделено двадцать минут, но восторженный Хрущев провел в музее целый час.

Пока свита стояла, собравшись вокруг плота, и слушала рассказ Тура-старшего, от внимания сына не ускользнула фраза твердокаменного советского министра иностранных дел Андрея Громыко: «Прежде чем сесть на такой плот и отправиться в море, я хотел бы стать капиталистом».

Хрущев о таком не думал. Он извинился за то, что ничего не понимает в морском деле, но он с удовольствием принял бы участие в качестве кока в следующей экспедиции Хейердала. Тур ответил, что пока не планирует новую экспедицию, но если Хрущев действительно хочет отправиться вместе с ним, то он подумает — не повторить ли снова путешествие на «Кон-Тики», особенно если русский лидер возьмет с собой достаточно черной икры.

Лето 1964 года. Никита Хрущев посетил Музей «Кон-Тики» и попросился в следующую экспедицию Тура Хейердала в качестве кока

Собравшиеся прыснули от смеха, и под последующие аплодисменты Хейердал имел честь передать Хрущеву модель плота «Кон-Тики». В своей благодарственной речи советский партийный руководитель не находил слов, достаточных для того, чтобы выразить восхищение Туром Хейердалом и его достижениями. Все присутствовавшие, в том числе премьер-министр Эйнар Герхардсен, должны были знать, что Тур Хейердал весьма популярен в Советском Союзе и все читали его книгу о «Кон-Тики». На тот момент на родине Хрущева было продано два миллиона экземпляров этой книги.

Выходя, Герхардсен положил Хейердалу руку на плечо. «Хорошо сказал!» — заметил он, откровенно гордясь своим знаменитым соотечественником.

Вечером состоялся прием в советском посольстве. На следующий день Тур получил посылку, в которой было три банки черной икры, бутылка русского коньяка и золотые часы с гравировкой. Посылка пришла из Бюгдёй Конгсгорд, где Хрущев жил во время визита в Осло.

Встреча с Хрущевым еще больше укрепила популярность Тура Хейердала в Советском Союзе. Спустя всего лишь месяц он уже был в Москве, где принял участие в Международном конгрессе антропологов и этнологов. Журналисты толпой собирались вокруг него, а его выступление о «сложной культуре острова Пасхи», к его удивлению, напечатали в газете «Правда». В последний день работы конгресса газета попросила его рассказать о своих впечатлениях от конгресса в отдельной статье. И Тур был уверен, что этот особенно любезный прием со стороны советской прессы имел связь с визитом Хрущева в Музей «Кон-Тики».

Конгресс в Москве. Тур Хейердал был близорук еще с детства, но редко пользовался очками, стесняясь их носить

Главной темой конгресса была миграция в Тихом океане. Тур принял активное участие в дискуссиях, «не сталкиваясь с реальным противодействием». Однако из прошлых споров с советскими антропологами он знал, что такая оппозиция существует. Желая с ней расквитаться, Туру, с помощью зятя Никиты Хрущева, удалось организовать дуэль со своими противниками в правительственной газете «Известия». Снова им пришлось показать когти, и более того, он увидел, что некоторые бывшие противники теперь открыто его поддерживали. В пересказе, который Тур послал Эду Фердону, он, не стесняясь, назвал себя победителем битвы в «Известиях».

Этот победитель дома, в Колла-Микьери, захотел победить и себя самого. Приближался пятидесятилетний юбилей, и он знал, к чему приведет это событие. Большое общество, знаменитые гости, льстивые речи и обилие подарков. Но что, если он нарушит обычай, сядет в поезд и уедет в Неаполь?