Книга Второе открытие Америки - Александр фон Гумбольдт

Они придают большое значение определенным формам тела; мать обвинили бы в полном равнодушии к своим детям, если бы она не постаралась искусственными средствами придать их икрам такой вид, какой соответствует местной моде. Ни один из наших индейцев с Апуре не знал карибского языка, а потому мы не могли получить от касика Панапаны сведения о местонахождении лагерей, которые устраивают в это время года на некоторых оринокских островах для сбора черепашьих яиц.

Около Энкарамады очень длинный остров разделяет Ориноко на две протоки. Ночь мы провели в каменистой бухте напротив устья реки Кабульяре, образованной от слияния Паяры и Атамайки; некоторые считают Кабульяре одним из притоков Апуре, так как они сообщаются между собой при посредстве Аричуны. Вечер был чудесный. Луна освещала вершины гранитных скал.

Несмотря на влажность воздуха, теплота распределялась так равномерно, что мы не наблюдали никакого мерцания, даже на высоте 4–5° над горизонтом. Свет планет был чрезвычайно слабый; если бы в связи с незначительным значением видимого диаметра Юпитера я не подозревал какой-то ошибки в наблюдениях, то сказал бы, что здесь мы впервые различили невооруженным глазом диск Юпитера.

К полуночи северо-восточный ветер резко усилился. Он не принес туч, но небосвод все больше и больше заволакивался туманом. Налетали шквалы, и мы начали опасаться за нашу пирогу. В течение всего дня мы видели очень мало крокодилов, но все они были огромных размеров, длиной в 20–24 фута.

Индейцы уверяли нас, что молодые крокодилы предпочитают озерки и менее широкие и менее глубокие реки. Особенно много их скопляется в Caños, и по отношению к ним невольно напрашиваются слова, сказанные Абд-эль-Латифом о нильских крокодилах: «Они кишат, как черви, на мелководьях реки и под защитой необитаемых островов».

6 апреля. Продолжая плыть вверх по течению Ориноко, сначала к югу, затем к юго-западу, мы увидели южный склон Серрании, или горной цепи Энкарамада. Ее ближайшая к реке часть была высотой всего в 140–160 туазов; однако вследствие своей крутизны, положения среди саванны и скалистых вершин неправильной призматической формы Серрания казалась очень высокой.

Наибольшая ширина ее не превышает трех лье; по сведениям, полученным мной от индейцев племени парека, к востоку она заметно расширяется. Вершины Энкарамады образуют самую северную цепь гор, которые окаймляют правый берег Ориноко между 5° и 7°30' северной широты, от устья Самы до устья Кабульяре. Различные цепи, образующие эту группу, разделены небольшими равнинами, поросшими злаками.

Равнины тянутся не вполне параллельно друг другу: самые северные идут с запада на восток, а самые южные – с северо-запада на юго-восток. Это изменение направления достаточно объясняет, почему кордильера Парима к востоку, между истоками Ориноко и Паруспы, заметно расширяется. За большими порогами Атурес и Майпурес мы увидим одну за другой семь главных цепей: Энкарамада, или Сакуина, Чавирипа, Барагуан, Каричана, Униама, Калитамини и Сипапо.

Этот краткий перечень может дать общее представление о геологическом строении местности. Повсюду на земле можно обнаружить наклонность к правильным формам в горах, сгруппированных, на первый взгляд, самым неправильным образом. Путешественнику, плывущему по Ориноко, каждая цепь представляется в поперечном разрезе как бы обособленной горой, но эта обособленность лишь кажущаяся.

Правильность в направлении и разделении цепей, по-видимому, уменьшается по мере того, как вы двигаетесь на восток. Горы Энкарамада соединяются с горами Мато, где берет начало река Асиверу, или Гучиверо; горы Чавирипе переходят в гранитные горы Коросаль, Амоко и Мурсиелаго, которые тянутся до истоков Эребато и Вентуари.

Через упомянутые горы, населенные индейцами кроткого нрава и склонными к земледелию, генерал Итурриага во время экспедиции для установления границ распорядился перегнать рогатый скот, предназначавшийся для обеспечения продовольствием нового города Сан-Фернандо-де-Атабапо. Жители Энкарамады показали тогда испанским солдатам путь по реке Манапиари, которая впадает в Вентуари.

Спускаясь по течению этих рек, можно добраться до Ориноко и Атабапо, минуя большие пороги, представляющие почти непреодолимые препятствия для перевозки скота.

Дух предприимчивости, в такой сильной степени проявленный кастильцами в эпоху открытия Америки, на некоторое время снова возродился в середине XVII века, когда король Фердинанд VI пожелал выяснить истинные границы своих обширных владений и когда в лесах Гвианы, классической страны вымыслов и баснословных преданий, лукавство индейцев снова вызвало к жизни химерическую идею о богатствах Дорадо, столь сильно занимавших воображение первых завоевателей.

В горах Энкарамада, как и в большинстве гор, сложенных крупнозернистыми породами, не встречается жил; возникает вопрос: откуда берутся в них те самородки золота, которые Хуан Мартинес[105] и Рэлей якобы видели в таком изобилии у индейцев с Ориноко?

На основании моих наблюдений в этой части Америки я думаю, что золото, как и олово, иногда бывает рассеяно почти незаметным образом в самой толще гранитных горных пород, хотя в них и отсутствуют разветвления и сплетения мелких жил.

Недавно индейцы из Энкарамады нашли в Кебрада-дель-Тигре[106] самородок золота диаметром в две линии. Он имел округлую форму и, вероятно, был принесен водой. Эта находка гораздо больше интересовала миссионеров, чем туземцев; другой подобной за ней не последовало.

Я не могу расстаться с первой цепью гор Энкарамада, не вспомнив здесь об одном обстоятельстве, не оставшемся неизвестным отцу Джили и часто упоминавшемся во время моего пребывания в миссиях Ориноко. У здешних туземцев сохранилось поверие, «что во время большой воды, когда их отцы были вынуждены спасаться в лодках от всеобщего потопа, морские волны разбивались о скалы Энкарамады».

Это поверье существует не только у одного племени таманаков; оно является частью цикла исторических преданий, отдельные эпизоды которых можно услышать у майпуре с больших порогов, у индейцев с реки Эребато, впадающей в Кауру, и почти у всех племен Верхнего Ориноко.

Когда таманаков спрашивают, каким образом человеческий род пережил этот великий катаклизм, век воды мексиканцев, они отвечают: «Один мужчина и одна женщина спаслись на высокой горе, носящей название Таманаку и расположенной на берегах Асиверу; бросая назад через плечо плоды пальмы мориция, они увидели, как из косточек плодов родились мужчины и женщины, которые вновь заселили землю».

Вот во всей ее простоте распространенная среди ныне диких народов легенда, некогда разукрашенная древними греками всеми чарами их воображения!

В нескольких лье от Энкарамады возвышается среди саванны скала, называемая Тепумереме, или Окрашенный камень. На ней изображены фигуры животных и символические знаки, похожие на те, что мы видели, когда спускались обратно по Ориноко, несколько ниже Энкарамады, около города Кайкара. В Африке подобные скалы путешественники называют камнями с идолами.