Книга Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны - Станислав Чернявский

Запрещено было также посещение мест «вольного поселения» неприятельских военнообязанных и лиц гражданского состояния, а также мест производства военнопленными продукции для нужд государственной обороны. Все остальные маршруты, в том числе Транссибирская магистраль, не подлежали запрету.

В условиях многочисленных потерь как на фронте, так и среди гражданского населения оккупированных стран, появления на улицах западноевропейских городов сотен безруких и безногих инвалидов практически во всех воюющих странах стали возникать общественные организации с целью оказания помощи жертвам войны. При российских миссиях и посольствах также создавались различные комитеты взаимопомощи, возглавляемые представителями Русской православной церкви и местных благотворительных организаций.

Под влиянием неблагоприятной ситуации на фронте деятельность по оказанию помощи военнопленным стала приобретать более отчетливые контуры и в России, где упоминание об этой проблеме было фактически под запретом.

Со стороны МИДа поступали настойчивые предложения Военному министерству, Государственной думе незамедлительно включиться в миротворческую деятельность, развернувшуюся в Западной Европе. Отношение Николая II и «силовых ведомств» к этим инициативам было негативное. В качестве контраргумента говорилось о том, что в России уже существует Центральное справочное бюро Российского общества Красного Креста, и этого «вполне достаточно».

Однако с учетом «прохладного» отношения со стороны государственных органов к работе РОКК, отсутствия опыта и нехватки кадров Общество даже не смогло наладить систематизированный учет попавших в плен солдат и унтер-офицеров, ограничиваясь офицерскими чинами, что вызывало постоянную критику со стороны общественности227. По этой причине в составе РОКК был создан специальный комитет во главе с сенатором А.Д. Арбузовым, который сосредоточился на работе с российскими военнопленными.

Летом 1915 г. в России создается Комитет помощи русским военнопленным под покровительством императрицы Александры Федоровны. Официально он считался общественной организацией, но практически работал в тесной увязке с государственными органами и, в первую очередь, с МИДом.

Неоценимую практическую поддержку российским благотворительным организациям оказали организованные в Стокгольме осенью 1915 и весной 1916 г. международные конференции по вопросам положения военнопленных.

После проведенного летом 1915 г. совещания в Копенгагене представителей Московского комитета и Гамбургского Красного Креста при посредничестве Обществ Красного Креста Дании и Швеции принц Карл Шведский обратился к России и другим государствам – участникам войны с предложением делегировать своих представителей на конференцию по вопросам плена в Стокгольм.

Конференция в Стокгольме открылась 22 ноября 1915 г. под председательством принца Карла Шведского. Материалы инспекционных поездок с участием русских сестер милосердия, проведенных за два с половиной месяца, были обнародованы в Стокгольме российскими делегатами.

Первая Стокгольмская конференция проделала огромную работу, изучив все материалы обследования лагерей. Результатом стала разработка кодекса положений и правил об условиях содержания военнопленных обеих сторон, получившего неофициальное наименование «кодекса военнопленного». Стороны согласились ввести службу справок, наладить обмен списками, почтовыми сообщениями, обеспечить медико-санитарный уход, своевременную доставку посылок и распределение пожертвований, удовлетворение духовных нужд пленных. Предлагалось организовать в лагерях комитеты помощи военнопленным и смешанные комиссии как органы общественного контроля за условиями содержания людей. Постановления конференции были приняты к исполнению правительствами воюющих сторон и приобрели значение международно-правовой конвенции. Это стало первым практическим шагом в международно-правовом урегулировании вопроса о военнопленных. Заключительный протокол приняли и подписали через полгода, на II Стокгольмской конференции в мае 1916 г.

Под влиянием решений Стокгольмской конференции заметно активизировалась русская знать, проживавшая в Европе. В апреле 1916 г. группа русских аристократов в Швейцарии во главе с баронессой М.А. Будберг, княгиней А.А. Голицыной, княжной И.Л. Урусовой, русским консулом в Лозанне А.Н. Макеевым решила «взять шефство» над концлагерем Цвикау в Саксонии. Затем ее деятельность распространилась еще на двадцать два лагеря в Германии и Австро-Венгрии, лазареты в Гейльбронне, Ульме и в лагере Геттинген. Созданный российскими аристократами Комитет помощи русским пленным отправлял посылки с продуктами, бельем, одеждой и обувью.

Выделяемых государством и российской общественностью средств на оказание помощи пленным не хватало – их было слишком много. Коррупция, бюрократизм и отсутствие точных сведений о количестве военнопленных мешали эффективной работе общественных и государственных организаций. Большой резонанс в стране вызвала речь Председателя Государственной думы М.В. Родзянко, потребовавшего от правительства навести порядок и принять решительные меры по оказанию помощи военнопленным.

За рубежом, при активной поддержке российских загранучреждений создавались благотворительные общества, пользовавшиеся покровительством местной общественности.

При Датском Красном Кресте в Копенгагене создаются два отделения (германское и российское), взявшие на себя функции оказания помощи пленным обеих воюющих сторон. В Швеции принцесса Ингеборга, жена принца Карла и одновременно племянница российской императрицы Марии Федоровны, покровительствовала Русскому коми-тешу помощи военнопленным во главе с сестрой посланника России в Швеции В.В. Неклюдова. Эта организация с ноября 1915 г. получала ежемесячную российскую субсидию в 3000 рублей и, кроме того, немалые средства от «Татьянинского комитета». С начала войны перед Стокгольмским комитетом ставилась задача оказать помощь русским подданным, застигнутым войной за границей и возвращавшимся в Россию через Норвегию и Швецию. Впоследствии комитет принял на себя и снабжение военнопленных посылками, а также передачу всякого рода ходатайств и наведение справок.

Настоящим заграничным центром по оказанию помощи российским военнопленным стала Швейцария, где было создано несколько комитетов, ориентированных на отправку в Германию и Австро-Венгрию продовольственных посылок. Швейцарская конфедерация превратилась в обширный концентрационный лагерь, в котором скопилось множество германских, австрийских, французских и английских интернированных раненых. В отелях и пансионах проживало большое количество лиц, лишенных возможности выехать из этой страны в каком бы то ни было направлении. То были особого рода жертвы войны. Они не допускались ни во Францию, ни на территорию Центральных держав. В таком положении оказались смешанные по национальности браки, например: муж – немец, а жена – француженка или же муж – итальянец, а жена – австриячка и наоборот.

С ноября 1914 г. в Берне начал действовать Центральный Комитет помощи русским гражданам, в том числе военнопленным и интернированным228. Комитет координировал деятельность всех благотворительных организаций в Швейцарии, помогавших российским гражданам, в том числе военнопленным. На съезде представителей организаций председателем Комитета был избран профессор Н.М. Райхсберг, его заместителем графиня Сологуб, казначеем представитель Министерства торговли и промышленности в Женеве В.М. Фелькнер. Комитет получал средства от благотворительных акций и перечисления от московских организаций. Для сбора средств проводились различные благотворительные акции, в том числе аукционы, выставки художников и т. д.