Книга Призраки балета - Яна Темиз

Вот она, наконец-то!

У меня нет оружия, потому что я пошел в театр, вдруг понял Кемаль. Я пошел в театр с женой, как простой обыватель, а теперь оказывается, что я могу столкнуться с убийцей. Который, в отличие от меня, однажды уже все рассчитал и продумал, и место действия выбрал удачно… правда, сейчас жертва это сделала за него, жертва недвусмысленно предложила ему план, и эта жертва вряд ли жаждет оказаться настоящей жертвой, разве что приманкой… какой же я идиот! Пойти в театр – туда, где ты сам столько времени занимался поиском преступника, просто как в театр!

Непростительная беспечность, особенно когда имеешь дело с людьми, умеющими крутить свои фуэте, не сходя с места и глядя в какую-то им одним известную точку, балансирующими на кончиках пальцев, взлетающими над сценой вопреки всем законам тяготения.

И живущими вопреки всем законам.

Он подбежал к лифту, убедился, что нечетный так и не начал работать – с чего бы, кто им будет заниматься поздно вечером? – и приостановился у начала пешеходной спирали.

У финишной прямой, если он все понял правильно.

Вернее уж: у финишной кривой – прямым этот крутой, извивающийся подъем никак не назвать.

Если он все понял правильно, если ему удалось увидеть эту воображаемую точку, намеченную коварным Ротбартом, значит, надо оставаться здесь, на этом пятачке, где будет раскручиваться это опасное фуэте. Главное – никого не пропустить и не опоздать.

На узкой пешеходной дорожке спрятаться было негде, и Кемаль решил опередить события и подняться наверх: если Тайфун не врал, он пойдет к своей машине на самую крышу.

Если врал – все равно пойдет туда же. Пойдет пешком – иначе зачем бы он стал затевать эту возню вокруг якобы не работавшего лифта?

Четный лифт работал, и Кемаль доехал до четвертого этажа, чтобы не идти весь путь пешком: оружия нет, так хоть силы приберечь, мало ли что. Было не совсем понятно, что именно задумал Тайфун и что предпримет тот, для кого он устроил свой маленький спектакль, – может, и сила понадобится.

В какой-то момент Кемалю пришло в голову, что неплохо бы позвонить и вызвать подкрепление. Его всегда раздражали наивные герои американских фильмов, которые вечно лезли в самое логово врага, никому ничего не сказав и не позвав коллег или друзей, но в данном случае… что он может сказать?

Вызвать сюда наряд полиции только потому, что ему показалось, что здесь может возникнуть опасная ситуация? Так она еще может и не возникнуть – придет сейчас Тайфун, сядет в свою машину и спокойно уедет, и никто не последует за ним, а Кемаль будет выглядеть идиотом. С другой стороны, если будет возможность арестовать убийцу…

Снизу послышались какие-то звуки: спираль подъема создавала такой акустический эффект, что они отражались от ее стен и звучали громче, словно заполняя ее всю снизу доверху. Днем Кемаль никогда не замечал этой особенности, но сейчас, когда центр города опустел и притих до утра, а со стоянки лишь изредка выезжала одинокая машина, это гулкое эхо разнеслось по бетонной пустоте, словно отстаивая свое право на существование.

Кемаль не успел порадоваться, что все услышит, потому что сразу же понял, что местная акустика не намерена ему помогать: были слышны шаги и шорохи, прекрасно, выпукло слышны, но голоса звучали так, что невозможно было понять ни слова. Голоса были – как минимум два, они переплетались, обсуждая что-то, они были мужскими, но что они говорили там, внизу?!

Он подошел к перилам и осторожно посмотрел вниз: никого. Шаги приближались, однако шедшие держались возле наружной стены, и увидеть их было невозможно.

И – ни одного понятного слова!

«Спущусь пониже!» – решил Кемаль и осторожно, стараясь не издавать никаких звуков, пошел вниз. Шел он медленно, постоянно приостанавливаясь и прислушиваясь, но голоса звучали все так же невнятно, не громко и не тихо, их заглушал шорох и ритм шагов, и Кемаль почти дошел до того же четвертого этажа, с которого начал подниматься наверх, когда другой звук, то ли вскрик, то ли хрип, заставил его, позабыв осторожность, броситься к перилам и посмотреть вниз.

Они были совсем близко от него, странно близко, потому что были прямо под ним, и он отчетливо видел темную куртку и светлый плащ, цвета которых в царившем здесь полумраке казались белым и черным, он видел переплетающиеся в борьбе тела, слышал тяжелое дыхание, но не мог различить ни скрытых от него лиц, ни им одним понятных отдельных слов. Темная фигура была сильнее, она пригибала светлую вниз, почти перегнув ее через перила, но вот светлая рука, на секунду освободившись, вцепилась в темные волосы своего противника и помогла человеку в светлом оттолкнуть темного к невидимой Кемалю стене.

Уже не заботясь о звуках, он бросился вниз, быстро преодолел разделявший их этаж и оказался перед прижатым к полу, едва дышащим и хрипящим человеком в светлом плаще, шею которого сжимали сильные руки человека в черном. Кемаль, не задумываясь, бросился на помощь, ему удалось чуть ослабить судорожную хватку черных рук, а потом и оторвать яростно сопротивляющегося душителя от его жертвы.

В последние годы ему редко приходилось драться, участвовать в задержаниях и вообще заниматься физической стороной работы полицейских, поэтому в свой удар он вложил всю накопившуюся за время этого расследования злость, надеясь, что она преобразуется в силу и что других ударов не потребуется. В конце концов, ежедневный экзерсис у станка – не бокс! Удар отбросил его противника к стене, он не удержался и упал, снизу послышались шаги, смех и голоса, Кемаль с облегчением подумал, что сбежать черный человек теперь не сможет, и схватился за телефон.

Вот теперь можно и патруль вызывать: есть повод.

И, только сделав это, Кемаль, улучив момент, посмотрел, в каком состоянии тот, кому он пришел на выручку, и с изумлением и поздним прозрением увидел его бледное, почти одного цвета с плащом лицо.

На этом лице, подчеркивая необычный излом бровей, еще оставался не смытый черный грим злого коварного Ротбарта, который он сейчас размазывал, вытирая пот белым рукавом плаща.

Черный принц с разбитым в кровь лицом сидел, прислонившись к ударившей его в спину стене.

– Получилось, – прохрипел Тайфун, – я уж думал, вы не сообразите и он меня придушит. А вы… молодец, поняли!

– Ничего я не понял, как выяснилось! Вернее, понял, но не сразу… – Кемаль не сводил глаз с поверженного принца.

– Да чего тут понимать-то?! Вы же сами сказали, я случайно услышал на репетиции: убийца купил новый зонт! А наш красавец Эрол как раз на следующее утро после убийства с новым зонтиком явился. С самого утра дождя не было, так он его прямо в пакете принес, я поэтому и запомнил.

Шумная компания снизу приближалась, где-то неподалеку взвыла сирена, и Кемаль надеялся, что помощь идет и что подходящие люди не помешают ему разрулить ситуацию. Он на всякий случай напрягся: черт его знает, сейчас все продвинутые, кино смотрят, как ухватит этот принц кого-нибудь из ничего не подозревающих припозднившихся автовладельцев в заложники… или оружие вытащит… или спрыгнет, в конце концов, вниз, как Супермен или человек-паук: они же почти летают в этом своем балете, а здесь не так уж высоко, не как в том проклятом убийственном подъезде.