Книга Нибелунги - Ольга Крючкова

– Они были страшные… страшные… Звери… Чудовища… – всхлипывая, пыталась объяснить девочка.

Жрицы в тревоге переглянулись.

– Враги? Вторжение? – удивилась Брунхильда. – Или дикие звери? В это время года? Ещё осень…

– Мы спрятались… И убежали… – продолжил свой рассказ Ингольф. – Они растерзали родителей… Там всё в крови…

– Я тотчас отправлюсь к кряжу! – решила Брунхильда. – Возьму с собой бургундов! Хоть какой-то от них будет прок!

Глава 11

Гунтар с позволения жриц оставался на территории святилища. Совершая утреннюю прогулку, он остановился напротив башни Одина, мысленно прикидывая её высоту: будет ли в башне римский actus?[97] Или вполовину меньше?

– Гунтар! – услышал он голос Брунхильды и тотчас оглянулся. Король невольно подался ей навстречу, мечтая услышать заветные слова: «Я согласна стать твоей женой…» Но вместо этого жрица изрекла: – На селение Свеннеборг совершено нападение. Я направляюсь туда и рассчитываю на тебя и твоих людей.

Гунтар тотчас выразил готовность прийти на помощь. Вскоре Брунхильда, Гунтар, Хаген и Зигфрид оседлали лошадей и мчались по направлению к кряжу.

Примерно в пол-лиге всадники спешились, укрыли лошадей среди деревьев и остаток пути проделали пешком. При подходе к селению Зигфрид ощутил, что за ними явно следят.

– Некто следит за нами… – спокойно сказал он и обнажил меч. Сотоварищи последовали его примеру. – Они ещё здесь… Будьте готовы отразить нападение.

Брунхильда напряглась, как стрела, сжимая длинный скрамасакс двумя руками. Гунтар и Хаген многозначительно переглянулись. Гунтар пошёл вперёд, уж очень ему хотелось отличиться перед жрицей.

Не успел он пройти и пары actus, как заметил, что в траве что-то лежит. Он глазами указал впереди себя, а жестом приказал своим сотоварищам остановиться… Подойдя ближе, Гунтар обнаружил растерзанный труп.

– Ложная тревога, – произнёс он. – Мертвец… Однако кто-то здорово постарался… – он мечом указал на растерзанное тело, которое некогда было крестьянином.

Брунхильда за пару прыжков приблизилась к телу и внимательно осмотрела его. Зрелище было ужасающим.

– Тело обглодано… Вероятно, дикие звери устроили пирушку… – решила жрица. Гунтар кивнул…

Зигфрид осмотрелся: чувство, что за ними следят, неотступно преследовало его. Он также приблизился к останкам и, превозмогая отвращение, взглянул на них. На поле сражения ему пришлось увидеть страшные картины смерти, но с таким он сталкивался впервые.

– На зверя не похоже… – сделал вывод он. – Такое впечатление, что несчастного кромсали кинжалом и пожирали одновременно.

– Людоеды… – предположил Гунтар.

– Скорее уж – пожиратели мертвецов. Они сначала убивают человека, а затем поедают его внутренности… – пояснила Брунхильда. – Они вернулись… Вот почему вёльфа упомянула корабль мертвых.

– Поедатели мертвых?! – в один голос воскликнули мужчины.

– Да, среди ютов ходят предания, что некогда остров Фюн населяли люди-медведи. Затем сюда пришли юты, стали вырубать леса и убивать дичь. Люди-медведи ушли в подземные пещеры и уснули там крепким сном. Но раз в saeculum[98] они просыпаются. И так голодны, что не могут насытиться…

– Значит, надо найти их и уничтожить! – решительно заявил Зигфрид.

– Все, кто пытался это сделать, стали добычей чудовищ! Это я слышала от старейшин треллеборга. Даже непослушных детей пугают: не будешь слушаться, медведь утащит тебя в своё подземелье.

…Достигнув селения, разведчики обнаружили чудовищную картину: деревянные заграждения вокруг селения сильно пострадали, ворота выворочены, площадь залита кровью и усеяна обглоданными трупами.

– Великий Логос! – невольно воскликнул Гунтар. – Такого люди сделать не могли! Только исчадия ада!

Брунхильда бродила между изуродованных трупов, разыскивая останки ярла, своего дяди. Наконец она присела на корточки около костей с остатками кожи и мяса, рядом валялись кожаный нагрудник, амуниция и окровавленная одежда.

– Свенсон… – прошептала она. – Ты погиб в бою с чудовищем, как герой. Теперь ты сидишь за столом в Вальхалле, и валькирии наполняют твою чашу медовым хмельным напитком. – Девушка встала и распрямилась, как струна. – Надо придать их останки огню. И обо всём сообщить отцу. Если чудовища пробудились – они не остановятся, пока не опустошат все окрестности. Треллеборгу угрожает опасность.

– Я не вижу ни одного убитого медведя, – констатировал Зигфрид. – Не похоже, что ярл и его люди сдались без боя.

– Медведи забирают убитых с собой… Думаю, они их съедают, – предположила Брунхильда.

Брунхильда и бургунды собрали человеческие останки, сложили их в центре площади Свеннеборга, обложили их хворостом и подожгли. Брунхильда затянула поминальную песню, провожающую жителей селения в потусторонний мир. Языки пламени рвались в небо, поглощая останки несчастных… Жрица пела, её пение было сродни плачу.

Зигфрид почувствовал на себе взгляд и резко обернулся, в кустах кто-то метнулся. Он, не раздумывая, бросился в погоню. Зигфрид мчался со всех ног, сквозь деревья, ветки хлестали его лицу. Он уже видел впереди себя нечто лохматое: оно бежало так проворно, что было тяжело угнаться. Наконец Зигфрид начал задыхаться, но упускать «добычу» не хотелось. Тогда он на бегу извлёк кинжал из ножен и метнул в чудовище. Клинок попал в цель: чудовище издало протяжный вой, сделало ещё несколько шагов и упало. Зигфрид перевёл дух, обнажил меч и приблизился к добыче.

Чудовище заскулило и попыталось подняться. Зигфрид увидел перед собой лохматую спину и… явно человеческие ноги в кожаных обмотках.

– Подняться хочешь, ублюдок?! – гневно воскликнул Зигфрид, выставив на всякий случай перед собой меч. – Исчадие ада!

– Ты поймал его?! – раздался голос подоспевшей Брунхильды. – Когда ты побежал, мы тотчас бросились за тобой…

– Где оно? – возопил Гунтар. – Я изрублю чудовище на куски! – он воинственно взмахнул мечом, раздосадованный, что вся слава достанется фризу.

Хаген, наделённый недюжинной силой, без лишних слов подошёл к медведю и, схватив его за шиворот, как котёнка, приподнял с земли.

– Ну что, красавец? – бросил он и рассмеялся.

Брунхильда, Гунтар и Зигфрид потеряли дар речи. Хаген держал в руках полумёртвого мальчишку, грязного, вонючего, облачённого в старую шкуру медведя. Лицо его было перепачкано кровью.

– Люди-медведи… – произнёс Зигфрид. – Всё-таки люди…

Брунхильда приблизилась к «медвежонку» и пристально заглянула ему в лицо.