Книга Герои по ту сторону: дебют - Алина Солнцева

– Извини, – прошептал дух. – Я знал, что тебе плохо. Я не приходил потому, что считал, что ты неправа.

– А я разве права? – Вероника уткнулась носом в мягкую шёлковую рубашку, пахнувшую дымом от костра.

– Какая разница? Я тебе не наставник, не отец и не брат. Я должен оберегать тебя, следовать за тобой, даже если считаю, что ты поступаешь неправильно. Тем более, если ты делаешь это ради меня.

Казалось, эти слова стали последней каплей, чтобы прорвать плотину, так долго сдерживавшую напряжение. Несколько прозрачных слезинок скатились по щекам и упали на чёрный шёлк, оставив пару мокрых пятен. Вероника тихо всхлипнула и крепче прижалась к духу.

– Может, ты и должен был остановить меня, – шептала она. – Может, и стоило появиться, дать мне пощёчину, прикрикнуть, в конце концов… Может…

Тёплая рука коснулась макушки и мягко провела по волосам, взлохматив их. Ощущение не из приятных, но подействовало отрезвляюще. Вероника отстранилась и взглянула духу в глаза, светившиеся призрачным синим светом.

– Я так не считаю, – тихо сказал он. – По-моему то, что ты была готова потратить желание на меня, дорогого стоит. Боги не умеют так. Они уже давно разучились жертвовать собой ради людей, и я рад, что люди на это всё ещё способны.

– Но ведь…

– Ты видела Фалберта? – Кайл горько усмехнулся. – У него в голове не укладывалось, что можно не хотеть денег, власти или красоты. Боги многое потеряли в тот момент, когда перестали прислушиваться к людям.

– А они перестали? – Веронике показалось, что её сердце на мгновение замерло.

Кайл несколько долгих секунд вглядывался в её глаза. Волнение накатывало волнами, одна выше другой, и Вероника боялась захлебнуться. Чьё оно на этот раз? Его? Её? Одно на двоих?

– Знаешь, я кое-что должен тебе сказать, – еле слышно заговорил Кайл. – Не знаю, как ты к этому отнесёшься, но…

Громкий звук гитарного риффа прервал духа на полуслове. Красивый мужской голос запел, и слова накладывались на мелодию. «Я раскрываю своё сердце, я замыкаюсь в себе. Моя слабость в том, что мои чувства слишком сильны…»[36]

Проклятье. Кому вздумалось так не вовремя позвонить? Досада затопила с головой, сметая волнение на пути. В другой раз Кайл вряд ли станет откровенничать…

Вероника высвободилась из объятий духа и достала телефон.

– Привет, это Элиот, – послышался голос главного жреца. – Боги выбрали место для соревнований. Сегодня вечером собираемся в храме, я расскажу подробности.

– Хорошо, спасибо, – машинально отозвалась Вероника. – Во сколько?

– В семь.

– Хорошо. До вечера, Элиот.

Кайл натягивал плащ. Казалось, он нарочно выбрал момент, чтобы избежать логичного вопроса.

– До вечера, – отозвался главный жрец.

Короткий гудок оповестил об окончании разговора. Вероника опустила руку с телефоном.

– Момент упущен, да?

– Да, – отозвался Кайл и, наконец, надел плащ. – Как-нибудь в другой раз.

Два желания – побыть в одиночестве и пообщаться с кем-нибудь, кто может отвлечь от тяжёлых размышлений – схлестнулись огромными волнами. Победило второе. Вероника убрала телефон в карман, вздохнула, собирая волю в кулак, и через силу улыбнулась.

– Может, по мороженому?

Если Кайл и удивился, то не подал виду. В чувственный «эфир» тоже ничего не проскользнуло.

– Почему бы и нет, – дух пожал плечами. – Я хоть узнаю, что это такое.

– А я тебе не рассказывала? Пойдём, сейчас сам всё увидишь…

Она взяла духа под руку и потянула за собой. Ничего, что дождь не кончился – высохнут в кафе. Вдвоём холодно быть не может по определению.

Всё-таки котёнок по имени Гав был прав. Бояться вместе гораздо лучше.

***

В главном зале Мира грёз царила непривычная тишина. Боги разбились на отдельные группки и разошлись по разным углам. Иногда в воздухе проскальзывали случайные реплики, шёпотом или в полный голос. Сидевшая в любимом кресле Ведущая битву рассеянно вслушивалась, но не могла понять, что именно говорили. Словно собственные мысли стали «белым шумом» радиоприёмника, в котором тонули любые другие звуки.

Отчаянно хотелось понять, с какого момента всё пошло не так. Где та грань, которую они все переступили? Может быть, в тот момент, когда Лилиан начала жульничать? Ну да, всё началось с неё. После того разговора, когда богиню любви отстранили от состязаний, все оставшиеся в игре хранители будто вырвались из клеток. Каждый собирал свою группу поддержки, встречался с подопечным, пытался переманить других «болельщиков» на свою сторону… Такого ещё никогда не было в Мире грёз. Все знали, что игра шла нечестно, но молчали, как будто всё в порядке. Словно кто-то негласно навязал новые правила, и все вокруг так же негласно приняли их.

Или Лилиан ни при чём? Быть может, всё началось раньше, с изгнания Адена? Правильно сказал Деланей, они все возомнили себя богами, как бы иронично это не звучало. Обратной стороной было то, что они решили, что Дарующий пламя не бог.

А может, всё началось ещё раньше? С самого детства? Когда они, как неразумные малыши, выслушали первые законы Создателя, и решили, что они богам не указ? Кто был виноват тогда? Теперь уже не вспомнить…

Где же та грань, к которой можно вернуться, чтобы начать всё с начала?

Ведущая битву прижала к груди томик любимого «Сказания», словно оно могло дать ответы на все вопросы. Ведь там говорилось, что всё ещё можно исправить, что ещё есть шанс отыскать во тьме верный путь. Наверное…

Когда люди теряются и не знают, куда двигаться дальше, они обращаются за помощью. Кто-то ищет помощь в себе, кто-то – в своём окружении, но чаще всего они, как и в детстве, бегут к родителям. Боги не знали, каково это. У них был только отец. Он продиктовал свои законы на заре времён и покинул Мир грёз по какой-то чрезмерно важной и серьёзной причине. Это случилось так давно, что никто уже не помнил, почему. Некоторым богам, например, Деланею, казалось, что отец просто бросил их, как часто случается в мире людей. Там мужчины порой не готовы нести ответственность даже за одного ребёнка, а тут сразу сорок девять. И никто не знает, как надо жить, что надо делать, куда идти, а главное – зачем.

Оставалась надежда на таинственного бога-человека. Из мира людей он придёт в Мир грёз и принесёт с собой то, чего так не хватает небожителям. Люди ведь как-то научились брести во тьме. Искать смысл во всём, шагать вперёд, несмотря на падения и ушибы, освещать свою жизнь и жизни других. И пусть они всё равно не знают, как правильно, как надо, у них нет образца и нет наставника, но они идут дальше. Идут, хотя не знают, куда заведёт их дорога во тьму. Идут, даже если боятся, даже если меньше всего на свете хотят идти. Что-то тянет их вперёд. Что-то, что боги давно потеряли в той же непроглядной тьме и усиленно стараются обрести в случайных связях с людьми.