Книга Поверь и полюби - Хизер Каллмен

– Возможно, я был излишне предан, – улыбнулся Николас. – Если говорить начистоту, то этим я сильно испортил Квентина. Пожалуй, здесь моя вина больше, чем чья-либо еще, включая родителей. Но иначе просто не могло быть! На протяжении целых семи лет я ждал от отца с матерью младшего брата или сестренку. За это время у матери родилось трое детей, которые сразу умерли. Сами посудите, как после подобных разочарований я мог не полюбить всей душой единственного брата, дарованного мне, наконец, Всевышним?

– Конечно, вы должны были его полюбить, – кивнула Софи.

Она стала осторожно подкрадываться к Линдхерсту, не обращая внимания на возобновившееся рычание Минг-Мииг.

– Николас, – тихо сказала Софи, положив свою ладонь на его, – вы ничего не сделали дурного вашему брату. Только слишком любили его. Неужели в этом и заключалось зло? Неужели если бы Бог наградил меня младшей сестрой или братом, то я тоже испортила бы их своей безумной любовью?!

– Вы бы стали великолепной старшей сестрой, – улыбнулся Николас. – Жаль, что вам это не суждено.

– Пускай, но я хочу сказать, что вам не следует так казнить себя за Квентина. Уверена, что он, как и вы, частенько вспоминает юные годы, проведенные вместе, и не сомневаюсь, что Квентин любит вас. Иначе быть не может! Ведь ваша преданная любовь к брату обязательно должна находить отклик!

Линдхерст несколько мгновений очень серьезно смотрел на Софи, затем положил свою вторую ладонь поверх ее.

– Когда вы успели стать такой мудрой, мисс Баррингтон?

– Никакая я не мудрая, Николас! Просто хорошо помню свою семью, окружившую меня любовью. Любовью, которую невозможно забыть и которой всегда не хватает.

– Бедная моя Софи, – вздохнул Николас, сжимая ее руку. – Вам очень недостает родителей, ведь так?

– Не проходит и дня, чтобы я не вспоминала нежные объятия матери или смех отца.

Линдхерст долго и задумчиво смотрел на нее, потом тихо проговорил:

– Вы никогда не рассказывали мне о своем детстве. Наверное, это была счастливая пора вашей жизни?

– Больше чем счастливая! Неземное блаженство! Лучших родителей я не могу себе пожелать!

– Мне хочется побольше узнать о них, Софи. Если, конечно, вы захотите рассказать.

– Сочту это за честь для себя, милорд!

– Николас, Софи.

– Да, Николас! – поправилась она и снова нежно посмотрела в глаза Линдхерсту; на этот раз он ответил таким же взглядом.

– Софи…

Р-р-р! Тяв! Тяв! Тяв!

Софи и Николас разом вздрогнули и обернулись. Минг-Минг стояла на краю стола и, подняв мордочку, отчаянно лаяла на Софи.

. – Господи, как же она похожа на свою хозяйку! – процедил сквозь зубы Линдхерст, с раздражением посмотрев на маленькую злючку. – Не может спокойно видеть, когда уделяют внимание не ей, а кому-то другому.

Софи эта реплика развеселила. Она подумала, что не только собака, но и она хотела бы стать единственным объектом внимания этого прекрасного мужчины.

Николас тем временем принялся расчесывать Минг-Минг, напомнив Софи:

– Вы начали рассказывать мне о своих родителях.

Софи вздрогнула и покраснела, подумав, что Николас скорее всего заметил, какими обожающими глазами она только что на него смотрела. Но тут же овладела собой.

– Да, конечно! С кого начать?

– Наверное, с вашей матушки. Я слышал, что она считалась в Англии первой красавицей.

– Да, матушка действительно была очень красивой. Ее светлые шелковистые волосы незабываемы! А глаза! Если бы вы их видели, Николас! Огромные, цвета изумрудной морской волны! Отец любил живопись, сам неплохо рисовал. Он много раз пытался изобразить глаза матушки на холсте, но так и не сумел. Впрочем, это было просто невозможно!

– Он, видимо, очень ее любил?

– Безумно! Так же как и она его. Они без конца целовались, ходили взявшись за руки и вообще не могли жить друг без друга ни часа.

– А как они познакомились? Ведь насколько мне известно, ваш отец был родом из Лидса, а матушка – из Оксфордшира.

– Они встретились на ярмарке в Лидсе. Моя мать приехала туда навестить школьную подругу. Взаимная любовь вспыхнула с первого взгляда. Но отец был всего лишь торговцем, поэтому мой знатный дедушка по материнской линии категорически возражал против их брака. Тогда она убежала с ним и обвенчалась. Остальное вы знаете, как, впрочем, знают и во всех светских салонах Лондона. Разгневанный отец отказался от дочери и лишил ее наследства. – Софи грустно улыбнулась. – Я до сих пор не могу понять, почему он так поступил. Баррингтоны были одним из самых богатых и всеми уважаемых семейств в стране. И хотя не имели титула, но фактически по знатности происхождения не уступали Марвудам.

– Думаю, даже превосходили их, – возразил Николас. – Человек, составивший себе состояние собственным трудом, достоин куда большего уважения, нежели тот, кто получил его по наследству.

– Именно так говорила и моя матушка.

– Воображаю, каким для них счастьем стало ваше появление на свет!

– Мама рассказывала, что отец при этом известии вскочил на лошадь и проскакал по всем ближайшим улицам, оповещая каждого встречного о радостном событии в его семействе. А мне, насколько я себя помню, они по сто раз на день объяснялись в любви.

Николас снова принялся расчесывать собачонку, вспоминая, как весь Лондон был взбудоражен бегством тетушки Элоизы и ее сына из столицы. Никто не догадывался, что они скрылись от кредиторов в Америке. Софи же куда-то исчезла…

Он вспомнил, как увидел Софи у стены в коридоре, а потом встретил на дороге после ее неудачного бегства из Хоксбери. Тогда он поклялся отомстить ей, но теперь понял, что не сделает этого… Не сделает, потому что… полюбил эту девушку… Полюбил серьезно, глубоко…

Считается, что мысли могут передаваться на расстоянии. Так это или нет, но в тот момент Софи думала о том дне. Она вспоминала, как уехала из Лондона… Как четвертый ливрейный слуга маркиза Бересфорда, чуть не задавивший ее на базаре, предложил место прислуги в Хоксбери. Вспомнила первые недели работы поденной служанкой… Встречу с Линдхерстом и бегство из его дома… Потом была еще одна встреча – на дороге, после чего Софи вернулась и Хоксбери, где томительно ждала обещанной Николасом мести. Мести не последовало… Вместо этого… Вместо этого ее ждала любовь… Взаимная… В этом Софи уже не сомневалась!

Она посмотрела на Николаса, по-прежнему склонившегося над собачонкой со щеткой в руках, и улыбнулась.

– Иногда я думаю, что получила именно то, что заслужила! Сколько глупости, легкомыслия и эгоизма оказалось в том ужасном ребенке, которого так любили родители! Вот Бог и покарал меня, лишив родного дома, состояния, положения – всего…

– Нет, оказаться покинутой ближайшими родственниками, с долговым ярмом на шее, – воскликнул Николас, – такого вы все же не заслужили!