Книга Дневник интриганки - Кайя Асмодей

Л. вышел и, забравшись в машину, сказал, когда я потянулась к нему, чтобы поцеловать:

– Я не в духе!

Я попросила водителя покатать нас по центру, а затем поинтересовалась:

– Что случилось?

– Одна знакомая попыталась помирить меня с братом.

Вот так поворот. Я и подумать не могла, что С. задумала примирение на праздничную ночь. По сведениям Л., его подруга для меня всего лишь одноклассница, с которой у меня были стычки. Он не подозревает, что для С. мы лучшие подруги. Лучше ему об этом пока не знать.

– А что за знакомая?

– Да не важно! Не хочу об этом говорить! Никакого примирения быть не может! Зря она это затеяла!

– Ладно, – согласилась я, поспешно вынула из кармана коробочку и протянула ему. – С Новым годом, любимый!

Он открыл коробочку и вынул серебряный прямоугольный жетон на цепочке. На нем была гравировка «Помни: твое имя выгравировано у меня на сердце». Он задумчиво рассмотрел подарок и обронил: – Спасибо. – И, помолчав, внезапно, спросил: – Думаешь, я не прав по отношению к Дане?

Мне стало обидно. В такой момент он думал о брате. Стараясь, чтобы он не заметил, что его слова задели меня, я сказала:

– Я не знаю, Денис. В этом разобраться можешь только ты.

– Ты права! – И, покосившись на меня, пробормотал: – Я не купил тебе ничего, не думал, что мы встретимся в праздники.

– Ничего. – Я крепче сжала его руку. – Быть здесь с тобой – самый лучший подарок для меня.

Сказала и задумалась. Я не врала, никакие сокровища не заменят мне то счастье, которое я испытываю рядом с Л., но что-то мне подсказывало, С. он поздравил.

Уж не знаю, что Л. прочел на моем лице, он отвернулся к окну. А затем высвободил свою руку, отрывисто рассмеявшись, сказал:

– Я посчитал, что ты получила уже все, что хотела.

– Так и есть. Не бери в голову. Мне ничего не нужно.

– Кроме меня, – иронично приподнял он бровь.

– Кроме тебя, – повторила я и, наклонившись к его шее, провела по ней губами, спросив: – Что за аромат? Нигде его прежде не слышала.

– «Pipe Dream» Badi. Партнер матери привез из Франции.

Некоторое время мы ехали в молчании, а потом он достал из коробки цепочку с жетоном и подал мне, попросив:

– Застегнешь?

У меня тряслись руки от переполнявших меня чувств. Он заметил и, когда я застегнула цепочку у него на шее, взял поочередно мои руки и, поднеся к губам, поцеловал. А подняв на меня глаза, признался:

– Я никак не могу перестать ждать, когда услышу четыре отрезвляющих слова.

– Какие?

– Камера, мотор, стоп, снято!

Он не верил мне, не верил в мою любовь и ждал, когда опустится занавес и актриса уйдет со сцены его жизни.

Бессмысленно было спрашивать, что мне сделать. Я просто положила голову ему на плечо. Однажды он поймет, что не должен был никогда сомневаться во мне. Однажды.

На каникулах мы с Л. виделись чаще. С. была занята подругой, которая к ней приехала. Мне довелось увидеть ее воочию. Ядерная смесь простоты, глупости, наивности, безвкусицы и абсолютного неумения цивилизованно общаться.

В ней было так много от прежней С. Я с трудом вынесла эти несколько часов. И, покидая этих двоих, я подумала, что не так уж С. и изменилась. Ее определенно можно было вернуть в хлев, к другим ее соплеменникам, и уже через месяц разницы было бы не видно. Убить в себе зачатки культуры проще, чем взращивать ее, точно кактус на подоконнике в библиотеке.

А спустя два дня, гуляя с Л. на Крестовском острове, я увидела Б. с чернявой девицей. Они целовались на чертовом колесе. Я в срочном порядке утащила из парка Л. Если бы он поймал своего брата, изменяющего драгоценной С., о примирении можно было бы забыть. И меня не столько беспокоило, помирятся братья или нет, сколько я беспокоилась за поведение Б. Кто знает, не вывалит ли он на голову Л. всю правду, как я уговорила использовать С., если поймет, что терять ему нечего. Я не доверяла Б. и ждала от него ножа в спину. Он не простил меня. Я чувствовала.

Я написала ему вечером эсэмэс:

«Чертово колесо! Серьезно?»

От него пришло: «Изыди. Ты следишь за мной?»

Я была ужасно сердита на него. Он мог уничтожить то, за что я боролась! Я написала ему: «Неужели нельзя потерпеть? С. скоро уедет, тогда перецелуй хоть всех брюнеток города на чертовом колесе, а пока… ты можешь все испортить!»

«Не лезь в мою личную жизнь, если свою устроить не можешь!»

Кипя от злости, я закинула удочку: «Завтра твой брат будет ждать С. после школы, проводи ее!»

Б. мне не ответил, но он поступил, как я ему сказала, и на следующий день внезапно примчался ко мне домой, проорав:

– Ден что-то подозревает!

– О чем ты?

– Он против моих отношений со Стефой, ты бы видела, он спелся с ее папашей против меня!

– Меньше надо ходить с разными девками на свидания! – процедила я и, меряя шагами гостиную, прошептала: – Не паникуй. Он вряд ли видел тебя с кем-то, у него могут быть одни лишь предположения. Придется тебе корову Теф потаскать на руках!

Б. удивленно посмотрел на меня.

– Я думал, она твоя подруга.

– А я думала, что она твоя девушка. Но проклятое чертово колесо…

Он ушел, не прощаясь.

Некоторое время все шло отлично, братья виделись почти каждый день, но, как я поняла, сближения не происходило. А потом мне вдруг пришли две эсэмэски, сперва от Б.: «ЭТА ЧОКНУТАЯ ЗАКРЫЛА НАС С ДЕНОМ В БАССЕЙНЕ! СПАСАЙ!», а затем от Л.: «Лия, нас с Даней закрыли в школьном бассейне, чтобы мы помирились. Открой нас!»

Я сперва хотела рвануть в школу, но, подумав, я решила, что не такая это плохая идея. Одна беда объединяет. Я написала Б.: «Это отличный шанс для вас! Отдыхайте!», а Л. я не ответила, позже соврала, что слегла с простудой и не получала его эсэмэс.

Как бы там ни было, план С. сработал, братья поговорили, уж не знаю о чем, Б. и Л. мне не рассказали. На мой вопрос, кто их закрыл в бассейне, Л. просто отмолчался.

Но не успела я вздохнуть с облегчением, как снова увидела Б. с той брюнеткой, и, похоже, видела их не я одна. ПМ бросала на С. более чем злорадные взгляды. И во время соревнований по плаванию раскрыла С. глаза на некую Карину. После заплыва я попыталась поговорить с Б., я буквально чувствовала ледяное дыхание конца всему, если он немедленно не возьмется за ум.