Книга Устоять невозможно - Джанель Денисон

Вместо этого она скрестила руки на груди и уставилась на сестру ясным, открытым взглядом.

– А тебе не приходило в голову, что стоило сообщить мне, где ты находишься?

Плечо Валери приподнялось, изобразив какой-то безразличный жест.

– Я оставила тебе записку.

– В которой ничего не было сказано конкретно. Ты написала, что собираешься провести уик-энд с Робом, и ни слова про то, что на полторы недели собираешься уехать из страны.

От раздражения Лиз начала говорить громче. Валери изучала свой французский маникюр.

– Мои планы поменялись. Давай, ругай меня.

Лиз чувствовала подкатывающую к горлу злость.

Разглядывая свою самовлюбленную сестру, она все больше и больше расстраивалась.

– Раз ты купила сумки и чемодан и еще до поездки подала документы на загранпаспорт, значит, ты знала, что уезжаешь не только на выходные. Так что не надо мне говорить всякую чушь про то, что твои планы изменились. Ты и раньше знала об этой поездке, и у тебя было полно времени, чтобы сообщить мне о ней, а учитывая то, что мы живем вместе, сообщать, куда ты едешь и когда возвращаешься – проявление элементарной вежливости.

– Ты хочешь узнать, почему я не сказала тебе о поездке? Хорошо, вот тебе правда, – произнесла Валери, и в ее голосе зазвучали нотки раздражения. – Если бы я сказала тебе, куда еду и с кем, мне бы пришлось выслушать целую лекцию о том, как я должна себя вести. Я не желаю этого слушать! Ты никогда не одобряешь моих поступков, так какой смысл говорить тебе раньше времени?

– Я переживаю за тебя.

Ответа не последовало. Ни одного теплого слова. Лиз почувствовала, что Валери разозлилась, и переживала это до глубины души. Лиз хотела, чтобы окружающие относились к ней доброжелательно, в том числе и кузина. А Валери явно таила в душе злобу за то, что Лиз досталась часть любви и внимания ее родителей.

– Черт побери, Валери, в крайнем случае ты могла бы позвонить из Парижа или каким-то другим образом дать мне знать, что ты жива и с тобой все в порядке. Веришь или нет, но я тут чуть с ума не сошла.

Не проронив ни звука в ответ, сестра холодно смотрела на нее.

– С тех пор как ты уехала, твоя мать постоянно звонила, и мне уже пришлось ей один раз соврать. Я больше не собираюсь этого делать.

– А я тебя просила? – огрызнулась Валери.

– Нет, ты меня не просила, но что мне надо было говорить твоим родителям? – Лиз металась по комнате, пытаясь любым способом дать выход избытку энергии, который накопился у нее внутри. – Что ты зарабатываешь на жизнь сексом по телефону и встречаешься со своими клиентами, посещаешь оргии и летаешь через океан с любовниками? Ты что, действительно хочешь, чтобы твои родители узнали, что у тебя за работа и с чем она связана?

Валери решительно выпрямилась:

– Ты и понятия не имеешь, с чем связана моя работа.

– К несчастью, имею, – сказала Лиз, и в ее голосе чувствовалось явное отвращение к работе, которую выбрала ее сестра. – Для того чтобы разыскать тебя, я неделю проработала в этом вертепе и сходила на их вечеринку «Буйная фантазия», для того чтобы найти Трикси Лейн и разузнать про Роба, о котором у большинства девушек, посещающих эти вечеринки, сложилось определенное мнение! Так что я прекрасно знаю и про твою работу, и про все радости, с ней связанные!

– Ух ты! Никак, мисс Уси-Пуси Я-за-всех-в-ответе пришлось из-за меня извозиться в грязи? – нахально растягивая слова, произнесла Валери. – Как приятно узнать, что в тебе еще сохранилось немножко смелости и тяги к приключениям!

Лиз пропустила сарказм сестры мимо ушей.

– Валери, я сделала это ради тебя. Потому что мы с тобой родные люди, и я хочу быть уверена, что ты в безопасности и с тобой все в порядке. А еще я сделала это ради твоих родителей.

Валери поднялась и подошла к ней. Между ними оставалось не больше метра, и Лиз увидела в глазах сестры ненависть.

– А кто просил тебя делать что-нибудь ради меня? – спросила Валери. – Я точно не просила, и все равно ты вечно позволяешь себе лезть со своей помощью и пытаешься меня контролировать, чтобы я непременно была пай-девочкой. Так вот, сестричка: в отличие от тебя, у меня нет никакого желания быть хорошей девочкой, поэтому займись лучше своей жизнью.

Оскорбительные слова, произнесенные Валери, были как ушат холодной воды. Она часто заморгала, осознав вдруг, в какую дрянь превратилась Валери. Лиз поняла, что всегда старалась быть ее противоположностью, чтобы уравновешивать ее разнузданное поведение, и когда их брак с Тревисом подошел к печальному концу, Лиз подсознательно сравнивала свои недостатки с недостатками сестры. В ней тогда соединились разочарование и чувство вины, потому что она всеми силами добивалась одобрения дяди и тети и ни в коем случае не хотела их расстраивать. Так она пыталась отплатить им за то, что после смерти родителей их дом стал ее домом, а их семья – ее семьей.

Лиз знала, что всегда будет безгранично благодарна им за то, что они вырастили ее, но теперь ей не нужно получать от них одобрения. Она стала взрослым человеком, и хотя брак с Тревисом был ошибкой, Валери наделала еще больше ошибок, а дядя и тетя не перестают любить ее.

Слова кузины больно ранили Лиз, но, черт побери, может быть, в них есть искорка здравого смысла?

Да, ей нужно заняться своей жизнью, как язвительно посоветовала ей Валери. Теперь у нее должна начаться новая жизнь, прямо здесь, сейчас. Никаких отговорок, никакого чувства вины, никаких обременяющих мыслей.

Лиз не могла изменить ни Валери, ни своего отношения к ней. Ясно, что в Валери всегда будет жить чувство обиды, и это проблема Валери, а не ее. Нет необходимости терпеть самовлюбленность и высокомерие сестры. Они обе уже взрослые женщины, и Лиз не надо больше отвечать ни за кого, кроме себя.

И Валери пора сделать то же самое.

Она встретилась с Валери взглядом и порадовалась произошедшей в себе перемене.

– Я думаю, подошло время подыскать тебе квартиру, – спокойно, но очень серьезно произнесла Лиз.

Это предложение полностью ошарашило Валери.

– Я никуда отсюда не уеду, – возразила она.

– Отлично. Тогда, принимая во внимание, что это твоя квартира, искать жилье буду я.

Лиз знала, что ей придется объясняться с дядей и тетей, но и с ними она будет вести себя так же твердо и решительно, как только что с Валери.

– Я не собираюсь больше мириться со всем этим. Я не буду мириться и не буду иметь с тобой дел, потому что в этом нет необходимости.

Лицо сестры выражало смятение и недоверие, главным образом потому, что ей никогда раньше не доводилось видеть Лиз так решительно настроенной. А Лиз чувствовала себя просто отлично, эта уверенность раскрепостила ее.

Она так устала от чувства вины и других моральных обязательств, которыми сама себя нагрузила. Так устала быть одна, так боялась довериться мужчине, в котором заключался для нее весь мир. Стив привнес в ее жизнь ощущение захватывающего приключения, о котором она всегда мечтала, но при этом не позволял ей отрываться от реальности и никогда намеренно не причинил бы ей боль. Нежный, щедрый, он не боится жить с открытым сердцем. Красивый, сексуальный мужчина, который любит ее и ждет от нее ответных чувств.