Книга Фрейд и его госпожа - Лариса Соболева

– Марианна, тише… тише… Дети проснутся… увидят… испугаются. Ты сама говорила… Марианна… Нам будет хорошо…

Сидя в засаде, Шурик, едва сдержавшись, чтобы не присвистнуть, опустил бинокль – дальнейшее было явно не предназначено для посторонних глаз. Он тихонечко покинул территорию соседей, хотя мог и не прибегать к мерам предосторожности. Марианне и Кириллу Андреевичу сейчас не помешали бы ни люди, ни шум, ни гром небесный. У себя во дворе Шурик упал в кресло, машинально погладил спящую собаку – та даже ухом не повела, достал мобильник. Викентий долго не брал трубку, потом все же взял.

– Что я говорил! – сказал Шурик в трубку. – У Марианны есть мотив.

– Шурик? – наконец узнал его голос Викентий. – Черт, ты разбудил меня!

– Так время еще детское, зато новость – офигенная.

– Мотив, значит… Ну и какой? Что ты там выяснил?

– Я видел, как она и Кирилл Андреевич… м-м… – замялся Шурик – об интимных делах говорить было неудобно. – В общем, у них большая любовь, прямо на кухонном столе. До кровати недотянули.

– Ты что, подсматривал?!

– Совсем капельку. До того момента, когда все стало окончательно ясно.

– Считаешь, Марианна стремилась к сексу на кухонном столе? Это – серьезный мотив, чтобы оставить за собой кучу трупов?

– Не иронизируй. Я понимаю, ты ей симпатизируешь, но это еще не повод, чтобы исключить ее из числа подозреваемых. А что касается мотива – пусть он не совсем точный, но ей нужен был Кирилл Андреевич, и она его получила. Я так предполагаю.

– Ладно, предполагай.

– Постой, постой! Ты не собираешься прокачать Марианну?

– Прокачаю. Отстань, Шурик, я спать хочу!

Шурик закрепил на ремне штанов мобильник, ворчливо пробурчав:

– Тоже мне опер! С петухами и курами спать ложится.

В окно выглянула мама:

– Шурик, что ты там сидишь как сирота? Иди в дом, все уже давно поужинали, а мы только собираемся – отец недавно приехал.

– А на ужин у нас что – папина нотация?

– Шурик! – погрозила мама пальцем. – Быстро за стол!

Он, как послушный мальчик (каким и был почти всегда), побежал в дом, тем более что первые капли долгожданного дождика уже рассыпались по плитам двора.

Мальве на нос падали капли, она немного проползла и сунула голову под стол, но дождик причинял ей неудобство. Собака встала на ноги, отряхнулась и лениво двинулась в загончик, где и улеглась со стоном, словно только у нее была такая тяжелейшая жизнь – ну просто собачья!

Кирилл поднялся поздно, когда у него нестерпимо засосало под ложечкой. После пребывания в следственном изоляторе у него не аппетит просыпался, а нечто дикое, первобытное. Если бы хватило сил потерпеть, он бы глаз не показал Марианне. Однако он оделся, спустился вниз. К счастью, дети с Марианной играли во дворе, после ночного дождичка на свежем воздухе гулять особенно хорошо. Ощущая бунт в животе, Кирилл поспешил на кухню и устроил экскурсию по кастрюлям, холодильнику, полкам, кидая на тарелку все, что его привлекало. Кирилл собирался набрать еды и поесть в спальне. Позже он поговорит с Марианной, компенсирует ей… гм… ущерб – она должна понять, что им двигало… В конце концов, что тут особенного? Сама находилась долгое время без мужчины, потому и сдалась быстро, к тому же ни до ни после он не получил по морде, в общем, невелика проблема.

А проблема тут и появилась вместе с Настенькой. Увидев Кирилла, она остановилась и напустила на себя гордый вид.

– Я пить хочу, – дернув ее за руку, напомнила Настя.

Марианна обошла Кирилла, будто он был пустым местом, открыла холодильник, достала сок, разбавила его теплой водой из чайника и присела перед девочкой:

– Пей, моя хорошая.

Кирилл стоял с тарелкой, чувствуя себя вором и мерзавцем, пока дочка пила сок. Выпив, она побежала во двор, отдав Марианне стакан. Та двинулась за ней. Надо наконец что-то сказать, понял Кирилл, нельзя вот так встречаться и расходиться после того, что случилось вчера.

– Марианна, – сказал он. Она задержалась. – Прости… Не знаю, что на меня нашло… такое со мной впервые… Нахлынуло и…

– Вы свинья, Кирилл Андреевич, – тихо бросила она через плечо.

– М-м?

– Не расслышали? Могу повторить!

– Не надо.

Оскорбление! Ему! Не привык он к такому, не привык… Кирилл порядком растерялся, не зная, как реагировать: стать в позу обиженного или признать правоту Марианны? В сущности, она была права: он действительно свинья. С другой стороны – не захотела бы сама, ничего и не было бы; с третьей – выглядит она сегодня весьма похорошевшей, значит, польза налицо. Но в нем возобладал голос разума, и Кирилл предложил мировую:

– Ну, не сердись. – Он все никак не находил места, куда бы можно было приткнуть тарелку. – Давай обсудим все не на бегу, а в спокойной обстановке, например… вечером… где-нибудь посидим… выпьем… поедим…

Марианна повернулась к нему лицом, при этом она отнюдь не пылала гневом, напротив, смотрела на него насмешливо:

– Приглашаете меня? Но вы забыли: у вас есть дети. Их куда денем?

– Попроси Полину, пусть посидит с ними.

– С вами опасно ходить по ресторанам.

– Тогда посидим дома… когда дети улягутся. Честно скажу, я теперь тоже не большой любитель ресторанов. Ты согласна?

– Да куда же мне деться из вашего дома! – усмехнулась Марианна. – Ладно, обсудим.

Как только она вышла, Кирилл наконец нашел, куда поставить тарелку – на стол, и облегченно вздохнул: самый неприятный момент миновал, дальше будет легче.

Из окна своей комнаты, вооружившись биноклем, Шурик вел наблюдения за соседями, стоя так, чтобы его случайно не заметили. Пусть они успокоятся, расслабятся, насладятся… Ему в голову вообще пришла бредовая идея: вдруг у Кирилла Андреевича с Марианной сговор? Правда, у всякого сговора есть конечная цель, а Шурик ее никак не мог увидеть, вернее, видел лишь частично. Допустим, Кириллу Андреевичу мечталось избавиться от «ходячей совести» – Нонны Валерьевны – ради Марианны, а какую тогда роль играл этот цирк с убийством Тамары? Необъяснимо! Допустим, Марианна – исчадие ада, а Кирилл Андреевич об этом не догадывается. Как же тогда она поехала в Никищиху, куда дела детский сад, его же на произвол судьбы нельзя было бросать? И главное: зачем ей столько трупов, когда достаточно было утопить одну Нонну?

Шурик понимал, что в данной версии имеются сплошные нестыковки, что более убедительные кандидаты в преступники – Полина с Антоном (и порознь, и вместе), но доказательств этих версий тоже не было. Три трупа, причем женских, а доказательств все нету.