Книга Визит дамы в черном - Елена Хорватова

— Ладно, пойду одеваться, раз уж нужно на вечер к Мерцаловым…

Дом Мерцаловых стоял на Соборной площади напротив дома покойного миллионера Ведерникова. Проходя мимо мрачного, опустевшего ведерниковского особняка, Дмитрий заметил тусклый свет только в одном окне — вероятно, наследница, молодая хозяйка Варвара Савельевна, в одиночестве просматривала бумаги в своем кабинете. Со дня гибели отца она стала избегать любого общества, предпочитая отдавать все свое время делам отцовской фирмы.

— Наверняка Варвару Ведерникову тоже звали на вечер к Мерцаловым, — задумчиво сказал Петя.

— И наверняка, она никуда не пойдет, — в тон ему добавил Дмитрий, — траур соблюдает…

В отличие от ведерниковского, дом Мерцаловых сверкал огнями. Ярко светились окна, за которыми мелькали многочисленные тени, и даже на улице у входа для удобства гостей горел огонь в больших металлических плошках, освещая крыльцо особняка.

Колычев и Бурмин отряхнулись от снега и постучали в дверь. Открыл им лакей, облаченный в парадную ливрею. Пока он принимал у гостей шубы, на мраморной лестнице появился хозяин дома.

— Дмитрий Степанович! Петр Сергеевич! Господа! Голубчики мои! Вот порадовали! Проходите, проходите, милости прошу!

Продолжая издавать какие-то восклицания, хозяин повел гостей в зал, где их встретила целая толпа знакомых. Праздник у Мерцаловых был в разгаре.

Машенька Мерцалова, необыкновенно хорошенькая в новом платье, привезенном из Петербурга, с блестящими глазами и роскошной прической, подбежала к ним поздороваться и представить жениха, Андрея Кирилловича Витгерта.

Высокий, белокурый и голубоглазый Витгерт был похож на немца и стеснялся этого. Знакомым он объяснял, что немецкая фамилия досталась ему от далекого предка, приехавшего в Россию еще при государыне Екатерине, женившегося на русской и окончательно обрусевшего. С тех самых пор никаких немцев в семье православных Витгертов не водилось…

И все равно время от времени кто-нибудь спрашивал его, не из рода ли он остзейских баронов Витгертов или не его ли родственники Витгерты владеют крупной мануфактурой в Дрездене. Подобные вопросы причиняли Андрею Витгерту страшные муки.

Приятели и сослуживцы, молодые флотские офицеры, заметив эту слабую струнку в душе Андрея, безжалостно подкалывали его: «А давно ли вы закрыли свою булочную в Риге?» или: «Говорят, в Берлине на Фридрихштрассе некий герр Витгерт торгует зонтиками. Он не из ваших?»

Андрей заливался краской и готов был стреляться с обидчиками, если бы не боялся показаться смешным…

Но все это осталось в прошлой жизни, казавшейся теперь глупой и пустой, с нелепыми проблемами и жалкими обидами.

Эта жизнь кончилась 30 марта 1904 года, когда на миноносец «Страшный», на котором служил лейтенант Витгерт, пришел секретный пакет с приказом выйти из Порт-Артура к островам Саншантоу в составе отряда из восьми кораблей. Из этого похода «Страшный» не вернулся…

Поздним вечером восемь миноносцев с потушенными огнями вышли из порта и один за другим легли на курс. «Страшный» шел концевым. Во время похода миноносец отстал от других кораблей и потерял с ними связь. Командир принял решение возвращаться в Артур, чтобы на рассвете одинокий корабль не захватили в открытом море японцы.

Около четырех утра вахтенный заметил в предрассветном тумане силуэты шести миноносцев, идущих слева параллельным курсом к Порт-Артуру. Офицеры решили, что это возвращается русский отряд, от которого отстал ночью «Страшный».

Когда до Артура оставалось миль двенадцать-четырнадцать, справа показалось еще три миноносца, идущих «Страшному» наперерез. Это уж явно были японцы.

«Страшный» приготовился к бою, ожидая помощи от своих кораблей, идущих параллельным курсом. Но град снарядов обрушился на «Страшный» и справа, и слева — и там, и там были японцы.

Бой с японскими кораблями остался самым тяжелым воспоминанием Витгерта. До сих пор, хотя прошло без малого два года, Андрей по ночам просыпался от ужаса и ему представлялась залитая кровью палуба, усеянная телами матросов, командир корабля, разорванный пополам взрывом снаряда, попавшего в мостик, дикие крики людей, обваренных паром в машинном отделении…

«Страшный» шел на предельной скорости к Артуру, пытаясь вырваться из сжимавших его тисков. До порта оставалось всего несколько миль. Но японские корабли бой не прекращали. На палубе «Страшного» из живых было только два истекавших кровью офицера, человек пять матросов и боцман.

На тяжело раненного Андрея кто-то из команды натянул спасательный пояс, понимая, что в случае гибели корабля человеку с перебитыми ногами не выплыть.

Один из матросов кинулся к последнему уцелевшему орудию — трофейной многоствольной митральезе и стал поливать картечью близко подошедший к «Страшному» миноносец японцев, радуясь, что удалось зацепить несколько сгрудившихся у борта японских моряков.

В ответ с миноносца послали по митральезе снаряд, и на том месте, где только что стоял матрос, оказалась груда бесформенных окровавленных останков. Андрея снова зацепило осколком. От боли он потерял сознание…

Когда изрытый пробоинами «Страшный» стал тонуть, погружаясь носом в воду, корма высоко поднялась и все живые и мертвые, еще остававшиеся на палубе, полетели в море.

Оказавшись в ледяной воде, Витгерт пришел в себя. Пробковый пояс выбросил его на поверхность. До берега было не так уж далеко. В тумане проступали очертания Золотой горы. Со стороны Порт-Артура должны были заметить гибель корабля и прислать помощь. Но сил плыть к берегу у Андрея не было. В голове стоял звон от потери крови. Раздробленные ноги не слушались, соленая вода разъедала раны. Бок тоже горел огнем, видимо, там зацепило осколком.

«Это конец», — подумал Витгерт и стал шептать слова молитвы. Он слышал, что в последние минуты у человека перед глазами должна промелькнуть вся его жизнь, но не мог вспомнить ничего стоящего… От боли у него мутилось в голове. Неужели вот так и приходит смерть? Умирать Андрею не хотелось.

Качаясь на волнах, Андрей закрыл глаза и попросил: «Господи, не оставь!» Кроме как к Всевышнему, обращаться за помощью было не к кому.

Он не знал, сколько времени прошло с момента катастрофы, сколько он пробыл в воде, истекая кровью. Но в очередной раз открыв глаза, он увидел, что со стороны Порт-Артура подходит корабль…

Крейсер «Баян», стоявший в сторожевом охранении, принял приказ адмирала Макарова выйти в море на помощь «Страшному».

Открыв с предельной дистанции огонь по японцам, «Баян» отогнал их корабли от места гибели «Страшного», уже погрузившегося в воду. Японские корабли, в пылу боя подошедшие слишком близко к Порт-Артуру, поспешно ретировались — за «Баяном» могли последовать другие корабли русской эскадры, да и береговая артиллерия вот-вот должна была «очнуться».

Спущенные с «Баяна» шлюпки подобрали уцелевших. Из всей команды миноносца спаслись четыре матроса и один офицер, лейтенант Витгерт.