Книга Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации. MV-DCC до н. э. - Пол Кривачек

Животные и их погонщики наверняка были измучены тяжелой шестинедельной дорогой, она пролегала сначала вверх по течению реки Тигр до подножия гор, затем вела их в обход высокогорья до тех пор, пока они не переправились через Евфрат, после чего настал черед долгого и трудного подъема на Анатолийское плоскогорье. По пути они должны были справляться не только с неровностями дороги и крутыми склонами, но и с опасностью нападения со стороны грабителей и бандитов, которыми кишмя кишела эта дикая местность. Один маршрут даже носил название «Дорога опасностей» (Harran Sukinim) – его выбирали храбрецы, желавшие избежать таможни в Канеше. Письмо городского купца своему агенту, находившемуся за пределами родины, показывает, какому риску подвергали себя путешественники, проходившие через владения местных правителей даже недалеко от дома: «Аскур-Адду [царь Караны – города, расположенного в 80 км от Ашшура] пропустил караван на свои земли. Оттуда пятьдесят ослов и их погонщики пошли в Канеш. Но остальные были задержаны при его дворе». Судьба караванщиков становилась еще проблематичнее, если их ловили на перевозке запрещенных товаров. Пузур-Ашшур получил серьезное предупреждение от его родственников в Городе.

«Сын Ирры отправил контрабанду Пушу-Кену, но она была задержана, после чего дворцовая стража схватила Пушу-Кена и бросила его в тюрьму. Сторожа сильные. Царица послала сообщения в Лухусаддию, Хурраму, Шалахшуву и в свою страну, касающиеся контрабанды, и были назначены дозорные. „Пожалуйста, не вози контрабанду. Если будешь проходить через Тимилкию, оставь железо, которое ты везешь, в доме друзей в Тимилкии. Оставь с ним одного из своих ребят, которому ты доверяешь, и поезжай сам. Мы можем обсудить это дело после того, как ты прибудешь сюда“».

Железо (ashium) в то время, вероятно, было доступно только в виде метеоритов; оно считалось ценным и редким товаром.

Допустим, что они избежали всех опасностей пути. По прибытии каравана ослов в пункт назначения животных вместе с товарами, которые они везли, продали, а серебро, заработанное торговцами, отправили домой в специальных сумках с надежными курьерами. Возможно, это были те же самые гонцы, которые доставляли письма туда и обратно между городом Ашшуром и его торговыми колониями.

Прибыли оказывались высокими, чтобы размышлять о связанных с путешествием рисках: 100 процентов – с металлических руд и 200 процентов – с тканей, сотканных в Ассирии. Самый большой доход приносили высококачественные ткани, произведенные в Вавилонии. Но их не всегда можно было легко достать, особенно когда политические события вмешивались в торговлю, как один торговый дом Ашшура объяснял своему представителю в Канеше: «Что касается покупки аккадских [то есть вавилонских] тканей, о которых ты писал мне. С тех пор как ты уехал, аккадцы не приезжали в город Ашшур. В их стране восстание. Если они приедут раньше зимы и будет возможность купить то, что даст прибыль, мы купим для тебя и заплатим серебром из своих средств».

В отсутствие первоклассного товара предпринимались всевозможные попытки довести качество ассирийской продукции до такого же уровня. Лишь недавно Пузур-Ашшуру пришлось написать своей жене Ваккуртум в Город: «Что касается тонкой ткани, которую ты послала мне: ты должна сделать такой ткани еще больше и прислать мне через Ашшур-Иди. Тогда я пришлю тебе полфунта серебра. Сделай так, чтобы одна сторона ткани была чесаной, а не гладко бритой: она должна быть камвольной. По сравнению с тканями, которые ты присылала мне раньше, ты должна на один отрез ткани брать на один фунт больше шерсти, но ткань все равно должна быть тонкой. Обратная сторона ткани должна быть лишь слегка чесаной. Если она все же выглядит ворсистой, то тогда ее нужно коротко побрить, как ткань kutanu. Что касается ткани abarne, которую ты отправила мне, то больше такую посылать не надо. Если ты настаиваешь, то, по крайней мере, делай ее такой, как я привык носить».

Не все ткани изготавливали в домашних мастерских. Очевидно, в Ашшуре имелся рынок, где торговали тканями: «Если ты не хочешь делать тонкие ткани сама, то тогда купи их и отправь мне. Я слышал, что там их можно купить в большом количестве. Один законченный отрез ткани должен иметь девять элей в длину и восемь в ширину [около 4 на 3,5 м]».

Ясно, что жены купцов, находившиеся на родине в Городе, играли значительную роль в торговых делах своих мужей: они присматривали за производством тканей, загрузкой караванов и отправкой товаров. Позже ассирийский закон начнет демонстрировать сильную предвзятость к женщинам и их благосостоянию. Но, как и во многих обществах, в которых женщины де-юре занимают более низкое положение в сравнении с мужчинами, на практике в это время многие были явно готовы и способны дать имевшиеся у них хорошие ткани, и не останавливались перед тем, чтобы покритиковать и пожаловаться: «Почему ты все время пишешь мне: „Ткани, которые ты мне посылаешь, всегда плохого качества!“ Кто этот человек, который живет в твоем доме и критикует то, что ему привозят? Я со своей стороны стараюсь произвести и отправить тебе такие ткани, чтобы с каждой поездкой твой бизнес прирастал на десять сиклов серебра».

Жены, оставленные мужьями в Ашшуре, часто жаловались своим мужьям на то, что домой возвращалось недостаточное количество денег – их не хватало даже на еду. Последствия выглядели довольно серьезными – хотя кажется, что мужья не всегда относились к этим протестам настолько серьезно, насколько хотели бы их жены:

«Вот что ты написал мне: „Сохрани браслеты и кольца, которые у тебя есть; они понадобятся, чтобы купить вам еды“. Да, ты прислал мне через Или-Бани полфунта золота, но где оставленные тобой браслеты? Когда ты уехал, ты не оставил мне и сикла серебра. Ты обчистил дом и все забрал с собой.

С тех пор как ты покинул меня, в городе разразился голод. У меня нет и литра ячменя. Мне нужно покупать ячмень, чтобы питаться… Где тут расточительство, о котором ты мне все время пишешь? Нам нечего есть. Мы можем себе позволить потакать своим прихотям? Все, что у меня было, я собрала и послала тебе. Теперь я живу в пустом доме, и наступает другое время года. Потрудись прислать мне серебро за мои ткани, чтобы я, по крайней мере, могла купить десять мер ячменя… Почему ты слушаешь клевету и пишешь мне письма, которые меня раздражают?»

Больше всего эта переписка демонстрирует, как мало изменились за тысячелетия некоторые вещи. Если оставить в стороне экзотический религиозный язык, то мнение, выраженное в следующем письме женой, оправдывавшей долгое отсутствие ее мужа в доме необходимостью зарабатывать деньги, нам знакомо: «Мы спросили женщин, которые делают предсказания, женщин, которые толкуют знамения по внутренностям и разговаривают с духами предков. Бог Ашшур посылает тебе серьезное предостережение: „Ты любишь деньги. Ты ненавидишь жизнь“».

Тетрархия

В конце концов эта ассирийская жена получила желаемое. После трех или четырех поколений лихорадочное наживание денег впервые «споткнулось», а затем совсем прекратилось, а с этим и закончилась переписка между Ашшуром и Анатолией. Причины, как обычно, неясны. Возможно, были обнаружены локальные источники металлических руд или ассирийские и вавилонские ткани вышли из моды. Наверняка мы знаем лишь то, что наше окно в древнеассирийский мир закрылось.