Книга Искушение любовью - Эйлин Драйер

– Она взяла ружье и пугает, что выстрелит.

Фиона вскочила с кровати, прикрываясь одеялом.

– Что она взяла?

– Ружье,  – пролепетала испуганная горничная. – Одно из тех, которые носят грумы. Она наставила его на мистера Чаффи и грозит… говорит, уж простите меня, что он ее обманул.

У Фионы вновь вырвался стон. Как она могла подумать, что Чаффи тот человек, с которым можно оставить сестру? Ведь до встречи с ним Мейрид не наводила оружие ни на одну живую душу.

– Хорошо. Я сейчас приду.

Собираться было некогда. Она сунула ноги в домашние туфли, накинула пеньюар и, закинув косы за плечи, помчалась вслед за горничной вниз по лестнице.

Мейрид она услышала почти сразу, прежде чем смогла увидеть, тут же раздались вопли Чаффи, а затем голоса леди Би и миссис Уилтон. Все они громко кричали друг на друга, как заднескамеечники в парламенте.

– Что здесь происходит? – воскликнула Фиона, распахивая дверь столовой. – Для вас не имеет значения, что наверху находится очень больной человек, которому совсем ни к чему весь этот бедлам? Мне стыдно за вас, Эдна Мейрид Фергусон Хоуз!

Все участники скандала стояли у заваленного бумагами стола: Мейрид с одной стороны, остальные напротив. При словах сестры Мейрид замерла с поднятой рукой, которой перед этим размахивала. В ее глазах блеснули слезы, лицо раскраснелось, волосы разметались по плечам.

– Он не… не хочет слушать,  – протестующе пролепетала она.

Фиона продолжала пристально смотреть на сестру, уперев кулаки в бока.

– И ты решила прочистить ему уши с помощью оружия?

Мейрид посмотрела на ружье так, будто то было живым и оказалось в ее руках по собственной воле.

– Он не хотел… ничего слушать,  – повторила она запинаясь.

– Я пытаюсь объяснить, что ее так называемые головоломки вовсе не игрушки,  – вмешался Чаффи, волосы которого, как обычно в подобных случаях, торчали дыбом, как взъерошенные перья. – Что она должна отдать их, если не хочет окончить свою жизнь в Ньюгейте за противодействие расследованию и государственную измену.

– Ты не сможешь отправить меня туда! – крикнула Мейрид, вновь наводя ружье на Чаффи.

Фиона сделала шаг вперед и, оказавшись между ними, ухватилась за ружье таким образом, что ее палец не позволял сестре спустить курок.

– А теперь,  – спокойно сказала она, забирая оружие из рук Мейрид,  – предлагаю подумать, не пора ли нам поговорить как взрослые.

Девушка прижала к груди руку, будто Фиона причинила ей боль.

– Я не могу отдать их, Фи. Я же тебе говорила.

– Даже после того как Чаффи потратил целую ночь, чтобы помочь тебе с телескопом?

Мейрид сердито посмотрела в сторону молодого человека.

– Да он не может отличить линзу от лимона.

– Я этого и не скрывал,  – отозвался Чаффи, пожимая плечами.

– Да, он прав,  – подтвердила леди Би, глубокомысленно кивая.

– Кроме того,  – продолжила Мейрид, не обращая на них внимания и указывая пальцем на Фиону,  – как ты можешь стыдить меня, если сама пришла в ночной рубашке? Теперь все видят, какая ты.

Фиона решила, что с нее хватит. Стараясь успокоиться, она провела пальцами по волосам, постаравшись придать лицу строгий вид, и распорядилась:

– Мейрид и Чаффи, сядьте! Миссис Уилтон, не могли бы вы принести нам чаю? А вам, леди Би, может быть, лучше уйти ненадолго, если вы не против?

Однако дама, мило улыбнувшись, уселась на один из стульев и произнесла:

– Нет, я останусь.

Чаффи сгреб разбросанные по столу бумаги и сложил ровной стопкой напротив своего стула. Проделав все это, он вежливо пододвинул стул Мейрид, будто та и не угрожала ему только что ружьем и все здесь для того лишь и собрались, чтобы попить чайку.

Усмехнувшись про себя, Фиона успела подумать, что ей удалось по крайней мере развести бойцов по разным углам, как вдруг дверь распахнулась и в комнату влетел Алекс:

– Какого черта?! Что здесь происходит?! Вы того и гляди разбудите отца. И если ему станет хуже, я, Богом клянусь, возьмусь за кнут!

Как ни удивительно, Фиона, посмотрев на него, ощутила не страх или смущение, а желание рассмеяться. Таким растрепанным она его еще никогда не видела. Волосы Алекса были всклокочены и свисали на лоб мелкими прядками, лишь наполовину заправленная в брюки сорочка расстегнута, и виден обнаженный треугольник груди. Однако для сердца это, конечно, не имело значения. Оно встрепенулась так же, как всегда при его появлении. Он был и оставался самым мужественным и красивым мужчиной из всех, кого она знала. Фиона подумала, что, наверное, это глупо. Мужчина в таком виде не может быть столь привлекателен. Но он мог.

– Мы здесь как раз для того, чтобы разобраться, Алекс,  – сказала она, удивляясь тому, как, несмотря на переплетающиеся в голове сумасшедшие мысли, спокойно звучит ее голос. – Ты останешься или вернешься к отцу?

Он огляделся вокруг и, видимо, только сейчас увидел упорно не смотревших друг на друга Чаффи и Мейрид и опустившуюся на стул Фиону.

– О, ты в ночной рубашке,  – заметил он удивленно.

На этот раз Фиона не сдержала смех – на столе валяется заряженное ружье, а его заинтересовала ночная рубашка.

– Да. Уж извини. Я услышала перепалку и поспешила сюда, чтобы они не разбудили сэра Джозефа. Кстати, как он?

– Отдыхает,  – ответил Алекс, присаживаясь. – Ну а что все-таки здесь происходит?

– Полагаю,  – сказала Фиона, жестом предлагая Чаффи и Мей наконец сесть,  – мы присутствуем на продолжении старого спора по поводу неких головоломок, которые когда-то дал нам разгадывать дед.

– Шифровок,  – уточнил Чаффи, снимая очки.

– Они мои! – выпалила Мей, плюхаясь на стул. – Мои, мои, мои!

– Да, Мей,  – сказала Фиона, погладив руку сестры.

Поначалу она намеревалась повести себя с ней резче, но настораживали искры подлинного страха, которые то и дело вспыхивали в ее глазах. Почему? Чего она так боится?

– Может, ты хочешь, чтобы все вышли и мы остались одни, моя сладкая? Мне надо знать, почему ты не отдаешь эти головоломки. Они действительно у тебя? Я не понимаю, почему ты их прячешь. Мы же годами их разгадывали.

Мей молча смотрела на нее, переплетя руки. Это был плохой признак. А особо времени на уговоры, как понимала Фиона, у них не было.

– Вы хорошо поработали с телескопом этой ночью? – неожиданно спросила Фиона безразличным тоном.

Чаффи и Алекс посмотрели на нее с удивлением. Мейрид захлопала ресницами и ответила:

– Это отличное оборудование. Четыре дюйма. Такая ясная видимость!