Книга Венецианский контракт - Марина Фьорато

– Чтобы меня судили и пытали? – крикнула она в ужасе.

– Если этого требует наш господин, нам остаётся только смириться.

Вдруг Фейра почувствовала страх. Его слова звучали вполне разумно, но их смысл граничил с безумием. Теперь она поняла, какой огонь воспламенял его взор. Он был настоящим фанатиком.

– Ты думаешь, таким образом я смогла бы встретиться с дожем?

– Встретиться с ним? – Такат Тюран рассмеялся. Нелепый смех эхом разнесся по переулку. – Ты хотела сказать – убить его! Разве не для этого мы приехали сюда?

Фейра отступила, прижавшись спиной к холодным камням стоявшего за ней палаццо. Она приказала себе молчать.

– Но ты ускользнула, и я нигде не мог найти тебя. Я подготовил всё необходимое и собирался действовать один.

Он распахнул свой плащ и достал небольшой комок грязи. Она снова заметила недостающие пальцы на его руке.

– Персидская нефть, – сказал он, – излюбленное средство крестоносцев, самое воспламеняющееся вещество, известное человеку. Как видишь, всё готово, кроме кое-каких мелочей. – Он схватил её за плечи, и она почувствовала себя в его руках, словно в железных тисках. – Но Аллаху было угодно, чтобы я вновь увидел тебя, в этой траурной одежде, которую носят еретики. Я слышал, как ты безбожно врала толпе, чтобы собрать деньги для нашего дела. Я одобряю это. Я знал, ты не сбежишь, я знал, что ты закончишь миссию своего отца, после того как он раскрыл тебе весь замысел султана – света очей моих и радости сердца моего.

– Мой отец? – ужаснулась Фейра. – Неужели Тимурхан был замешан в этом втором преступлении – спалить дворец дожа вместе с правителем и поджечь его город? Или её отец знал только о чуме?

Девушка заставила себя успокоиться. Она не должна показывать, как мало ей известно.

– Что теперь?

– Второй акт Великой скорби, – прошептал он, и слова его зашипели в унисон свече перед иконой. – Настало время для очищения огнем.

Фейра посмотрела ему в его глаза, в которых отражались крошечные огоньки, и задрожала.

– Когда? – произнесла она с трудом.

– Завтра вечером. У неверных будет праздник – на большой площади соберутся сотни нечестивцев. Чума обрушилась на них, но некоторые выжили. Неугасимый огонь поглотит их. Дож сгорит, его дворец сгорит, да и весь город сгорит. И вот – Аллах послал тебя, чтобы помочь мне.

В голове у неё гудело, но голос прозвучал спокойно.

– Как мы туда проберемся?

– Нет ничего проще. Мы сдадимся стражникам. – Он схватил её за руку, и она снова почувствовала, словно её сдавили тиски.

Фейра отпрянула назад.

– И что с нами будет? С верными подданными султана?

– Мы тоже сгорим. Но мы спасёмся и перенесёмся в Джанна, согласно воле Божьей. Пойдем, – он потёр руки. – У нас много дел и всего один день. Я отведу тебя в своё убежище; там безопасно, и никто нас не найдет, это недалеко от церкви. – Он усмехнулся, словно они беседовали о погоде.

«Он безумен», – подумала Фейра.

– На твои деньги мы купим всё необходимое; да…, – он обернулся и взглянул на неё, и она увидела, что он одержим лишь одной целью – служением своему земному и небесному господину.

– Твой наряд и умение говорить на их мерзком языке как раз кстати – я не говорю на их языке, да и внешность твоя внушает больше доверия.

Он повел её по переулку к широкой улице, потом через мост и вдоль канала – гладкого и неподвижного, словно мутное стекло. Она была недалеко от дома Палладио, но понимала, что если побежит к нему, это ничем не поможет – Такат уже знал этот дом и сразу же нашёл бы её. Ей нужно было добраться до Лаззаретто, до Аннибала и молиться, чтобы Такат не узнал о существовании острова. Фейре были знакомы эти улочки лучше, чем ему. Она старалась идти спокойно, но когда они проходили через узкий проход под нависающими над ними зданиями, Фейра вырвалась из его рук и побежала.

Она вспомнила, как впервые бежала по городу, спасаясь от стражников, но на этот раз ей грозила более серьёзная опасность. Пышные юбки зелёного платья мешали ей, корсет больно впивался в кожу. Наконец она добралась до воды, перебежав последний мост, и направилась к лодочникам, стоявшим неподалёку.

Такат Тюран выскочил из сумрака и преградил ей путь. Она закричала, и лодочники обернулись. Такат зажал ей рот рукой, но она укусила его и снова закричала на чистейшем венецианском: «Помогите! Он мусульманин! Мусульманин!».

Увидев, что на венецианскую даму напали, лодочники бросились через мост и накинулись на Таката Тюрана. Освободившись, Фейра вцепилась в перила моста и смотрела, как Таката били по голове, пока она не свесилась на бок. Лицо у него распухло, полилась кровь. К нему подбежали бродячие собаки, которые стали лакать кровь. Фейра зажала руками рот.

– Говори, – рявкнул один из громил, сдавив своими огромными ручищами шею Таката и капая слюной на его распухшее лицо. – Говори, чтобы знать уж наверняка, прежде чем сдать тебя страже.

– Я проклинаю вас и ваш дьявольский город. Все вы сгорите, – злобно произнёс Такат.

Его слова поняла только Фейра, но лодочники услышали акцент, а этого было достаточно.

– Отведите его к страже, – сказал один из них.

Такат Тюран вдруг весь обмяк. Когда его поволокли по мостовой, он внезапно посмотрел на Фейру, и улыбка заиграла на его губах. Она ещё долго чувствовала на себе его огненный взгляд, после того как они завернули за угол.

Фейра подождала, пока они не исчезли из виду, и только потом сказала лодочнику, куда её везти, – шепотом, чтобы только он услышал название острова. Как только она села в лодку, её охватила дрожь. Она отправила Таката Тюрана именно туда, куда ему хотелось попасть: в самое сердце дворца дожа. Но ей было известно, что он не станет действовать до завтрашнего дня, не нарушит свой план. Он дождётся, когда жители соберутся на праздник, чтобы унести как можно больше жизней.

На Лаззаретто Ново Фейра на бегу расплатилась с лодочником. Она пробежала через ворота, едва поздоровавшись с Салве, спеша к свету, струящемуся из окна Аннибала. Девушка знала, что он ждет её, как и каждый день, чтобы возле камина вместе пересчитать вырученные ею цехины, с чувством вины, словно разбойники.

Фейра распахнула дверь и увидела Аннибала таким, как и в первый раз, – сгорбившимся перед камином, с упавшими на лоб волосами. Сердце дрогнуло на мгновенье, но времени для воспоминаний не было.

– Мне нужна твоя помощь, – произнесла она, задыхаясь от бега. – Ваш дож в опасности.

Он вскочил.

– Что ты имеешь в виду? Что случилось?

– Рыжий конь уже близко.

* * *

Лодочник греб обратно в Венецию с усердием человека, которому хорошо заплатили. Он причалил к Фондамента Нуове и оттуда пешком дошёл до дома доктора Валнетти, чтобы сообщить, где живёт женщина в зелёном платье.