Книга Бешеный медведь - Андрей Николаев

Абигайль задумалась.

— Ну… я думаю, она не слишком велика. Сейчас силы сосредоточиваются для игры с гораздо более серьезным противником…

И хотя она не назвала этого противника, все понимающе переглянулись. И также помрачнели.

— Сэр, — начала между тем Абигайль, — я думаю, что на самом деле все в конечном итоге зависит от вас. Если вы сумеете нейтрализовать Макнамару и его хозяев, то все еще можно исправить. Мистер Вилкинсон уже давно предвидел опасность для нашей демократии, да и для человечества в целом, исходящую от Макнамары. Именно поэтому он предпринял некие шаги, направленные на его нейтрализацию. Причем, как я понимаю, сегодня опасность Макнамары стала очевидна многим. Но довольно многие его боятся. Он… слишком силен. Но если вам удастся его нейтрализовать… — Абигайль покачала головой. Все понимающе переглянулись, и их лица посветлели. Ну конечно… На «мертвого льва» потом с большим удовольствием спишут не только то, в чем он действительно был виноват, но и изрядную часть своих собственных ошибок и просчетов. Как и всегда.

— А что касается антирусской истерии, — продолжила между тем Абигайль, — то когда исчезнут источники ее подпитки, причем не столько финансовой, сколько информационной и, скажем так, силовой, то ее будет достаточно просто нейтрализовать. То есть какой-то период охлаждения неизбежен. Если людям очень громко и изо дня в день говорить одно и то же, то, даже если потом выяснится, что это ложь, какой-то осадок все равно останется. Уж так устроен «простой человек». Всегда считает — пусть ложь, но дыма без огня не бывает. Хотя химики уже давно доказали обратное. — Она сдержанно усмехнулась и закончила: — Но затем все наладится. Я уверена.

— Хорошо, мисс Клейн, — кивнул Небогатов, а затем, повернувшись, приказал: — Я прошу всех на некоторое время покинуть ходовую рубку.

Зазнобин и дежурная смена непонимающе уставились на командующего эскадрой. Тот пояснил:

— Всех, всех… контроль за пространством пусть возьмет на себя «Садко». А мне вызовите Полубоя, — и пояснил, — нам с господином Полубоем необходимо сообщить мисс Клейн кое-какую конфиденциальную информацию. Поэтому прошу простить…

Когда в рубке из всех находившихся в ней десятью минутами ранее осталось только двое, Небогатов повернулся к экрану и начал:

— Как я понимаю, мисс Клейн, сейчас вам появляться на Нью-Вашингтоне — чистое самоубийство. Но мы готовы немного компенсировать вам такую ограниченность возможностей тем, что свяжем вас с людьми на Новом Петербурге, с которыми имел контакт мистер Вилкинсон.

Абигайль благодарно кивнула:

— Спасибо, я так и поняла. И, честно говоря, сама собиралась просить вас об этом. Я думаю, что стоит немного подготовиться к тому моменту, когда Майкл Макнамара уже не будет загрязнять наш горизонт.

— Вот и отлично, — кивнул, усмехнувшись, Полубой, — тогда… вашего контактера зовут Константин Бергер, запоминайте адрес коннекта…

Когда мисс Клейн исчезла с экрана, Небогатов еще некоторое время сидел, задумчиво глядя на потухший экран. Так что Полубой даже шутливо пихнул его кулаком в плечо.

— Ты чего это, Кирюха, никак влюбился? Смотри, вот я Верочке нажалуюсь…

— Дурак ты, Касьян, — хмыкнул Небогатов, расцветая прежней, еще курсантской улыбкой, которую Касьян не видел на его губах уже черт знает сколько времени. — Я, знаешь, о чем подумал?

— Ну?

— Похоже, я знаю, кто займет место Вилкинсона в Бюро, когда у них там все наладится…

В принципе, когда раздался этот звонок от Леонидова, Бергер был к нему давно готов. Он выполнял роль подсадной утки уже несколько недель, и до сих пор не было предпринято ни единой попытки установить с ним какие-то контакты. Вернее нет, попытки были. Скажем, пришло приглашение от Стивы Писенюка, плейбойствующего отпрыска семейства Писенюков, с предложением «организовать» его присутствие на некой «элитной вечеринке». В пространном приглашении мягко намекалось, что Стива понимает, как тяжко молодому, полному сил и симпатичному мужчине сидеть взаперти из-за хотения каких-то старых пердунов. И клятвенно заверялось, что господин Бергер будет доставлен на вечеринку со всеми возможными предосторожностями, в закрытой машине и т. п. Приглашение Константина изрядно позабавило. Все эти изложенные и планируемые к осуществлению предосторожности, по большому счету, могли бы обмануть разве что престарелого родителя, да и то не всякого. Да и сам Стива был личностью в определенных кругах известной. Папаша у него был суров и о способности сынка за год спустить все немалое семейное состояние осведомлен в полной мере. Поэтому Стива испытывал постоянную стесненность в средствах, для сокращения которой он изобрел, как ему казалось, совершенно беспроигрышный выход. А именно — подвизался в мелких информаторах у резидента Лиги. Причем тот расплачивался с ним не рублями, а легкими наркотиками, каковые Стива довольно выгодно сплавлял в рамках своей тусовки. Это только добавляло ему очков в глазах таких же бестолочей, каковым был и он сам. Ну еще бы, ведь Стиве были доступны самые элитные развлечения (к которым он мог допустить или не допустить кого-нибудь из тусовки), с каковыми в этом скучном Новом Петербурге ну просто жуткий напряг. При этом Стива даже не особо понимал, что является, по существу, платным агентом. Он же не получает денег. Он просто делится информацией, которой владеет благодаря своим обширным знакомствам в высших сферах и высокой значимости собственной персоны, со своим приятелем-иностранцем. А тот, совершенно по-дружески, делится с ним чем-то этаким, способным доставить крутое удовольствие.

Неожиданная лояльность к Стиве была вызвана тем, что об этом Стивином попутном промысле знали не только спецслужбы, но и решительно все. Так что до Стивиной тусовки в принципе не могло дойти никакой особой информации. Не только политической или военной, но даже и коммерческой. А вот использовать этот канал в качестве поставщика «дезы» в принципе было возможно. Потому и держали на всякий случай.

Ну и, кроме того, Стива выполнял еще и важную социальную функцию. Потому что попадание какого-либо отпрыска в его тусовку служило неким «звоночком» для родителей о том, что отпрыском следует срочно заняться. Иначе тот грозит окончательно выродиться в полного балбеса. Ну а если он становился там ярым завсегдатаем, то на нем все окончательно ставили крест. По поводу чего в тусовке время от времени начинались коллективные стенания (от безделья и совершенно бестолкового времяпрепровождения иногда устают даже сами бездельники), что, мол, эти «замшелые», «закостенелые» и «пребывающие в каменном веке» государственные структуры, вкупе с «уродливым» и «навсегда отставшим от мировых трендов» российским бизнесом, никак не способны оценить таких «раскрепощенных», «незакомлексованных» и «продвинуто-креативных» молодых людей…

Приглашение от Стивы можно было считать курьезом. Более того, вероятно даже предпринятым Стивой по собственной инициативе, без санкции резидента Лиги. Ибо тот явно догадывался о действительном статусе своего «секретного» агента (что, впрочем, его не шибко напрягало, поскольку он мог рассматривать Российскую империю в качестве противника Лиги в каком-нибудь противостоянии либо столкновении только в своих самых жутких кошмарах). И потому, скорее всего, пришел бы в ужас от мысли, как могут расценить российские силовые структуры попытку завербовать одного из своих высокопоставленных офицеров. Ее извиняла только крайняя, предельная неуклюжесть исполнения…