Книга Призванные луной - Патриция Бриггз

— Я Шон, — сказал он и тут увидел Адама. — Черт побери. — Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. — Что происходит?

Он не сводил взгляда с Адама, который лежал на спине. Руки и ноги его дергались, словно в необычном танце.

— Мне кажется, он меняется, — проговорила Джесси.

— Конвульсии, — сказала я. — Я не врач, но по-моему слишком много серебра проникло в его нервную систему и повредило что-то важное.

— С ним все будет в порядке? — Голос Джесси дрожал.

— Он крепок. — Я надеялась, что Джесси не заметила, что я не ответила на ее вопрос.

Сколько нужно серебра, чтобы убить вервольфа? Обычно это зависит от Силы, но есть вервольфы, которые чувствительней других.

— Я сменял Гамильтона, когда капитан подрался с Коннором и сделал мне знак, чтобы я поднимался сюда, — сообщил Шон. — Не сделал я и трех шагов, как все вервольфы бросились к капитану. Я так понял, что это имеет отношение к припадку.

Я кивнула и объяснила им обоим, как могла лучше:

— Не знаю, как он это делает, но Кристиансен извлекает Силу из Адама и маскирует ее. Думаю, все считают, что это его Сила.

— Из-за драки, — произнес Шон ошеломленно.

Но я утратила интерес к действиям Кристиансена, потому что Адам затих и лежал вяло и неподвижно. Джесси хотела подойти к нему, но я ее удержала.

— Подожди, — сказала я, воспользовавшись случаем отобрать у нее пистолет, чтобы она случайно не выстрелила. — Убедись, что он прекратил.

— Он не умер? — спросила она.

— Нет. Я слышу его дыхание: оно слабое и поверхностное, но устойчивое.

Я сунула «Смит и Вессон» в сумку, а СИГ — в кобуру. Благодаря Кристиансену нам не угрожает встреча со стаей волков, но это каждую минуту может измениться.

Адам не шевелился, но его дыхание стало глубже. Я начала уверять Джесси, что теперь все в порядке, как Адам неожиданно перевернулся на бок и свернулся в позе зародыша.

Глава пятнадцатая

— А сейчас он меняется? — осведомилась Джесси.

— Это было бы плохо, — заявил Шон. — Мы не хотим, чтобы это произошло, пока не пройдет действие наркотиков. Я говорил кое с кем их тех, кто был в вашем доме, когда он вырвался. Тогда он тоже был под наркотиками.

— Перестань ее пугать! — рявкнула я. — С ним все будет в порядке. К тому же, не думаю, чтобы он менялся.

На самом деле ощущение верволчьей Силы исчезло. И я понятия не имела, что происходит с Адамом.

Рубашка Адама, грязная, изорванная и запятнанная кровью, выглядела не белой, а скорее серой. Совсем серой. Он сильно вспотел, и ткань прилипала к телу, четко очерчивая сильные мышцы спины и плеч. Я даже видела бугры на спине. Рубашка чуть светилась холодным флюоресцирующим светом, и Адам сильно дрожал. Я не могла определить, в сознании ли он.

Убрав пистолет в кобуру, я подошла к нему.

— Адам, — позвала я, потому что он лежал спиной ко мне: нельзя заставать вервольфа врасплох. — Адам, что с тобой?

Не удивительно, что он не ответил.

Я присела, прикоснулась к влажной материи, и Адам схватил меня за талию — движение было таким стремительное, что он неожиданно оказался лежащим на спине. Не помню, чтобы я видела, как он перевернулся. Глаза его были желтыми и холодными, но хватка — не сильной.

— Ты в безопасности, — сказала я ему, пытаясь сохранять спокойствие. — Джесси здесь, она тоже в безопасности. Мы приведем тебя в форму, а потом уберемся отсюда.

— Это серебро, — ужаснулся Шон. — Поэтому его рубашка посерела. Ё… то есть, черт побери! Он выделяет с потом серебро.

Адам слегка поморщился при словах Шона. Его сверкающие золотые глаза, ледяные и горячие одновременно, удерживали мой взгляд. Мне следовало опустить глаза — но, кажется, это не соревнование в доминировании. Он словно использовал мой взгляд, чтобы выбраться из той пропасти, куда его заставили погрузиться наркотики. Я старалась не мигнуть, чтобы не разрушить заклятие.

— Мерси? — Он говорил хриплым шепотом.

— C'est moi, c'est moi. Да, это я. — Реплика показалась слишком мелодраматической, хотя я не была уверена, что он понял, на что я намекала. Напрасно сомневалась: Адам рассмеялся.

— Надеюсь, ты цитируешь Ланселота, а не Гиневру.

— Оба они были глупы, — сказала я. — Артуру следовало в качестве наказания поженить их и благополучно жить в свое удовольствие. «Камелот» мне нравится только из-за музыки[Речь идет о мюзикле по роману Теренса Уайта «Король былого и грядущего». — Прим. перев. ]…

Эта болтовня подействовала. Пульс Адама замедлился, теперь он дышал глубоко и ровно. Когда его глаза станут нормального цвета, наши неприятности закончатся. Конечно, если не считать такой мелочи, как склад, полный врагов. Но, как я всегда говорю, по одной неприятности за раз.

Адам закрыл глаза, и мне показалось, что я забыта: но он по-прежнему крепко держал меня за руку, словно боялся, что я уйду.

— У меня страшная головная боль, — сказал он, — и такое чувство, будто меня раздавило паровым катком. Джесси в безопасности?

— Все хорошо, папа, — откликнулась Джесси, хотя подчинилась моему жесту и не подошла. Он мог говорить спокойно, но запах и то, как настойчиво он удерживал меня, создавали противоположное впечатление.

— В синяках и испугана, — уточнила я. — Но в остальном невредима.

Я поняла, что на самом деле не знаю, что с Джесси, и бросила на нее тревожный взгляд.

Она произвела слабую имитацию своей обычной улыбки.

— Все хорошо, — произнесла она снова, обращаясь на этот раз ко мне.

Адам облегченно вздохнул.

— Объясни, что происходит.

Я сообщила ему краткую версию — и все равно на это потребовалось время. Когда я рассказывала ему о вторжении Дэвида Кристиансена в мой дом, он закрыл глаза, словно ему было больно держать их открытыми. Еще до того как я закончила, он начал беспокойно ворочаться.

— Кожа сползает.

— Это серебро тебя тревожит. — Мне следовало догадаться раньше. Коснувшись свободной рукой его рубашки, я показала серый налет на указательном пальце. — Я слышала, как с потом выходят пули, но серебро — никогда. — Начала помогать ему снять рубашку и тут же поняла, что он не может бегать голым, когда здесь Джесси. — У тебя нет запасной одежды, Шон? Это серебро жжет ему кожу.

— Может надеть мою, — ответил Шон. — Но сходить за сменой я не могу: я на дежурстве.

Я вздохнула.

— Придется отдать мои спортивные брюки. Футболка у меня длинная, доходит до икр.

Мы с Шоном как могли быстро раздели Адама, рубашкой вытерли серебро с кожи и накрыли моими брюками и зеленой футболкой Шона. Адам сильно дрожал к тому времени, как мы закончили.