Книга Галиндес - Мануэль Васкес Монтальбан

Роман Дуран и Бонилья Атилес встретились потом в Гватемале, где это «семя» принесло свои плоды в виде социальных волнений и беспорядков. Пожав друг другу руки, эти два буржуа, строящие из себя пролетариев, как представители того коммунистического правительства, под игом которого изнемогала тогда славная земля Кецаля, радостно вспомнили фразу, сказанную при отъезде из Сьюдад-Трухильо. К сожалению, эта фраза оказалась трагически пророческой: коммунистическое семя проросло.

Когда после пронесшейся над Испанией бури на наши берега выплеснуло волну испанских иммигрантов, можно было надеяться, что за гостеприимство, оказанное им в горький час, они отплатят – если не благодарностью, то, по крайней мере, уважением и сдержанностью. Однако, стоило схлынуть волне испанской иммиграции, которую, за некоторыми исключениями, составили испанцы, отплатившие доминиканскому народу любовью и уважением и гармонично влившиеся в нашу среду, у нас осталось самое худшее – политики, коммунисты и анархисты, в которых недавняя трагедия оживила былую ненависть и злобу.

Коммунисты сразу принялись за работу. Еще в Париже, перед отъездом в Доминиканскую Республику, они получили последние инструкции Коминтерна. Часть приехавших, рабочие и крестьяне, стремясь точнее выполнить полученные секретные указания, отправилась на восток нашей страны и обосновалась в сельскохозяйственной колонии «Педро Санчес», будучи заранее прекрасно осведомлена, что в восточной части Доминиканской Республики на сахарообрабатывающих предприятиях занято большое количество рабочих. Они проводили подрывную деятельность, прикрываясь художественной и культурной работой, в результате которой студенты Роберто Маккейб Аристи и Дато Пэган Пердомо, а также рабочие Хустино Хосе дель Орбе оказались навсегда заражены марксистской заразой. Другая часть иммигрантов, так называемые интеллектуалы, сумела устроиться в наш университет. На первый взгляд перед ними стояла простая задача, хотя последствия ее выполнения должны были оказаться зловещими: распространить марксизм среди молодых студентов.

Горько признавать, что, стремясь к своей преступной цели, направленной против доминиканского народа, испанские коммунисты получили тайную поддержку доминиканского предателя – Хосе Антонио Бонилья Атилеса. Этому человеку, который публично – в прессе и на трибуне – превозносил Трухильо, а тайно поддерживал врагов Родины, религии и доминиканского семейного очага, помогал его родственник, молодой университетский преподаватель, доктор Моисее Бьенвенидо Сото Мартинес, который, выполнив свою миссию, отправился в Пуэрто-Рико, где впоследствии принимал участие в подрывной деятельности.

Среди этих испанских псевдоинтеллектуалов был и Хесус Галиндес или Хесус де Галиндес, как он стал называть себя позднее, перебравшись в Соединенные Штаты Америки. Это его за непрестанное шутовство и пристрастие ко всяким выходкам прозвали «баскский клоун». Когда Галиндес приехал в Доминиканскую Республику, на нем был только грязный потрепанный костюм. На нашей земле Галиндес, как и другие испанские иммигранты, обрел, благодаря великодушию и экуменическим настроениям генералиссимуса Трухильо, все, чего только может желать человеческое существо, вынужденное заново строить жизнь и заново обретать радость жизни: хлеб, крышу над головой, тепло и любовь, уважение, чувство самоуважения. И за все это он отблагодарил нас – так, как это принято у коммунистов.

Хесус Галиндес был о себе необычайно высокого мнения. Все знавшие его, – и это подтвердит любой, бывавший в те годы в университетской или интеллигентской среде, – чувствовали, что с каждым разом терпеть присутствие Галиндеса становится все труднее из-за его непомерного тщеславия, самовлюбленности, эгоизма и мании величия; мы не знали, что было ее причиной – то ли неправильная самооценка, то ли принижение достоинств всех тех, кто, как и я, имел несчастье быть с ним знакомым и общаться.

Галиндес называл себя простым человеком. Но слушая, как он расписывал свои подвиги во время войны, сопоставимые только с деяниями Сида Воителя или дона Пелайо, все невольно улыбались про себя. Конечно, он никогда ни словом не обмолвился о тех злодеяниях, что творил во время войны, в том числе и об одиннадцати казненных епископах.

Галиндес любил говорить о своей честности. Но всем было известно, что за небольшую сумму денег он был готов на мошенничество: опираясь на словари и помощь таких же, как он, неразборчивых в средствах преподавателей, он писал для нерадивых студентов дипломы и диссертации, а также рефераты, которые они потом должны были официально представлять факультетскому начальству.

Галиндес любил говорить о своей вере, похваляться ею. Но никто никогда не видел его с молитвенником в руке, не видел входящим в церковь или шепчущим слова молитвы. Напротив, он не только повинен в чудовищных преступлениях против несчастных испанских священников во время войны, но уже на нашей земле совершил ряд преступлений, вырвав молодых людей из лона церкви и заразив их марксистской заразой. Католицизм Галиндеса – наглая ложь, к которой прибегают коммунисты, когда им надо повести за собой людей или занять руководящие посты в учреждениях, никакого отношения к политике не имеющих. Баски – убежденные католики. Мог ли человек, называвший себя «руководителем баскской иммиграции в Доминиканской Республике», не кричать одновременно о своем католицизме, безусловно, вымышленном? И могут ли эти святые чувства сосуществовать рядом с сатанинским учением коммунизма?

И, наконец, Галиндес во всеуслышание называл себя «либеральным демократом». Подумайте, коммунист! Этот человек, Хесус Галиндес или Хесус де Галиндес, отстаивавший самое жестокое и противоречивое учение планеты, называл себя простым и честным человеком, католиком и демократом. И вот, находясь среди нас, этот человек сумел посеять зловонные семена идеологии, противопоставленной простоте, честности, католицизму и демократии. В университете Санто-Доминго Галиндес выполнил коммунистические инструкции, полученные им в Париже. И выполнил их в точности.

Молодые студенты – Франсиско Альберто Энрикес Васкес Чито, Феликс Сервисно Дукудрай Мэнсфилд, Мария Эрминия Орнес Куаску (Марикуса), Рафаэль Мур Гарридо и другие – превратились в фанатиков коммунизма благодаря усилиям Галиндеса, который как «баск, простой, честный человек, католик и демократ» смешался, не вызвав ничьего подозрения, с достойными гражданами Республики, которые простодушно поверили ему.

Мы сказали, что никто никогда не видел Галиндеса входящим в церковь. Но доминиканские власти не единожды убеждались в том, что Галиндес был завсегдатаем тайных собраний так называемой Революционной демократической партии Доминиканской Республики и близкой к ней партии «Революционная молодежь», на которых разрабатывались самые безумные террористические планы. Как наставник этой молодежи, Хесус Галиндес сумел разложить много молодых сердец, для которых теперь были закрыты пути к учебе и честному труду: их заразил коммунистической заразой человек, который, называя себя представителем баскского народа, оскорблял тем самым один из самых древних и достойных народов Европы.

Вместо любви и благодарности коммунист Хесус Галиндес испытывал ненависть к народу, который пытался направить его мысли и поступки в русло, предначертанное нашим великим лидером, генералиссимусом Трухильо, дабы построить мощный бастион на пути распространения коммунистического зла. Доминиканская Республика была необходима коммунистам, чтобы превратить Карибский регион в советское болото. Но Трухильо разбил их, и коммунисты ему этого не простят, как бы их ни звали, – Галиндес, Арсиньегас или Орнес Куаску.