Книга В глубине стекла - Елена Искра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Действительно «малышка», — подумал Олег, открыв дверь. Гостья едва доставала макушкой ему до подбородка. На ней было лёгкое, не совсем по погоде осеннее пальто, но замёрзшей она не выглядела.
— Проходите, раздевайтесь… — Олегу вдруг стало неудобно за двусмысленность его приветствия. И вообще, он совершенно не представлял, как нужно себя вести. — Вас как зовут?
— Аня…
Она сняла пальто и оказалась одета без всякой вызывающей крикливости, просто, даже скромно. Длинная юбка в складку оставляла открытыми лишь щиколотки ног, а широкая блузка полностью скрадывала фигуру, придавая ей некоторую старомодность.
Олег принял пальто и подал тапочки, в которых обычно бегала Ольга.
— Проходите.
Он понимал всю абсурдность обращения на «вы», но ничего не мог с собой поделать. Только в комнате, при ярком свете люстры, он понял, насколько она молода. Лицо её, обрамлённое короткой стрижкой, показалось ему удивительно юным, почти детским.
— Тебе сколько лет?
— Восемнадцать! — Аня испуганно посмотрела на Олега и потянулась за сумочкой, — Нет, правда, правда. Хотите, я паспорт покажу? — Она полезла в сумочку, но Олег её остановил. — Я совершеннолетняя!
«Вот чёрт! — думал Олег. — Совсем девчонка. Зачем я её позвал? Что ей предложить?»
— Хочешь поесть? Или выпить?
— Я ела недавно, а выпить… Если только совсем немножко. Вы меня извините, но не могли бы вы мне отдать деньги? Мне позвонить нужно, что всё в порядке.
— Да, да, конечно, — Олег протянул приготовленные заранее, смявшиеся в кармане купюры и кивнул на телефон.
Она быстро набрала номер и, отвернувшись, будто стесняясь, тихонько, чуть не шёпотом начала говорить в трубку: «Это — я. Да. Да, всё нормально. Нет. Нет. Не волнуйся. Да. Да, я перед выездом позвоню». Потом она повернулась к Олегу, взглянула на него спокойно и деловито спросила:
— Мне куда идти?
Олег смотрел на неё и молчал.
«Странное лицо, — думал он, — совсем детское и одновременно взрослое. Есть в ней какая-то недетская усталость, будто всё она знает наперёд, всё понимает и всё прощает». Умом он понимал, что заплатил деньги и купил её, её послушание, её тело, что она сейчас выполнит всё, что он ей скажет, самые его изощрённые фантазии. Всё, ну или почти всё. Понимал, и молчал, осознавая, что ничего от неё не хочет. Если бы она пришла к нему сама, по доброй воле, увлечённая им, его умом, его душою, если бы она сама вдруг захотела у него остаться… Но вот так, буднично и спокойно…
— Давай-выпьем.
— Давайте. Только мне чуть-чуть.
Олег налил ей маленькую рюмочку, а себе, подумав, снова в фужер, выпил. Аня свою рюмку только пригубила.
— Что, не пьёшь?
— Мне нельзя много. Я, когда пьяная, плохо работаю. Могу разреветься… Вам хочется?
— Нет, не хочется. Давай ещё?
— Да вы пейте, на меня не смотрите. У вас неприятности? С женой поругались? Она ушла?
— С чего ты взяла?
— Ну так часто бывает.
— Я не женат… А неприятности… Может, и неприятности. А может, и наоборот.
— Да вы расскажите, в себе не держите. Вы меня не смущайтесь, мы же больше всё равно не увидимся.
— А вдруг? Может, мне снова захочется тебя позвать?
— Не захочется, — она даже не улыбнулась, — или, как хотите…
— Понимаешь, понимаешь какое дело, — начал Олег и вдруг понял, что ему нестерпимо хочется рассказать кому-то всё то, что с ним произошло за эти два дня, — понимаешь, я работаю в школе, вернее, работал…
Он рассказывал долго, сумбурно, перескакивая с одного на другое, наливал, пил и снова наливал. А она слушала, тихо, не перебивая, спокойно глядя ему в глаза, поднимая свою рюмку и чокаясь с ним, когда было нужно, но водку так и не выпила. Когда Олег замолчал, она тоже немножко помолчала и спросила:
— А она?
— Что она?
— Ну это, так и не стала увольняться?
— Как она уволится?! — неожиданно для себя самого начал защищать Ольгу Олег. — У неё мать, да и потом, как класс бросишь? Как она со мной пойдёт? Куда?
— Я бы пошла, — задумчиво, словно про себя, проговорила гостья.
— Да что ты понимаешь! — неожиданно рассердился Олег.
— Может, и правда, не понимаю, — легко согласилась Аня, — но я бы пошла. Ладно, мне куда, а то час ночи уже. Я у вас только до шести, дольше не останусь, даже за деньги, а то я не высплюсь и к вечеру никакая буду…
— Что, начальница заругает?
— Какая начальница?
— Ну как, мамка, что ли, которая по телефону отвечала. Она тебя «Манюня» называла. Это из-за роста?
— А! Это не начальница.
— А кто?
— Сестра.
— Как, сестра?!
— Так. Нас три сестры. Я младшая, поэтому и «манюня». Мы с Днепропетровска. Заводы стоят, работы нет, а у старшей сестры ребёночек родился, Танечка, племянница. Она такая хорошенькая, я её так люблю… Вот мы и подались в Москву денег заработать. Квартиру сняли на четверых: нас трое и ещё одна, знакомая. Меня сначала не брали, говорили — маленькая, только что школу окончила, потом согласились, но чтобы я — по хозяйству. Они работать будут, а я стирать, готовить, убирать… Но, я думаю, так не честно, ну, и уломала, чтобы как они…
— Постой, ты что, в первый раз поехала?
Аня впервые взглянула на Олега с лёгкой снисходительной улыбкой.
— Нет, я уже месяц по вызовам езжу, но они меня берегут, маленькая ещё, говорят. Больше одного раза в день не разрешают…
— А ребёнок-то, племянница твоя где? С кем остался?
— С дедом и бабкой, дома. Ну с родителями нашими.
— Они что, знают?
— Конечно знают.
— И что?
— Ничего… А что делать… Кушать-то хочется. У нас там и так не заработаешь. Может, мне раздеться?
— Да, — задумчиво сказал Олег, не расслышав окончания её фразы.
«Интересно, — подумал он, — почему я так спокоен? Почему я не возмущаюсь родителями, пославшими своих детей на панель? Почему мне не страшно от этого спокойного рассказа? А что я могу сделать? Дать ей ещё денег? Но столько, сколько ей нужно, у меня нет, да и было бы, не изменит это ничего…»
Видя, что он молчит, Аня восприняла это по-своему. Она вздохнула, отставила рюмку, встала и ловко выскользнула сначала из своей широченной юбки, а потом и из блузки. Сделала она это так быстро, что Олег не успел ничего ни сообразить, ни сказать. Он только вдруг увидел её перед собой совершенно голую, с тонкими выпирающими ключицами, рельефными рёбрами, узким тазом, выбритым треугольником внизу живота и малюсенькой грудью, похожей на грудь двенадцатилетней девочки. Аня стояла перед Олегом, покорно опустив руки, и ждала.