Книга Сладостная победа - Эйна Ли

Коулт сделал несколько наблюдений. И вскоре ему стало совершенно ясно, в чем заключалась проблема. Он никак не мог поверить, что, кроме него, никто не заметил этого.

Когда Макбрайд вышел покурить сигару, Коулт устремился следом за ним.

– У меня сложилось впечатление, что вы меня недолюбливаете, мистер Фрейзер, – обратился к нему Макбрайд.

Коулт даже слегка опешил.

– Что же вас подвигло на такую мысль?

– На протяжении всего обеда вы то и дело бросали в мою сторону сердитые взгляды. Не обидел ли я вас чем-нибудь?

– Что за чепуха! Я едва знаю вас.

– Я понимаю, что я не очень компанейский человек. Кроме того, меня здесь долго не было.

– Ради всего святого, Макбрайд, только не извиняйтесь, что остались в живых.

– Я полагаю, что утрата руки отнюдь не улучшила мой и без того невеселый характер.

– Именно в этом суть дела или это чувство вины?

– Что вы имеете в виду?

– Это ваша настоящая причина, почему вы так долго не возвращались домой? Я совсем не намерен умалять ваше несчастье, вызванное потерей руки, Макбрайд. Однако многие вернулись с войны калеками, и я не верю, что именно поэтому вы так долго здесь не появлялись. Дело в том, что я долго наблюдал за вами – и за Кэти. Когда вы поняли, что вы помолвлены не с той женщиной? Вы влюблены в Кэти, ведь так?

Макбрайд начал было отпираться, но затем умолк и тихо произнес:

– Я не приезжал, потому что боялся сделать больно Кэсси.

– А как вы думаете, женившись на ней, хотя на самом деле вы любите ее сестру, разве вы не сделаете ей больно, когда она обнаружит правду?

Тед огрызнулся:

– Она ничего не узнает, если вы ей ничего не скажете.

– Итак, вы готовы жениться на преданной вам глупышке, которая, как вы полагаете, любит вас, чтобы потом всю жизнь страдать и мучиться только потому, что не в состоянии обидеть ее? Дьявол побери! А что будет с Кэти, которая по-настоящему любит вас? С женщиной, которую вы сами любите? Ее вы не боитесь обидеть?

– Ради всего святого, Фрейзер, как вы думаете, почему я так долго не приезжал? Когда я вдруг осознал, что на самом деле люблю Кэти, я принял решение не возвращаться в Арена-Роха.

– Вы говорили об этом Кэти?

– Конечно, нет. Я люблю их обеих и не хочу причинять боль ни той, ни другой. Я полагал, что за время моего долгого отсутствия Кэти выйдет замуж, и надеялся, что Кэсси поступит таким же образом.

– Тогда зачем вы вернулись?

– Потому что я не мог больше оставаться вдалеке. Вы сами когда-нибудь пробовали долго не видеться с женщиной, которую любите? Ну-ка, выкладывайте начистоту.

– Это единственно разумное, что вы сказали. Итак, взгляните, как и подобает мужчине, на это дело и расскажите все Кэсси.

– Разбить ей сердце?

– Вы нисколько не разобьете ей сердце. Наоборот, вы снимете с ее души бремя вины.

– Вины?

– Она вас не любит, Макбрайд. Я даже сомневаюсь, что она когда-либо вас любила. Между настоящей любовью и почитанием героя большая разница. Она была сильно увлечена своим школьным учителем, но с тех пор минуло пять лет, и она уже переросла свое школьное увлечение. Она больше не наивная девочка, она теперь женщина и заслуживает лучшей участи, чем стать женой человека, который ее не любит.

– Если это, правда, тогда почему она не признается в том, что не любит меня? – заволновался Тед.

Коулт взглянул на него с презрением:

– Неужели вы настолько прониклись к себе жалостью, что ничего не соображаете? Через пять лет вы наконец-то вернулись домой с войны с увечьем. Веря, что вы любите ее, Кэсси по своей сердечной доброте и мягкости не открывает вам правду. Если бы она только подозревала, что мешает вашему с Кэти счастью, она без промедления сказала бы вам правду.

– Итак, вы хотите сказать, что если бы я вернулся с войны целым и невредимым, то она, не таясь, открыла бы мне свои настоящие чувства?

– Вы правильно это подметили, Макбрайд. Хотя вы не представляете всей силы ее незаурядной натуры. Даже если бы она по-прежнему любила вас, то, узнав правду о ваших чувствах к Кэти, она незамедлительно отошла бы в сторону.

– Но вам-то, какое дело до всего этого, Фрейзер? Вы же уезжаете из городка через несколько дней.

– Вы правы. Меня действительно это нисколько не касается. Более того, признаюсь, я уже сыт по горло этой трагедией в греческом духе.

Коулт круто развернулся и вышел из дома.

* * *

Тед до поздней ночи ходил взад и вперед по своей комнате, не в силах уснуть. Наконец, боясь разбудить кого-нибудь в доме, Макбрайд вышел во двор. Он неустанно думал о разговоре с Коултом, сказавшим ему, что Кэсси больше не любит его. Если это, правда, тогда не было никакого смысла в предстоящей свадьбе: в итоге они оба стали бы несчастными, и только. Положение выглядело безнадежным. Лучшее, что ему удалось придумать, – это уехать навсегда из Арена-Роха. Скорее всего, потом их жизнь войдет в привычную колею. Как бы это ни было тяжело, но он решил, что завтра он расскажет всем, что уезжает.

Он повернулся, чтобы зайти в дом, как вдруг увидел стоящую на крыльце Кэти.

– Прошу прощения. Я не разбудил тебя?

– Нет, я не могла уснуть. – Она сошла с крыльца.

– Я тоже, – признался Тед.

– Кажется, нам всем немного не по себе. Думаю, что после свадьбы все образуется.

– Кстати, по поводу свадьбы. У меня тут состоялся крайне любопытный разговор с помощником шерифа Фрейзером.

– Тебя что-то взволновало?

– Да. Ты знаешь, планы часто осуществляются не так, как они задумывались. Думаю, Фрейзер прав. После возвращения мне надо было честно открыть все Кэсси.

– Открыть честно что? – спросила его Кэти.

– Насчет моих чувств к ней. Я очень хорошо к ней отношусь и навсегда сохраню ее образ в сокровенном уголке моего сердца, но, увы, я не люблю ее, Кэти. Я осознал это во время войны. Именно поэтому я так долго не возвращался, а вовсе не из-за того, что потерял руку.

Кэти побледнела.

– Ты любишь другую?

– И очень сильно, – признался Тед.

– Тогда почему ты не сообщишь об этом Кэсси? К чему тогда готовиться к свадьбе?

– Я боюсь причинить ей боль. Я думал, что сумею справиться с этим, но, увы…

– Как ты можешь так поступать с ней? Ведь она любит тебя.

– Если верить Фрейзеру, то не любит.

– Я не верю этому. Ни она, ни я никогда не держим секретов друг от друга.

– Тогда ради чего ему лгать?