Книга Королевская охота - Инна Брюсова

— Леонид Максимович, — вдруг говорит Екатерина, — а Галкин не оставил письма или записки?

— Оставил! Разве я не говорил?

— Нет, по-моему. А я могу его увидеть?

— Письмо у меня на работе. Но я могу процитировать одну фразу, которую запомнил наизусть: «Я ненавижу этого старого Лицедея («Лицедея» — с большой буквы) и тех, кто стоит за ним!» Правда интересно?

— И кто этот Лицедей?

— Он не назвал ни одного имени!

«Лицедей… Зинаида — лицедейка… Повсюду одни лицедеи! Жизнь театр! Что говорил Леонид Максимович о письме Зинаиды? Что-то там было… ключ… она пишет о Елене и о себе… о ком еще? Ни о ком больше… кажется… В самом начале о том, как она узнала о смерти Елены… вот! Соседи сказали! Кто именно? А может, Лицедей? Они же из одного цеха! Вряд ли совпадение… и если Лицедей и дилер — одно и то же лицо… А что? Кажется, получается! Он ей рассказал о смерти Елены, как и мне в свое время! А она ему — что-то о пакете, оставленном Еленой… могла ведь… а Лицедей сообщил шефу… и тот решил убрать ее… Допустим! А как это выглядит технически? Кто убивает? Можно нанять профессионального киллера… Но говорят, у них свой почерк, а здесь — разные убийства… не получается… Может, Лицедей? Стар он для таких вещей… но отравить… вполне может… пришел к Елене, они ведь дружили… попросил снотворное, спать, говорит, не могу… и положил таблетку стрихнина… среди других… Мог ли он? Как он о ней тогда говорил… и выспрашивал меня… настырно… что-то в нем было такое… скользкое… и как он вдруг… словно шарик, из которого воздух выпустили… Мог! Лицедей! Сбить машиной — нет… а отравить — мог! И Ларису — вряд ли… А может, сам шеф? Кто? Из пяти, известных мне? Пошли по второму кругу… Мадам Бодючка? Нет! Не ее уровень! Игорь Петрович? Да! Но… стоп! Его же не было в городе! Лидия Антоновна… когда я ей звонила… что же она сказала? А, билет на самолет ему заказала… на пятнадцатое декабря… Лариса была убита шестнадцатого… Ситников? Мог! Но… во-первых, он знал Зинаиду в лицо… и так далее… А потом эта извращенная эстетика! Лилии… свет… Ситников, с вечно расстегнутой верхней пуговицей на рубахе, полураспущенном галстуке… нет! Скорее Добродеев! Не думаю… нет! Он трус! Ни за что бы не остался там после убийства! А убийца не торопился… какую сцену устроил… придумал в своем больном воображении… Что-то тут еще… какая-то мысль… ага! Почему ее тащили? Причину я вижу только одну! Убийца не мог се поднять! И еще… Что? Сейчас… сейчас… запах! Ну да, запах… Одуряюще, тошнотворно пахли лилии! Нет! Не лилии! Неужели? Не может быть… Ах! Все!»

— Знаю! — Последнее слово вырывается вслух.

— Знаете? — Леонид Максимович полон любопытства. — Вы уверены? У вас еще две минуты осталось!

— Знаю!

— Откуда?

— «Ессеи Мияки»!

— Что?

— Духи такие! Японского дизайнера, раньше он только по дамской одежде был, а теперь еще и духи. Я все время чувствовала, как что-то ускользает от меня… Какое-то ощущение… В ванной комнате пахло ее духами… она, наверное, там пряталась… Боже мой! Теперь мне все ясно! И эта внезапная дружба, и пепел сигареты в кофе… с ядом?! И если бы Галка не примчалась… я бы этот кофе выпила! — Екатерина замолкает и вопросительно смотрит на Леонида Максимовича.

— Браво, Екатерина Васильевна! Вы уложились в восемь минут! Да, вам повезло с подругой! А как вы сообразили?

— Даже не знаю! Постепенно! А потом вдруг… вспомнила лилии… запах очень сильный, и вдруг как вспышка — духи! Это — наркотики?

— Да! Стоило ей попасть в наше поле зрения, как пошла информация. Знаете, есть такой закон накопления информации?

— Знаю, знаю! Значит, только то, что она неосторожно поставила машину чуть ли не рядом с моим домом…

— Нет! Не только! Но… вы своими вопросами ставите меня в неловкое положение! Я не имею права отвечать! — вскричал Леонид Максимович в отчаянии. — Вы толкаете меня на должностное преступление! Ну ладно, так и быть… но только никому! Ни-ни! Ни словечка! Разве только Галине Николаевне… Так вот, ваш друг Добродеев явился с повинной!

— Добродеев? С повинной? Он что, тоже с ней?

— Увы! С ней!

— Но почему?

— Причина стара, как мир! Шантаж! Страшная это сила, Екатерина Васильевна. Еще один ваш друг, Лицедей Ненахов, снялся когда-то в порнофильме, причем с мальчиками, что гораздо хуже по нашим моральным меркам. А Веронике попалась в руки одна из копий. Ну и вот, соучастник готов! А с Добродеевым тоже складно вышло… Вы же знаете его — болтлив и самовлюблен… из породы тех, кто ради красного словца продаст все и вся! А тут такая замечательная женщина, как Вероника! Слушает, восхищается, ахает! А потом предъявляет кассету с записью его болтовни. Только это уже не болтовня, а коллекция компрометирующих фактов против сильных мира сего в изложении всеобщего друга Добродеева. Пригрозила, что отправит по почте всем героям его рассказов. Представляете? И вот вам и второй верный помощник! Им обоим цены не было! Один действовал в мире богемы, другой — в мире бизнеса. Ну а кроме того, и деньги немалые… А Добродеев, при всех его достоинствах, человек довольно легкомысленный… из тех, кто сначала делает, а потом… старается не думать о содеянном, надеясь, что оно само как-нибудь рассосется… да и трусоват изрядно. Но окончательно понял, куда вляпался, когда получил задание разобраться с вами… он не спал всю ночь… думал и наконец сообразил, что убийство Алины и Елены и ваше взаимосвязаны… И он оказался перед трагическим выбором: вы или Вероника! Я шучу, Екатерина Васильевна. Не думаю, что он мог причинить вам вред… Не та порода. Он Веронику как огня боялся. И совсем уж было решил удрать, как вдруг вы! Ну… и последующая прогулка на лесное озеро.

— Ну и что теперь? Она арестована?

— Нет. Ей предъявлено обвинение в хранении и продаже наркотиков. Но она на свободе.

— А убийства?

— Убийства нужно доказать. Убийство Алины доказать практически невозможно. Важный свидетель Галкин умер. Убийство Елены… тоже сомнительно… так, домыслы, догадки…

— А что говорит Лицедей?

— Ничего. Лицедей в больнице с обширным инфарктом. Будущее его темно и безрадостно. Если оно у него вообще есть…

— А признание Добродеева?

— Цена ему невелика. Вероника заявила, что он ее оговорил, так как она якобы не уступила его домогательствам. Видите ли, Екатерина Васильевна, свидетелей найти трудно, кто ж вам признается, что употребляет наркотики. И получается, его слово против ее. С хорошим адвокатом… а у нее, поверьте, будет лучший, которого можно купить за деньги. У нее взята подписка о невыезде, чем она была очень недовольна. Переживала, что срывается поездка на курорт, куда-то на юг Европы.

— И ничего нельзя сделать? Вас — целая армия, и вы так беспомощны?

— Ну, не так уж и беспомощны. Но закон в руках ловкого судейского — о, это большая сила!

— Ну ладно, Алина — это давно было, с Еленой — не все ясно, но убийство Ларисы? Там же столько следов осталось! Неужели вы позволите ей выйти сухой из воды?