Книга Святая, смешная, грешная - Виктор Ермаков

– То есть деньги возьмут, а дело не решат? – не переставала удивляться я.

– Да, Катя, именно так. И деньги возьмут, да к тому же сумму удвоят, как минимум, и дела не решат. Стоит вам только попасться к ним на крючок, отдав первую часть, тут же все договорённости могут поменяться. При этом ещё раз говорю, это совершенно не значит, что дело решат в вашу пользу. Поэтому не советую даже тратить на этот вариант время и деньги. Против такой фигуры, как Ансаков, у вас банально может просто не хватить денег. Ты же сама понимаешь, одно дело – занести денег за решение вопроса по какому-нибудь драчуну или воришке и совсем другое – если ты судишься с сенатором.

Я тупо смотрела на свой давно остывший стейк, всё отчётливее понимая, через что придётся пройти Косте. Картина вырисовывалась совсем уж мрачная.

– Какой следующий вариант? – спросила я, подняв взгляд на Георгия.

– Найти равнозначную Ансакову фигуру и заплатить этому человеку. И тогда уже этот человек будет договариваться с Ансаковым, чтобы он отозвал иск.

– А что это может быть за человек? Что значит «равнозначный»? Депутат? Сенатор? Кто он? Где его искать-то, – спросила я.

– Да это может быть кто угодно – кто-нибудь из силовиков в соответствующем звании, ФСБ, из генеральной прокуратуры, а, может, просто авторитет.

– Бандит что ли? Вроде девяностые прошли давно, – как-то недоверчиво посмотрела я на Георгия.

– Ну, в общем да. Девяностые давно прошли, только тот, кто был бандитом, он-то никуда не делся. Малиновый пиджак сменил на «Бриони», золотые зубы – на фарфоровые, свёл, если были, наколки, сейчас это легко. Для солидности, конечно, можно каким-нибудь депутатом сделаться или на крайний случай помощником депутата. Всё! Совсем другой человек. Раньше говорили «новый русский». Ну а почему не может быть, скажем, «новый бандит»? Суть-то от этого не меняется.

– И что? Этот бандит забьёт, как раньше говорили, стрелку Аксакову? – спросила я, невесело улыбнувшись.

– Как на него выйти, они найдут способ, это не ваша забота. Проблема в другом. Не важно, силовики это будут или бандиты, думаю, и те и другие банально «киданут» вас, говоря на жаргоне. Так же как и в первом варианте – деньги возьмут, а дело не решат. Или решат, но кроме денег попросят ещё долю в бизнесе, что рано или поздно приведёт к логическому концу – они заберут весь Костин бизнес. Как говорится, хрен редьки не слаще. Поэтому очень не советую вам и этот вариант.

– Извини, Георгий, но как-то странно всё получается. С одной стороны, ты говоришь, что есть варианты, и тут же сам убеждаешь, что не следует по ним идти. Не пойму, где логика? И самое главное, ты так и не назвал, по какому пути нам всё же идти? На что надеяться? Где искать правду, чёрт возьми? – произнесла я в сердцах.

– Катя, успокойся, я сейчас всё объясню. К сожалению, лично я в этом деле, боюсь, не помощник. Просто я не верю, что, взявшись за него, смогу выиграть. Я тут по единственной причине – меня попросила Марго, и я надеялся, что смогу быть полезен. Безусловно, нужно ещё смотреть иск, бумаги, которые подписал Костя, изучить все материалы, но, насколько мне известно, у Кости есть уже адвокат, думаю, он вполне квалифицирован и знает, что делать. Катя, я просто хочу дать вам несколько советов. И первый из них – не прибегайте к услугам всевозможных «решальщиков». А то, что они появятся, у меня нет сомнения. Уверен почти на сто процентов, что как только это дело получит огласку, к Косте лично либо через его адвоката обязательно поступят предложения решить это дело теми способами, о которых я говорил.

– Хорошо, Георгий, спасибо, я при случае как-то попытаюсь поговорить об этом с Костей. Но, чёрт возьми, неужели нет нормального, законного способа выиграть суд? Ведь совершенно очевидно, что Костя не брал денег, что это просто мошенники, – кипятилась я.

– Кать, успокойся, прошу тебя, – произнёс Георгий, оглядываясь по сторонам, боясь, что я своими эмоциями привлекаю внимание посетителей ресторана. – К сожалению, я не знаком с материалами дела, поэтому не могу высказать своё мнение. Кто там виноват, кто прав?… Мы сейчас говорим о другом – о том, кто такой Ансаков и что я могу в этом случае посоветовать.

– Ну и что ты можешь посоветовать? – подняла я на Георгия глаза, в которых теплилась надежда вперемешку с отчаянием. – Скажи, есть ведь какой-то выход?

– Есть, наверное, – произнёс Георгий голосом, в котором я не услышала ни уверенности, ни оптимизма. – Надежда, как говорится, умирает последней, – вздохнул Георгий. – Думаю, Косте придётся пройти все судебные инстанции, а это может затянуться не на один год. И, возможно, я повторяю – возможно – на какой-то стадии он сможет выиграть это дело. Но, боюсь, что и сторона Ансаковых не будет сидеть сложа руки – они будут опротестовывать эти решения, подавать свои апелляции… Всё это время Константину придётся платить адвокату, мотаться по судам – в общем, ситуация не из приятных, из достаточно затратных и малоперспективных. Катя, прости, я вижу ты очень огорчена, расстроена, но лучше горькая правда… Зато теперь ты знаешь всю перспективу и всё то, с чем вам предстоит столкнуться. Не думаю, что Костин адвокат готов вам выложить всю правду как она есть. Мы, адвокаты, как доктора, – произнёс Георгий, чуть разведя руки в стороны.

– В каком смысле доктора? – не поняв его слов, спросила я.

– А в том смысле, что если ты попал в руки к недобросовестному доктору, то он будет лечить тебя до тех пор, пока у тебя не кончатся деньги, находя всё новые болячки. Недобросовестный адвокат будет делать то же самое, предлагая всевозможные варианты, затягивая процессы, под разными предлогами откладывая их, перенося и так далее. При этом сам он прекрасно понимает, что перспектив у дела нет никаких. Но, как говорится, время идёт – денежки капают. И, я думаю, немаленькие. Очень надеюсь, что адвокат Константина не из этой обоймы.

– Да вроде порядочный и грамотный. Его Косте посоветовали друзья. То есть я правильно поняла: надеяться в этом деле нам не на что?

– Ну, если только на чудо, – печально посмотрев на меня, сказал Георгий, вставая из-за стола. – Мой телефон теперь есть у тебя, звони, может, чем-то и смогу быть полезен. Если не делом, то хотя бы советом.

Попрощавшись, Георгий попытался оплатить счёт за обед, но после моих категорических возражений, сказав «спасибо», взял свой кейс и деловым шагом направился к выходу. Я осталась за столиком одна – злая, разочарованная, на грани отчаяния. «Помочь вам может только чудо», – звучала у меня в ушах фраза Георгия. Господи, как страшно жить в стране, где, идя в суд, ты вынужден надеяться не на закон и справедливость, а на чудо! Официант по моей просьбе принёс счёт, удивлённо посмотрев на мой нетронутый обед, и спросил: «Извините, что-то не так?»

– Всё не так в этой долбаной стране, – сказала я, положив на стол деньги, и направилась к выходу.

Выйдя из зала в фойе и поправляя причёску перед зеркалом, я видела лицо официанта – он по-прежнему стоял с подносом в руке с задумчивым видом, пытаясь понять связь между «долбаной страной» и стейком. А может, его терзали совсем другие мысли? «Если эта страна такая долбаная, то почему за нетронутый обед здесь оставляют столько чаевых, что в любой другой, не долбаной, стране официанту и не снилось? М-да… Страна парадоксов». В таких случаях на ум приходят слова Тютчева, сказанные более полутора века назад: «Умом Россию не понять». Но почему же мне, в общем-то человеку не бедствующему и, казалось бы, который просто обязан быть благодарен своей стране, всё чаще, особенно в последние дни, на ум приходят другие строки, написанные примерно в тоже время, но уже Лермонтовым: «Прощай, немытая Россия, Страна рабов, страна господ, И вы, мундиры голубые, И ты, им преданный народ». Странно даже. Прошло столько времени, а слова поэтов так и остались актуальными. Ничего не изменилось…