Книга Ловушка - Харлан Кобен

— …и тут соображает, что убил не того.

— Именно. Причем Артура Лемэйна, его шурина, никогда не привлекут. А если вдруг и станут судить — конец его, Грейсона, семье.

— Заставить родных снова пройти через все это, открыто признать, что ошибался, — настоящий позор. Выходит, он решил только покалечить Лемэйна?

— Вряд ли ему хватило духа на второе убийство. После первого — сомневаюсь.

— К тому же как-никак брат жены.

— Верно.

Уэнди бросила взгляд на Мишель — та негромко говорила по телефону.

— Слышал, от Грейсона ушла жена. И детей забрала.

— Видимо, это ему за Дэна.

— Или за стрельбу в брата.

— Да.

Уокер вздохнул.

— И как станем доказывать?

— Понятия не имею. Лемэйн вряд ли заговорит. Разве только вы на него надавите.

— А толку? Стреляли в темноте, свидетелей нет. К тому же мы знаем, как ловко Грейсон умеет избавляться от улик.

Замолчали. Мишель отложила телефон, сделала еще несколько пометок, провела несколько длинных стрелок и нахмурилась, разглядывая блокнот.

— В чем дело? — спросила Уэнди.

Молодая журналистка снова стала писать.

— Пока не пойму. Но что-то в вашей версии не так.

— А именно?

— Может, это и не важно, однако порядок событий не сходится — в Лемэйна стреляли за день до убийства Мерсера.

Тут у Уэнди зажужжал телефон. Она посмотрела на номер: Уин.

— Позже договорим, шериф. Мне звонят.

— Вы уж простите меня за неприветливость.

— Ничего страшного.

— По-прежнему хотел бы пригласить вас, когда все закончится.

Сдержав улыбку, она повторила:

— Когда закончится. — Потом ответила на другой вызов: — Алло?

— Касательно твоего вопроса, — произнес Уин. — Я изучил историю с увольнением Фила Тернбола.

— Узнал, кто его подставил?

— Где ты сейчас?

— Дома.

— Приезжай ко мне в офис. Думаю, стоит взглянуть лично.

Уин был богат. Сказочно богат.

«Уин» — сокращенное прозвище Уиндзора Хорна Локвуда-третьего. Его офис размещается в высотке с названием «Лок-Хорн» на углу Сорок шестой улицы и Парк-авеню.

Дальше объяснять нужно?

Уэнди оставила машину на стоянке здания «Метлайф». Ее отец в свое время работал неподалеку. Вспомнилось, как он всегда ходил с закатанными рукавами и делал так с двойным умыслом: в любой момент мог взяться за дело и не хотел казаться офисным клерком. В его могучих руках Уэнди чувствовала себя защищенной. Даже теперь, спустя многие годы после смерти отца, хотелось спрятаться в его объятиях и услышать: «Все хорошо». Перерастаем ли мы когда-нибудь это желание?

Джон тоже умел успокаивать. Феминистки возмутились бы, но трудно оспорить теплое ощущение безопасности, которое исходит от твоего мужчины. Попс, конечно, замечательный, однако защищать Уэнди — не его дело. Чарли… Чарли всегда останется ее маленьким мальчиком. Оберегать сына — забота матери, и никак не наоборот. Два человека, с которыми она чувствовала себя спокойно, умерли. Эти двое никогда не подводили, но теперь посреди бури тихий голосок, казалось, спрашивал: «А не подвела ли их ты?»

Двери лифта раскрылись напротив надписи «Агентство МБ»,[24]и секретарша высоким голоском проверещала:

— Добро пожаловать, мисс Тайнс.

Уэнди чуть не отскочила обратно в лифт. Дама могучего телосложения, втиснутая в черное трико, походила на демонический вариант героини Адриен Барбо из фильма «Гонки „Пушечное ядро“». Макияж на ее лицо наносили, похоже, лопатой.

— Ой, здрасте.

Тут возникла азиатка в сшитом на заказ белом костюме: высокая, стройная, модельной внешности. Обе женщины на секунду замерли рядом, и Уэнди ясно представился шар для боулинга, который вот-вот собьет кеглю.

— Господин Локвуд вас ждет, — произнесла азиатка, провела гостью по коридору, открыла дверь офиса и объявила: — Пришла мисс Тайнс.

Из-за стола поднялся Уин. Несмотря на длинные светлые волосы, почти нежные черты и образ мальчика-красавчика, в серых глазах Локвуда поблескивала сталь, в нем чувствовалась тихая мощь, а в спокойных движениях — туго сжатая пружина, готовая в любой момент нанести сокрушительный удар.

— Спасибо, Ми. Сообщи господину Барри, что мы готовы.

— Да, сэр.

Азиатка удалилась.

Уин прошагал через весь кабинет и чмокнул Уэнди в щеку. Настала неловкая пауза. Полгода назад у них произошел фееричный секс, и если красота Уина могла позабыться, та ночь — нет.

— Выглядишь изумительно.

— Спасибо. Самой бы в это поверить.

— Насколько я понимаю, ты попала в переплет.

— Попала.

Уин сел поудобнее, раскинул руки:

— Предлагаю утешение и поддержку.

— Под утешением и поддержкой ты подразумеваешь?..

Он поиграл бровями.

— Полноценный коитус.

Уэнди удивленно заморгала.

— Ты выбрал самый неподходящий момент, чтобы за мной приударить.

— Неподходящих моментов не существует. Впрочем, понимаю. Бренди хочешь?

— Нет, спасибо.

— Не против, если я выпью?

— Пожалуйста.

В кабинете Уина имелись антикварный глобус с хрустальным графином внутри, массивный рабочий стол вишневого дерева, картины со сценами охоты на лис и роскошный восточный ковер. На стене висел большой телевизор.

— Итак, расскажи мне, в чем дело.

— Не возражаешь, если мы эту часть опустим? Мне действительно надо узнать, кто подставил Фила Тернбола.

— Хорошо.

Открылась дверь. Вошли Ми и старик в галстуке бабочке.

— А, Ридли! — приветствовал его Уин. — Спасибо, что пришли. Уэнди Тайнс — Ридли Барр. Господин Барр — один из основателей «Барри бразерс траст», где прежде работал твой Тернбол.

— Рад знакомству, Уэнди.

Расселись.

— До того как начнем, — сказал Уин, — и господин Барри, и я должны убедиться: ничто из сказанного не покинет этих стен.

— Я — репортер.

— Значит, знакома с фразой «Не для публикации».