Книга Грани матрицы - Евгений Гаркушев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Баллистическая станция северного направления, – объявил Большой Брат. – Путешествия здесь влетают в копеечку, но все быстро и надежно. Хотите-летите в Архангельск, хотите – в Канаду. А что через полюс – запросто! Гораздо лучше, чем по западной или восточной траектории. В крупный город можете попасть на баллистическом аэробусе, в небольшой поселок – в индивидуальной капсуле.
– Я стало быть, лечу в Кырту? – спросил я.
– Нет, – притворно-ласково улыбнулся Большой Брат. – В Усть-Щугор. Курс скорректируют мои друзья прямо на станции. Я им уже рассказал об охотничьей избушке на правом берегу Печоры. Но и вы можете подсоединить свой мобильный компьютер к блоку управления капсулы. Это повысит надежность точного приземления.
– Почему же не в Кырту? – спросил я.
– Вдруг вы успели с кем-то договориться? И вас там встретят?
– Да, конечно, – кивнул я. – Мне будет очень трудно передоговориться. Или вернуться.
Недоверие главарей террористов уже начало меня раздражать. Ну что ж, если вы хотите нечестной игры, будем играть именно так.
– После того как вы сядете в капсулу, вы не сможете выйти и послать сообщение. Лишь по прибытии на конечный пункт, – сказал Большой Брат.
– Меня радует, что и вы не сможете до меня дозвониться, – бросил я.
Автомобиль остановился непосредственно около аэровокзала – или баллистического вокзала, если называть его по виду транспорта. Большой Брат показал охранникам какое-то удостоверение, и мы прошли с ним в холодный полупустой зал – как я понял, для особо важных персон.
– Я лечу к своим избирателям на север, – заявил Большой Брат. – Вы – мой провожающий. Но полетите только вы, а я останусь. Кому какое дело?
– Действительно, – согласился я. – Избиратели подождут. Вы, стало быть, депутат?
– Вроде того, – ответил Большой Брат. – Но вам это совершенно не нужно знать. К делу не имеет никакого отношения.
Теперь мне стало еще яснее, что в живых меня оставлять не собираются. Ну да ладно – мы еще посмотрим, как обернется дело.
Капсула оказалась яйцеобразной, размером с небольшой легковой автомобиль. Я поместился без труда, места для мешков тоже хватило. Баллистики в синей униформе закатали меня внутрь с помощью специального устройства, как в консервную банку. Теперь нужно было ждать своей очереди.
В маленький иллюминатор я видел, что Большой Брат ушел из аэровокзала. Я уже был в пути. Обратно меня никто не выпустит, даже если я начну биться о стены капсулы головой. Да и дверь открыть можно будет только после полета, когда внешний слой капсулы обгорит от трения при торможении.
* * *
Прошло минут двадцать, и техники выкатили мою капсулу на длинный монорельсовый путь. На маленьком мониторе загорелось предупреждение: «Закрепить кресло, пристегнуть ремни!» Кресло мне закрепили еще при посадке, ремень я тоже застегнул.
Капсула тронулась плавно, но разгон был впечатляющим. Меня вдавило в кресло с четырехкратной перегрузкой. Земля пропала из вида – я взлетал на высокий разгонный пилон. Прошло меньше минуты, и перегрузка почти пропала. Сердце екнуло и ушло в пятки, в животе появилась странная легкость, как на качелях.
Капсула сорвалась с монорельсового пути и устремилась в небо. Включились корректирующие ракетные двигатели, но очень скоро они замолчали. Я был в свободном полете, с каждой секундой приближаясь к конечной точке маршрута. На мониторе горели три огонька: баллистическая станция, Усть-Щугор и движущаяся точка, отмечавшая положение капсулы.
В маленькие иллюминаторы трудно было что-то рассмотреть. Сине-черное небо, облака внизу. Один раз впереди мне почудилось нечто напоминавшее северное сияние. Может быть, бликовало стекло иллюминатора.
Несколько минут – и снова включились ракетные двигатели. На этот раз они притормаживали движение капсулы. Конечно, в идеальном варианте баллистический транспорт должен работать как пушка: капсула вылетела, капсула приземлилась. Но любому, кто хотя бы немного знаком с законами механики, ясно, что на излете ее скорость будет почти такой же, как при выходе с разгонного пилона. О землю она ударится так, что не останется и мелких кусков. Так что без торможения не обойтись.
На мониторе загорелась надпись:
– Для корректировки влияния ветра и прочих внешних факторов совместите точку приземления, указанную синим перекрестьем, с зеленой точкой баллистического маяка.
Как бы не так! Крутя две ручки рядом с монитором, я вывел перекрестье правее и выше приглашающей зеленой точки. Только бы не упасть в Печору! Капсула, наверное, должна всплыть, но такое приключение мне не слишком нужно.
Двигатели гудели все сильнее, а я размышлял, почему бы им было не компьютеризировать систему посадки. Скорее всего, в Усть-Щугор никто никогда не летал. Баллистический маяк установили на дикой поляне и забыли о нем. А компьютерная система капсулы должна быть недорогой – капсула ведь практически одноразовая – и надежной. Пассажиру делать все равно нечего. На каком-то логическом блоке сэкономили, поставили вместо него две механические ручки. Крути, пассажир, и радуйся, что делаешь нужное дело!
И я вновь начал крутить ручки, выводя их на этот раз левее и ниже зеленой точки. Как же я сразу не сообразил! Зачем мне идти на поводу у Большого Брата? Тем более что никакого контроля с его стороны быть сейчас не может. Мне нужно побывать в Усть-Щугоре! И на правом берегу Печоры я садиться не стану!
Двигатели взревели сильнее, вырабатывая последнее топливо. Но я надеялся, что их ресурса хватит, чтобы посадить капсулу в нужном месте.
* * *
Удар о землю был ощутимым, но безвредным. Баллистический снаряд раскололся пополам – мне даже не пришлось крутить ручку «консервного ножа», открывавшую капсулу изнутри.
Вокруг был лес. Одна из сосен, большое надломленное дерево, и послужила причиной разгерметизации капсулы. Хорошо, что я приземлился не на камень! Можно было и руки-ноги переломать.
Я поспешно достал из багажного отсека мешки со своим снаряжением, оттащил их в лес и замаскировал в кустах. А сам включил телефон, засек свое местоположение и без поклажи двинулся к Усть-Щугору, Мне нужно было позвонить. Но я подозревал, что мой телефон прослушивается, сообщения с него считываются. Значит, позвонить нужно из деревни. Должен же быть у них телефон-автомат? Как-никак двадцать первый век перевалил за вторую половину…
Телефон тем временем запищал. Пришла записка от Лизы.
«Куда ты пропал? Я соскучилась! Может быть, сходим куда-то завтра вечером? Послезавтра у меня нет экзаменов и день свободный».
Сволочь все-таки этот Большой Брат! И зачем ему понадобилось отправлять меня именно сегодня? Не мог подождать два дня?
Впрочем, дальние проводы – лишние слезы. А Лизе я не стал даже отвечать. Можно было и позвонить, и поговорить. Но не сказать ей ничего – предательство. А сказать – верная гибель. Большой Брат церемониться не станет. Нет, пусть забудет обо мне на несколько дней. Пусть главари террористов поверят, что она мне безразлична. Тогда, быть может, и не станут убирать свою соратницу? Даже в том случае, если я провалю операцию…